Сергей Лукьяненко - Непоседа
– Скорпион – не животное! – воскликнул уязвленный Трикс.
– А кто тогда?
– Насекомое!
– А насекомые – не животные, что ли? – ехидно спросил племянник.
– Допустим, Трикс имеет в виду высших животных, – примирительно сказал Васаб. – Но все-таки тогда я бы сделал ставку на фенека.
– На кого? – спросил Трикс безнадежно.
– На фенека. Лисичка такая, махонькая. Воду может вообще не пить – слопает улитку какую-нибудь, травку пожует – ей и хватает. Она совсем не потеет. Еще уши у нее очень большие!
– При чем тут уши? – воскликнул Трикс.
– Как причем? Чтобы не жарко было.
Трикс помолчал, а потом сказал:
– Кажется, я понял, почему у вас магия менее развита.
– Почему? – спросил Васаб с интересом.
Трикс не ответил. Помедлил с полминуты – самаршанцы тоже хранили молчание.
– Я попрошу вас не комментировать мои заклинания, – сказал он наконец с достоинством. – Внимательно слушайте – и тогда мы доберемся до Дахриана очень быстро.
Самаршанцы закивали.
– Нет ничего утомительнее в путешествии, чем последние дни на пути домой, – сказал Трикс. – Все приключения уже случились, все покупки сделаны, все истории рассказаны. Самое время людям увидеть родных и близких, а верблюдам – вволю напиться и наесться. Холодная, чистая, прозрачная вода... Горячий, ароматный, рассыпчатый плов... Сочная, сладкая, вкусная трава...
Верблюд Трикса повернул голову и с подозрением посмотрел на седока. Трикс продолжил, ободренный:
– Все это совсем рядом – в славном городе Дахриане. Совсем рядом! Только надо двигаться быстрее! Быстрее и еще быстрее! Мысль об этом подхлестывает верблюдов сильнее чем палка. Быстрее! Ускоряется шаг! Никто и не думал, что верблюды могут бежать так быстро и так долго – бежать до самого дома уважаемого купца Куркума Васаба!
Верблюды и впрямь ускорили шаг. Можно даже было сказать, что они бежали.
– Ишь ты! Как думаешь, – сказал один охранник другому. – Добегут они сегодня до высохшей реки?
– Добегут, – отвечал другой.
– А до Дахриана-то я думаю не добегут?
– Думаю, не добегут, – согласился охранник.
Как ни странно, но эти простые слова необразованных самаршанских головорезов оказали на Трикса совершенно неожиданный эффект. Будто повеяло на него чем-то нездешним, необычным, каким-то чудом занесенным в пустынные земли. И могучий маг из неизмеримого далека стал нашептывать слова неслыханного заклинания.
– Эх, караван! – воскликнул Трикс. – Караван верблюжий, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты мог только родиться, в той земле, что не любит шутить, а голой пустыней разметнулась на полсвета, да и ступай считать дюны! И не хитрый, кажись, зверь верблюд, не на крыльях чешуйчатых несется, а наскоро ступает мозолистыми ногами. Не в дилонских кружевах всадник: борода да бурнус, и сидит черт знает на чем; а привстал, да замахнулся, да затянул врубайю – верблюды вихрем, ноги смешались в один гладкий круг, только дрогнула тропа, да пискнул в испуге остановившийся фенек – и вон они понеслись, понеслись, понеслись!.. И вон уже видно вдали, как что-то пылит и сверлит воздух. Дымом дымится под тобою песок, гремят барханы, все отстает и остается позади. Остановился пораженный волшебством созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом верблюдах? Эх, верблюды, верблюды, что за верблюды! Вихри ли сидят в ваших горбах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую врубайю, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув ногами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху... у-у-у-у-у... А-а-а-а-а-а!
Все смешалось. Ветер ударил в лицо – и Трикс пригнулся, прячась между горбами. Встали слева и справа столбы пыли, заплясали дюны, отстали и затерялись далеко позади вопли самаршанцев – хотя Трикс отчетливо видел, что они несутся рядом, не отрываясь. Синее свечение, знакомое каждому магу, окутало верблюдов – так всегда происходило, когда мощность заклинания превышала дарованные природой возможности и надо было голыми руками порвать железо... или, к примеру, в беге обогнать ветер. С удивительной ясностью Трикс увидел, как в стороне от них, там, где вроде как и не вступала нога верблюда, разлетался в стороны песок и рушились дюны. Вот проносятся мимо древние руины... чу! миг один и не стало руин, то не промчались мимо них вдаль быстроногие медногрудые корабли пустыни, то рассыпались в прах древние камни, простоявшие тысячи лет... Верблюды, верблюды, да кто ж вас такими выдумал, дай ответ? не дают ответа! Только бегут, бегут и бегут вперед...
Трикс, вслушиваясь в свои мысли, с ужасом понял, что заклинание было настолько сильным, что до сих пор слегка сидит у него в голове. Раньше о таком ему доводилось только слышать.
Васаб, чей верблюд поравнялся с верблюдом Трикса, махал руками и что-то вопил. Слов Трикс не разобрал, но жесты были выразительны и он посмотрел вперед.
Пустыня исчезала. Вместо нее теперь тянулись земли хоть и засушливые, но изрезанные арыками и покрытые злаками, на полях мелькали человеческие фигурки и строения. Они приближались к Дахриану!
– Постойте, верблюды! – завопил Трикс. – Умерьте свой бег, перейдите на шаг! Одумайтесь – куда вы бежите? Стоит ли мчаться, не разбирая дороги, пугая встречных – без цели, без разума, одного только движения ради! Есть время мчаться, но есть время и выбрать дорогу!
– Ай, останови их, смарагд моего сердца! – донесся до Трикса горестный голос Васаба. – Останови... останови... о, величайший из волшебников, зачем только ты снизошел до моей просьбы... А?
Верблюды стояли посреди поля. Вдали, закрывая головы руками, лежали, стараясь вжаться в землю, крестьяне. За верблюдами тянулась глубокая, в половину человеческого роста глубиной, борозда, похоже – уходящая за горизонт. Впрочем точно сказать было нельзя, поскольку горизонт скрывало облако пыли. Сама борозда слегка дымилась.
– Меня посадят в тюрьму, – горестно сказал Васаб.
– Почему? – изумился Трикс.
– Мы потоптали посевы. Наш мудрый Великий Визирь не любит, когда кто-то обижает землепашцев. О... мне конец.
К ним уже направлялись местные жители. Группу сжимавший кетмени крестьян, чьи лица не выражали ничего хорошего, возглавлял богато одетый человек в чалме и расшитом золотом халате. И что самое неприятное – вслед за ними спешил десяток воинов, вооруженных кривыми саблями и облаченных в знаменитые самаршанские доспехи.
– Это большой человек... – простонал Васаб. – Это как минимум второй помощник смотрителя за северными полями. Его власти хватит, чтобы нас закопали по пояс прямо на этом месте!
– Ну, по пояс – это еще не очень страшно, – попытался утешить его Трикс.
– Ты думаешь? – изумился Васаб. – Все дело в том, какой половиной ты при этом находишься в земле!
Трикс сглотнул появившийся в горле комок.
– О презренный купец с жалкими слугами и подозрительным безусым чужеземцем! – рявкнул приблизившийся человек в раззолоченном халате. – Что ты натворил, каким отвратительным колдовством и зачем? Я, Сад ар Тамак, первый помощник смотрителя северных полей, именем Великого Визиря Аблухая требую дать ответ!
– Первый помощник... закопают по колено... – едва слышно пробормотал Васаб. От страха он явно не знал, что и ответить.
В этот момент Трикс услышал доносящееся снизу журчание. Конечно, в данной ситуации оно могло быть вызвано разными, в том числе и очень постыдными причинами, но опустив глаза он увидел, как в проложенную верблюдами борозду натекает вода из разрушенных арыков. Меланхоличные верблюды, которых никто закапывать в землю не собирался, опустили головы и принялись пить.
– О, Сад ар Тамак, мудрый первый помощник смотрителя северных полей Великого Визиря Аблухая, да будут его сады плодоносны, слуги учтивы, а верблюды быстроходны! – воскликнул Трикс. Он уже оценил преимущество самаршанской учтивости, дававшей время собраться с мыслями. Сад ар Тамак подозрительно уставился на него. – Я – Трикс Солье, великий маг, подданный могучего короля Маркеля Веселого, прибывший к вам с делом величайшей важности!
К сожалению, полного эффекта его слова не возымели.
– Значит, тебя вкапывать в землю нельзя, – сказал Сад ар Тамак. Васаб при этих словах побелел.
– О, мудрый Сад ар Тамак! – продолжил Трикс. – Выслушай меня, прежде чем принять решение!
– А я чем занимаюсь? – очень невежливо ответил самаршанец. Крестьяне тем временем взялись за кетмени и принялись рыть в стороне четыре узкие глубокие ямы.
– Жаркое дыхание пустыни сушит эти... э... щедрые поля, – сказал Трикс. – Потому я решил начать свое появление в Дахриане с щедрого дара простым труженикам!
– Какого дара? – остолбенел самаршанец. – С потоптанных посевов?
