Томас Брецина - Заколдовать учителя? Нет проблем!
Сегодня случайно не пятница, не тринадцатое число? — грустно спросила Лисси.
Нет, сегодня четверг, двадцать второе, — четко ответила Тинка.
В начале третьего урока что-то щелкнуло в громкоговорителе, висевшем над классным умывальником, и оттуда послышался голос секретарши, приглашавшей Лисси и Тинку в кабинет директора.
Госпожа Орлиный Глаз стояла за своим письменным столом и нервно вертела в руках шариковую ручку. Она метнула взгляд на вошедших девочек, затем перевела его на господ Лидофских, утопавших в массивных прямоугольных креслах нового кожаного гарнитура. Господин Лидофски, как обычно, сидел съежившись и втянув голову в плечи, его супруга держала на коленях неизменную тонкую сумочку, запор которой она всегда плотно обхватывала пальцами.
Тинка, поборов секундный ужас, одарила соседей сияющей улыбкой и вежливо с ними поздоровалась:
Добрый день! Мы рады вас видеть!
Выслушайте нас! — шипела госпожа Лидофски. — Они постоянно нас допекают и всячески портят нам настроение.
В этот момент кто-то робко постучался в дверь, и Лисси, стоявшая к ней спиной, продвинулась немного вперед, и оглянулась, чтобы встретить злобным взглядом некстати явившихся посетителей.
Притихшие, в дверь вошли Ханс-Гюнтер, Ролли и Эльмар.
— Вот с ними они как раз и катались по траве! — продолжала изливать свою злость госпожа Лидофски, указывая костлявым пальцем на неразлучную троицу.
Директриса выпрямилась и направила острие шариковой ручки на девочек:
— Итак, вы знаете этих господ! Они утверждают, что вы живете в доме одни, без взрослых.
Лисси кивнула, как будто это было самым обыкновенным и само собой разумеющимся делом — жить в доме без взрослых.
Мы имеем на это право. Наши родители нам разрешили. Два дня в неделю. А дом нам подарен.
Ага! — воскликнула директриса, раздумывая, как ей оценить услышанное. — И вы тайно встречаетесь там с мальчиками?
Нет! — одновременно закричали Тинка и Лисси. - НИКАКИХ МАЛЬЧИШЕК!
Это даже написано на наших садовых воротах, — добавила Тинка.
Лисси сверкнула глазами на одноклассников.
Эти типы напали на нас, чтобы сделать поцелуйные снимки, то есть заснять на видео, как они нас насильно поцеловали.
Поцелуйные снимки? — переспросила директриса с таким выражением, будто Лисси сказала что-нибудь вроде «пирожки со скунсом». Затем она обратилась к мальчикам: — Могу я услышать что-нибудь по поводу этой истории также и от вас?
Ролли и Эльмар, стоявшие слева и справа от Ханса-Гюнтера, взглянули на него с требовательным ожиданием.
Ах, это была всего лишь... потому что мы... значит, дело было так... — Ханс-Гюнтер мучительно искал подходящие слова. Наконец он с пафосом произнес: — Это любовь! Эти двое, — он указал на Ролли и Эльмара, — по уши влюбились в Лисси и Тинку.
Ложь! — возмущенно фыркнула Лисси. — Вы хотели заснять нас на видео и показывать всему свету, чтобы унизить.
Один момент! — Директриса подняла руки и встала между спорящими. — Я предлагаю следующее: каждый из вас напишет свою короткую версию происшедшего и завтра отдаст ее мне. Я вынуждена извиниться, но я должна срочно вас покинуть, — сказала она Лидофским, вежливо намекая, что им лучше уйти. — Дело в том, что мы не можем найти одного из наших учителей, и я хочу немедленно поехать к нему на квартиру, чтобы выяснить, не приключилась ли с ним какая-нибудь неприятность. Вообще-то он очень добросовестный человек, и именно поэтому мы все встревожены.
Госпожа Лидофски упрямо продолжала сидеть в кресле.
Это случайно не худой, невысокий мужчина, с пепельно-серыми волосами, очень серьезный? — поинтересовалась она.
Вы его знаете? — изумилась директриса.
Он был вчера в саду во время оргии.
Орлиный Глаз вновь повернулась к Лисси и Тинке, у которых одновременно возникло чувство, что сейчас вся кровь бросится им в лица.
— Он был у вас? Как долго? По какой причине? Может быть, он рассказал о своих планах? — Директриса задавала вопросы строгим тоном полицейского инспектора из телефильма.
Девочки молчали.
— Вы что-нибудь знаете? — продолжала допрос директриса. К несчастью для сестер, у нее был действительно орлиный взгляд, от которого трудно что-либо утаить.
Лисси и Тинка покачали головами.
— Он только хотел... это всего лишь из-за математики, — бормотала Тинка.
Лисси согласно кивнула:
— Точно, он приходил из-за математики. Но очень скоро исчез. Словно растворился в воздухе. Пим-пам-пом — и
он уже за углом.
Тинка чуть не провалилась сквозь землю, услышав, что несет Лисси. Директриса между тем слушала ее с неподдельным интересом. По вертикальной морщинке, наметившейся между ее бровями, было заметно, что она не вполне верит девочкам.
Ну, хорошо, — вздохнула она, — в данный момент это нас никуда не приведет. Сейчас я еду к нему. Возможно, он просто проспал. Такое тоже бывает.
В наше время учителя никогда не просыпали уроков, — ядовито заметила госпожа Лидофски.
В коридоре Лисси и Тинка прошествовали мимо умиравших от любопытства мальчиков и девочек, задрав кверху носы, словно заявляя: «Видите, что бывает с теми, кто нам досаждает».
— Ты что, рехнулась? — закашлялся от неожиданности Ханс-Гюнтер и плотно сжал зубы, когда Лисси схватила его за руку и с силой вывернула ее.
— Отпусти его! — донесся сзади голос директрисы, говорившей медленно и с угрозой.
Лисси неохотно ослабила хватку. Чтобы быть уверенной, что ученики вернутся в классы, госпожа Орлиный Глаз проводила их до дверей. Мимоходом она сказала Лисси и Тинке:
— Вы обе мне совсем не нравитесь.
Лисси хотела ответить, что она тоже находит короткую прическу директрисы ужасной, но, в виде исключения, воздержалась от замечания. Она почувствовала, что подобная фраза добавит им неприятностей.
Письмо
Слухи о таинственном исчезновении учителя математики, как живой огонь, поползли по школе. После уроков все говорили только об этом.
Чтобы побыстрей оказаться в Кристальном переулке, Лисси и Тинка вернулись назад кратчайшей дорогой. Они почти все время бежали и на бегу постоянно оглядывались, чтобы удостовериться, что их никто не преследует. Тинка никак не могла освободиться от чувства, что за ними кто-то наблюдает. Задыхаясь, обе девочки наконец оказались у забора, радостно погладили знакомые доски с кошачьими силуэтами и, спотыкаясь, из последних сил ввалились в сад, ворота которого заранее вежливо и гостеприимно распахнулись перед ними.
Однажды Тинка прочла в каком-то журнале — их постоянно приносила домой ее мама — статью, о которой сейчас невольно вспомнила. Плетясь рядом с Лисси через сад, она неуверенно спросила:
Лисси... ты могла бы себе представить, что я...?
Относительно тебя я многое могла бы себе представить, — перебила ее Лисси, мысли которой неотступно кружили вокруг пропавшего учителя. Она лихорадочно перебирала варианты, каким образом его можно вернуть, но — увы! — ее голова была как чердак после того, как его идеально вычистили, — абсолютно и безнадежно пуста.
Вполуха она услышала, что Тинка говорит что-то о мании преследования, но не придала этому значения и ничего не ответила. Повисла пауза. Лисси ускорила шаг, чтобы как можно быстрее приступить к поискам подходящего заклинания, способного вызволить господина Ваннэ.
— Эй, ты меня, кажется, совсем не слушала, — обиделась Тинка, — Между тем речь идет о моем здоровье. Я действительно хотела спросить тебя о чем-то важном.
Ну да... и о чем же? — Лисси рассеянно посмотрела на сестру.
Ты можешь себе представить, что я страдаю манией преследования?
Лисси склонила голову набок и с сомнением окинула Тинку взглядом из-под насупленных бровей:
— Манией преследования? Ага! Это означает, что ты немного сбрендила и все время думаешь, что за тобой кто-то следит? Ведь так?
Тинка судорожно сглотнула и кивнула головой. У нее вообще была склонность воображать у себя разные болезни, о которых она читала в маминых журналах.
— Самое большее, что у тебя может быть, это завихрение в мозгах! — внезапно выпалила Лисси. — Успокойся лучше и помоги мне!
Тинка возмущенно уперла руки в бока.
— Завихрение в мозгах? И это все, что ты можешь сказать? У меня, возможно, в самом деле очень серьезная проблема!
У тебя и вправду есть очень серьезная проблема, — ответила Лисси. — Твоя проблема — это я! Хотя именно я отправила господина Ваннэ неизвестно куда и он исчез по моей вине, но ведь и ты находилась рядом и, следовательно, тоже в этом замешана, Знаешь, как говорится: «Вместе попались, вместе в петле болтались». — И она изобразила рукой петлю, которая стягивается вокруг ее шеи, затем приподнялась на цыпочки, будто ее тащат вверх, и закатила глаза. При этом Лисси захрипела, словно ее душат. И вдруг очень серьезно сказала: — Помяни мое слово, Тинка, у нас обеих еще будет из-за этого столько неприятностей, что голова пойдет кругом. Это случится, если мы не вернем господина Ваннэ.
