Кэтрин Эпплгейт - Вторжение
Меня обдало холодом.
— Это уже не видеоигры, не так ли? — продолжал между тем Марко. — Это жизнь, а о ней, Джейк, тебе мало что известно. Ни с какими бедами ты еще не сталкивался. У тебя отличная семья, когда—то у меня тоже была такая.
Голос его дрогнул. О смерти матери Марко не вспоминал никогда.
Мне стало ясно, что Марко прав. Я почти ничего не знал о жизни — о той жизни, которой жил Марко. И Тобиас.
— Так не лучше ли отойти в сторону? — спросил он. — Пусть воюет кто—нибудь другой. Андалита, конечно, жаль, но смертями я сыт по горло и дома.
— Нет! — Я сам удивился собственной решительности. — Дар превращений андалит оставил нам не просто так, не для того, чтобы мы развлекались, переходя в собаку, лошадь или птицу. Он был уверен, что мы начнем борьбу.
— В таком случае Том станет твоим врагом.
Тебе придется уничтожить собственного брата, Джейк.
— Да.— В горле у меня пересохло. — Может, дойдет и до этого. Может, и не дойдет. Прежде всего нам предстоит очень много выяснить. И мне кажется, что лучший способ справиться с подобной задачей — это сходить в «Сопричастность». Сегодня же вечером. Я позвоню девчонкам. Захотят пойти — великолепно. Останешься дома, Марко, — дело твое.
Он задумался, бросил укоризненный взгляд на Тобиаса, но в конце концов сказал:
— Годится. Пойдем и посмотрим, что там такое. Я — за.
Мне оставалось только снять телефонную трубку. Рэчел согласилась моментально. Кэсси посомневалась, однако тоже решила присоединиться.
— После этого я пошел и сказал Тому, что мы решили сходить в «Сопричастность». Мы — это я, Марко, Рэчел и Кэсси. Тобиас тоже будет присутствовать, но по—своему.
— Сегодня как раз отличный случай, — с энтузиазмом ответил Том. — Мы собираемся устроить пикник на пляже. Сам понимаешь, расслабиться, отдохнуть и прочее. Народ будет играть в ночной волейбол, а это просто класс, потому что в темноте половина игроков просто не видит мяча. Совершенно клёво! Словом, вам у нас понравится.
Слушая брата, я никак не мог себе представить, что «Сопричастность» имеет хоть какое—то отношение к йеркам. Вообразите: Виссер Третий и тэксонцы играют в волейбол! В голову пришла даже мысль: да не рехнулись ли мы все разом? Скорее всего, «Сопричастность» была чем—то вроде новых бойскаутов, что ли.
До пляжа было недалеко, поэтому мы решили отправиться туда пешком, вместо того чтобы ехать вместе с Томом в машине. Тобиас отправился с нами, но, когда мы дошли до песчаных дюн, отстал. Через пару минут над нашими головами пролетел краснохвостый ястреб. Видно, восходящих потоков там было мало — уж больно яростно ястреб махал крыльями, набирая высоту. Но вскоре ему удалось найти опору — он быстро поднялся вверх и скрылся из виду.
— Мне тоже нужно будет попробовать, — сказала Кэсси. — Выглядит это очень соблазнительно.
— Пожалуй, — ввернул я любимое словечко.
Впереди в темноте показались красные всполохи костра. Подойдя, мы увидели довольно много народу — люди стояли вокруг огня, болтали, ели и пили. Школьники, взрослые. Со многими я был знаком, кого—то видел впервые.
«Интересно, — подумал я, — они что — все контроллеры? Кто знает? А брат?»
Проведя на пляже примерно час, я подумал, что точно сошел с ума. С чего вдруг в голову пришла сумасбродная мысль, что все они инопланетяне? Вместе с Томом я играл в волейбол, ел жаренные на огне свиные ребрышки — все было как на самом обычном пикнике.
От песка под ногами веяло теплом. По правде говоря, ночь оказалась довольно, прохладной, но рядом с костром было очень уютно.
— Ну, понимаешь теперь, почему мне у них так нравится? — спросил Том.
— Да, круто, — отозвался я, глядя на веселую толпу. — не знал, что у вас так здорово.
— Но это не главное, — многозначительно сказал Том. — Мы не только развлекаемся. «Сопричастность» сделает для тебя все — если ты, конечно, станешь ее членом.
— А ты—то как сюда попал? — спросил я.
Том загадочно улыбнулся:
— Об этом чуть позже. Сначала ты будешь кандидатом, а уж руководство клуба решит, предлагать ли тебе стать полноправным членом. Зато когда ты им станешь… для тебя изменится весь мир.
В этот момент произошло что—то непонятное. Я смотрел на Тома, он улыбался мне в ответ. Но лицо его вдруг как—то странно скривилось, голова дернулась в сторону, как будто он хотел качнуть ею, но не мог. На какое—то мгновение в глазах мелькнул… испуг? Он смотрел прямо на меня, но казался совершенно чужим человеком, причем напуганным до смерти.
И тут же наваждение пропало. Том как—то сразу стал нормальным, во всяком случае казался таким.
— Мне нужно отойти ненадолго, — сказал он. у постоянных членов клуба сейчас собрание. А вы развлекайтесь! Попробуйте шашлыка. Здесь здорово, правда?
С этими словами Том растворился в темноте. У меня было ощущение, что мне в горло засунули кусок колючей проволоки.
Сзади подошли Марко и Кэсси. Они только что закончили швыряться тарелкой «фрисби». Марко смеялся.
— Да—а—а, — протянул он, — я был не прав.
Люди просто хорошо проводят время. И Том твой вовсе не контроллер.
Но я не знал, смеяться мне или плакать.
Марко ошибался.
Я понял, что мелькнуло в глазах Тома, — он пытался предупредить меня. На какую—то долю секунды ему удалось овладеть своим лицом, прежде чем сидевший в его голове йерк опомнился.
Том — настоящий Том, а не слизняк в его мозгах — предупреждал меня.
Глава 14
— Тут у них какое—то собрание, — сказал я. У всех постоянных членов. Интересно, о чем они там совещаются? — Я очень надеялся, что мой голос звучит твердо, хотя на душе скребли кошки.
— Весь народ потянулся куда—то туда, — махнула рукой Рэчел.
— Попробую подобраться к ним поближе, бросил я.
— А в чем дело? — спросил Марко.— Мне казалось, что у нас все в норме.
Ответила ему Кэсси:
— Ничего здесь не в норме. Неужели ты сам не чувствуешь? — Она передернула плечами. — Все эти так называемые постоянные члены — они такие любезные… такие внимательные. Они нормальны настолько, что превращаются в ненормальных. И не спускают с тебя глаз. Следят за тобой, как охотничьи собаки.
— Здесь паршиво, — согласилась с ней Рэчел. —Как будто уличных зазывал смешали с учителями физкультуры, а потом заставили всех выпить десять чашек кофе сразу.
— Да, уж слишком они веселы, — вынужден был признать Марко. — Я от каждого слышу, как быстро он избавился от своих проблем, вступив в «Сопричастность». Такое впечатление, что здесь у них культ удовольствий.
— Мне хочется пробраться на их тайное заседание, — сказал я. Нужно же узнать, в чем тут дело. Нужна уверенность. — Давайте—ка отойдем от костра вон туда, к вышке спасателя.
— А как ты попадешь на их собрание? — поинтересовался Марко.
— Вряд ли они обратят внимание на бродячую собаку…
— Бродячую?·Круто! — одобрил Марко.
— Отличная идея, — согласилась Кэсси. —
Я бы присоединилась к тебе, Джейк, но ведь я лошадь. Кобылу то они сразу заметят.
Я огляделся по сторонам — вокруг никого не было. Поднял голову вверх, и через пару секунд откуда—то с неба бесшумно скользнул Тобиас. Он сел на вышку, прямо у нас над головами.
— Что происходит? — обратился ко всем сразу Тобиас.
— У постоянных членов клуба сейчас какой—то сбор, — объяснил я.— Тебе известно, где они собрались?
— Конечио. С моим зрением я и мышь рассмотрю между дюнами, отличную, аппетитную мышь
— Опомнись, Тобиас! Вряд ли стоит жрать мышей только потому, что ты находишься в теле ястреба. А потом тебе захочется крыс?
Тобиас не ответил. Может, его обидел мой вопрос. А может, хуже того, и нет.
— Так где же сейчас постоянные члены?
— На пляже, метрах в пятидесяти отсюда. Там есть такая впадина между дюнами, похожа на бутылку. Вокруг стоят какие—то молодчики — охрана, что ли.
— Отлично, — кивнул я. — Слушай, Тобиас, ты пробыл птицей уже больше часа. Не пора ли назад?
— Нет. Я еще полетаю.
— Брось валять дурака. Давай к нам. Свое дело ты уже сделал.
— Мм—м—м… Тут кое—какие проблемы. У меня же нет одежды.
— Она вся в сумке у Марко. Рэчел и Кэсси отвернутся, пока ты будешь трансформироваться.
— Видно, пора мне, мальчики, научить вас, как нужно возвращаться в собственные штаны, улыбнулась Кэсси.
Но Тобиас все еще колебался.
— Ненавижу возвращаться. Как будто тебя в клетку сажают. Без крыльев я чувствую себя совсем погано.
— Тобиас, но ты же всегда сможешь вернуться, — разумно заметила Рэчел. — Давайте же, ребята, я отвернусь, чтобы не оскорбить вашу стыдливость.
Я сделал глубокий вдох, в конце концов, это был только второй мой переход. Мне все еще казалось странным; что стоит только напрячься — и тут же начнешь превращаться в пса. Но вот я сосредоточился, почувствовал, как зачесались руки и ноги — ДНК Гомера и технология андалита начали свою работу.
