Генри Нефф - Пес-оборотень и колдовская академия
Боб кивнул. Дети потянулись в зал. Макс шел между Синтией и Рольфом, Коннор был напротив. Госпожа Рихтер вывела Мамулю за собой.
— Хорошо, — сказала директор, проходя между шеренгами. Мамуля осталась у дверей. — Глубоко вдохните и постарайтесь не шевелиться. Когда подойдет ваша очередь, пожалуйста, протяните руку, чтобы Мамуля могла ее обнюхать.
Высокая чернокожая девочка неподалеку от Макса подняла руку. Если бы у мисс Аволово была внучка, то эта девочка была бы похожа на нее, подумал Макс.
— Госпожа Рихтер, а Мамуля будет вырывать себе зубы?
— Нет, дорогая… Сара, так? Церемония обнюхивания делает подобные меры излишними. Мамуля, начинай.
Мамуля еще немного потопталась у дверей, а потом рванулась вперед и схватила за руку девочку, стоявшую рядом с Коннором. Девочка зажмурилась, но не отпрянула. Мамуля встала на цыпочки, жадно внюхалась в ее руку от запястья до плеча — и отшвырнула от себя.
— Готово! — вскричала она и, шаркая, придвинулась к Коннору.
— Здрасьте, Мамуля! — произнес тот. — Ужин вкусно пахнет.
Мамуля одобрительно заворчала и оглядела его сверху вниз.
— О, красавчик! Совсем как тот парень, которого я слопала под Довером. Такой был славный!
Коннор застонал и отвернулся. Мамуля провела носом по его руке, как свинья, вынюхивающая трюфели. Коннор позеленел.
— Готово! — Она пошла дальше.
Макс проверил, сколько еще людей осталось. Его будут нюхать последним. Ожидание уже казалось невыносимым.
— Госпожа Рихтер! — с отчаянием выкрикнул Джесси. — Разве это обязательно?
Мамуля неумолимо косолапила дальше. Госпожа Рихтер повысила голос, чтобы перекричать взвизги и бормотание людоедши.
— Мамуля знает: тех, кого она понюхала, трогать нельзя. А вообще она добрая.
Когда до Макса осталось всего два человека, он от ужаса зажмурился. Через минуту его руку схватили и мягко, но сильно сжали. Макс самую чуточку приоткрыл глаз и посмотрел вниз.
Мамуля задумчиво щипала его руку. Потом подняла — очень ласково — и провела дрожащими ноздрями по всей длине. Макс застонал и снова зажмурился. Все его нутро кричало: беги, спасайся от этих острых слюнявых зубов! Когда обнюхивание закончилось, он увидел на руке мокрую полосу. Мамуля придвинулась ближе и заговорщически прошептала:
— Я подала бы тебя с картошкой, золотце. Готово!
Макс вытер руку о шорты. Мамуля добралась до Синтии, и та несколько раз простонала «Аве Мария».
— А — а! Та самая толстушка! Пахнешь, как большой печеный окорок! Нет, нет, не для Мамули, не для Мамули… Готово!
Церемония закончилась тем, что Мамуля вышла вперед, приподнялась на цыпочки, распахнула руки, будто дирижер оркестра, и медленно, торжественно поклонилась.
— Была очень рада с вами познакомиться, мои цыплятки. Добро пожаловать в Рован! Сейчас подадим ужин.
Новички уселись за несколько длинных столов. Из кухни понесли громадные блюда с жареной курицей, дымящиеся миски овощей, пышный и ароматный хлеб. Лица госпожи Рихтер и мисс Аволово, сидевших у самой кухни, сияли в свете свечей.
Макс никогда не ужинал так вкусно. Обычно переборчивый в еде, он поглощал все подряд: огромные куски курятины в сливочном соусе, хрустящую спаржевую фасоль, золотистый картофель… Напоследок он угостился двумя ломтями домашнего пирога и большой ложкой мороженого.
Над Максом нависла тень. Оказалось, это Боб подливает в кувшин лимонад. Боб криво улыбнулся.
— Молодой человек, не расслышал вашего имени!
— А! Меня зовут Макс. Макс Макдэниелс.
— Очень приятно! Надеюсь, вы будете навещать нас на кухне.
Боб протянул мозолистую руку размером с поднос. Макс ее осторожно пожал. Рука пахла мылом.
Боб со смешком повернулся к учительнице:
— Парень что надо, а, мисс Аволово?
Та задумчиво кивнула, и ее темные глаза блеснули.
— Мы тоже так думаем, Боб. Мы тоже…
Боб собрал со стола несколько пустых блюд и ловко проскочил между створок.
* * *После ужина ученики с госпожой Рихтер взяли фонари и вышли из Дома. Макс оглянулся на запад: там бледные малиновые полосы сливались со звездно — синими.
Они спустились по лестнице на пляж, где на воде качался корабль. Рядом ярко горел большой костер, а вокруг стояли пеньки — табуретки. Госпожа Рихтер жестом предложила всем сесть и села сама, спиной к морю. Ее торжественный голос поднялся над шумом волн и треском костра.
— Сегодня ночь памяти, ночь, когда мы рассказываем новичкам об истории Рована и истории их самих. Много веков назад такие, как мы, покинули родину и прибыли на эти берега. Мы пристали к этому пляжу на «Ястребе».
Госпожа Рихтер кивнула на огромное, заросшее ракушками судно. Потом встала и начала ходить между учениками. Песок шуршал у нее под ногами. Наконец она подняла голову к звездам.
— Возможно, вы этого не знали, но наш мир еще очень юн, и человек появился совсем недавно. Задолго до нас здесь были другие. — Госпожа Рихтер наклонилась и зачерпнула горстями песок. — Величайшие из них помогали творить этот мир, видели, как он становится все прекрасней, как рождаются новые пути…
Песок в ее руках расплавился и пошел пузырями. Макс открыл рот: из песка получилось маленькое стеклянное украшение. Оно зависло над огнем драгоценным камнем, а директор снова начала ходить между учениками.
— Они радовались рекам, лесам и существам, которые в них поселились. В конце концов они нас покинули и вверили заботу о нашей планете другим. Эти домоправители — мы называем их наместниками — были существами не столь высокого порядка. Однако для человечества они стали богами и богинями — великими духами стихий, которые присматривали за миром, пока мы растем. Увы, их бдительность ослабла.
Стеклянный предмет вдруг упал и разбился об уголья. Макс и его одноклассники вздрогнули.
— Их бдительность ослабла, и явились другие — другие существа из умирающих миров, где для них не осталось пищи. Они просочились тайно, проползли в самые сокровенные уголки этого мира и принялись подгрызать его корни. Само их присутствие совратило с пути некоторых наместников…
Глаза госпожи Рихтер стали жесткими; в глубине костра, брызнув искрами — светлячками, упало полено.
— Падшие наместники перестали интересоваться миром и возжаждали власти. Людям они предоставили незамысловатый выбор: служение или смерть. К счастью, несколько человек отказались от этого выбора и предпочли сопротивляться. Оставшиеся наместники передали часть своей силы тем, кто решил бороться. Первые, кто был наделен этой искрой, почти сравнялись с наместниками. Они получили мудрость и знание древней магии для борьбы с тьмой. Вы, мои дорогие, унаследовали эту искру. Все, каждый из тех, кто сидит в этом кругу!
Госпожа Рихтер замолчала и обвела всех взглядом. Остановив глаза на Максе, она продолжала:
— Мы не знаем, как эта искра в вас оказалась. Мы не можем предугадать, в ком она проявится. Единственное, что мы знаем — со временем она угасает. Сегодня наше число и сила — лишь слабые отзвуки прошлого. И все — таки искры еще горят! Мы в Роване собираем их, питаем и таким образом продолжаем великую борьбу. Рован — последняя школа, основанная после гибели остальных.
Она моргнула, словно отряхнулась от собственных воспоминаний. Потом накинула свой пиджак на дрожащую от холода девочку и снова села у костра.
— Солас был последней и самой великой школой. Его решили построить в Ирландии — хороший выбор, эта земля напоена древней магией, окружена водой и туманом. В Ирландии такие как мы, заключили мирный договор с детьми богини Дану, уходящими наместниками этой страны. Они стали ценными союзниками, хоть и ненадежными, потому что их не всегда удавалось пробудить от спячки под холмами. Именно они заложили фундамент Соласа.
Госпожа Рихтер подняла руки; огонь зазмеился и вырос. Макс разглядел огромный замок с множеством башен и остроконечных крыш. Замок стоял на скале у самого моря. Макс сощурился, чтобы лучше рассмотреть замок сквозь пламя и дым.
— Солас называли истинным чудом. Величайшие мудрецы и мистики эпохи обучались в его стенах втайне от Врага, набирались сил, чтобы занять свое место в мире. Из Соласа вышли те, кто положил конец темному времени. После этой победы человечество оставили в покое. На много веков великое зло утихло, и мы решили, что наконец достигли успеха. Поверили, что падшие наместники с многочисленными слугами и отпрысками покинули этот мир. Мы ошибались!
Госпожа Рихтер встала и отошла от огня. Пламя поглотало образ Соласа и росло до тех пор, пока весь пляж не заполнился странной игрой света и тени.
— Пришел Астарот.
Макс застыл: он уже слышал это имя от миссис Миллен. Она выкрикнула его во время погони, чтобы у Макса отнялась нога.
