The Girl Who Lives - Поттер против Эванс
Поттер, у тебя есть девушка и тысячи неофициальных свиданий помимо нее. Почему ты думаешь об Эванс? — мысленно спросил себя Джеймс, уже зная ответ. — Потому что она единственная девушка, никогда не входившая в мой фан-клуб; потому что она отличается от остальных; потому что она целуется лучше, чем кто-либо еще, потому что она самая симпатичная девушка в Хогвартсе; потому что… ЭЙ! О чем я думаю! Должно быть, она просто дала мне любовное зелье или что-нибудь в этом роде. Но я не люблю ее. Этого просто не может быть! Даже если я выпил зелье.
Что тебе больше всего нравится в девушках? — спросил тоненький голосок где-то внутри.
Ну, это просто, — подумал он. Хорошая грудь… хотя у многих девушек неплохая грудь, и это не является чем-то особенным. По-настоящему классная девушка — я имею в виду, подходящая для того, чтобы с ней встречаться и иметь хорошие отношения, а не для того, чтобы прожить остаток жизни, потому что я никогда не женюсь, и никогда не буду жить с одним человеком всю жизнь… так вот, подходящая для меня девушка должна быть умнойне так стараться мне угодить… я имею в виду, что почти все девчонки в школе из кожи вон лезут, чтобы угодить мне, и это иногда раздражает. Мне нравится, чтобы меня удивляли.
Как с Эванс?
Да, она в каком-то смысле удивляет меня, но…
Ты ненавидишь ее?
Конечно!
За что ты ее ненавидишь?
Ну, она всегда делает вещи, которые я не ожидаю, она постоянно спорит со мной, постоянно старается вывести меня из себя…
То есть она сердит тебя?
Именно.
Ты только что сказал, что самое важное в девушке для тебя то, чтобы она не угождала тебе, а это значит, что она будет тебя немного сердить. Ты также сказал, что тебе не нравятся девушки, которые не удивляют тебя; так какой можно сделать вывод?
Может я… НЕТ! Это невозможно.
Не так уж и невозможно, на самом-то деле.
Я! НЕНАВИЖУ! ЭВАНС! Я! БЫ! ЛУЧШЕ! ПОЦЕЛОВАЛ! ЗАД! СНЕЙПА! ЧЕМ! ЕЕ!
Знаешь, что? От любви до ненависти один шаг. Любовь очень легко может перейти в ненависть. Человек, любивший другого, может за ночь возненавидеть его. Ты ненавидишь ее, потому что вы очень похожи. Ты ненавидишь ее за то, что она отличается от других девчонок. Ты фактически не ненавидишь ее.
Возможно, это и не ненависть… Но я не могу.
* * *Лили спала как ангел, — думал Джеймс, — и совсем не походила на ту Лили, которую он знал… ту, которая иногда отпускала шуточки на его счет, иногда не занималась ничем, кроме учебы, а иногда целовала его?! Ну, на самом деле это случилось всего один раз, но с ним это происходило тысячи раз, в его мечтах… или в его кошмарах, как он предпочитает говорить, хотя фактически он ничего не говорил, потому что не хотел, чтобы его дразнили. Спящая Лили была спокойна и безмятежна, как младенец, и очень не походила на бодрствующую Лили, которая обычно излучала энергию и постоянно что-то делала.
Она поморгала пару раз, перед тем, как окончательно открыть глаза. Затем она зевнула, потянулась и увидела Джеймса.
— Поттер! — возмущенно воскликнула Лили, натягивая на себя простыню. — Какого черта ты делаешь у меня в спальне?
— Тихо! — прошептал Джеймс. — Мы в хижине, забыла?
— Да? Я думала, что это был сон.
— Конечно. Ты даже разговаривала во сне.
Лили вытаращила глаза и покраснела.
— Я что делала? О Боже! Может я сказала, что-то лишнее? Умоляю, пусть сейчас меня разразит молния!
— Ты шептала все время «Джеймс, Джеймс», — с усмешкой сказал Джеймс.
— Да неужели? — еще раз спросила Лили, прекращая краснеть. Она поняла, что на самом деле Джеймс ничего не слышал. Она никогда не говорила «Джеймс, Джеймс» во сне. Она могла сказать что-то вроде «Убей меня вместо Гарри…» она не знала, почему, но этот сон снился ей снова и снова. Может быть, это случилось с ней в прошлой жизни? Хотя, может быть, и нет. Скорее всего, нет.
— Я думаю, что ты ошибаешься. Потому что я видела сны, а не кошмары.
— Хорошо, теперь серьезно… — начал Джеймс.
— Что? — спросила Лили нетерпеливо.
— Ты храпела и бредила.
— Неправда! — нервно прокричала Лили.
— Правда. Ты храпела.
— Нет. Я не храпела.
— Хорошо, что ты видела во сне?
— Я не бредила, и я не храплю!
— Хорошо, хорошо. Я только пошутил. Но что тебе снилось?
— Не твое дело.
Джеймс закатил глаза.
— Послушай, Эванс. Я пытаюсь сделать этот кошмарный день хоть немного приятнее, и я был бы рад, если бы ты хоть немного мне в этом помогла. Я знаю, ты ненавидишь меня, но давай хотя бы на время притворимся, что мы друзья. Только на время. Мы опять можем быть Поттером и Эванс после того, как нас найдут. А сейчас можем мы быть Лили и Джеймсом?
Она уставилась на него подозрительно и удивленно, но где-то в глубине его глаз увидела, что он действительно хочет быть с ней в хороших отношениях… хотя бы в этот момент.
— Хорошо, — ответила Лили, протягивая руку для рукопожатия.
Джеймс взял ее руку в свою, однако, вместо того, чтобы пожать, поцеловал ее. Лили мгновенно отдернула руку.
— Что случилось? — спросил Джеймс.
Она пожала плечами, пытаясь притвориться более непринужденной.
— Итак, давай посмотрим, как там наша одежда. Я думаю, мы уже достаточно просидели здесь, чтобы она успела высохнуть. Она завернулась в простыню и направилась к камину. Джеймс пошел за ней.
— Что? — поразилась Лили, — одежда мокрее, чем была с самого начала! — затем она повернулась к Джеймсу. — Ты ничего с ними не делал?
Джеймс пожал плечами.
— Я думаю, что в таком случае я бы не стал мочить свою собственную одежду, — ответил Джеймс, показывая на свои вещи, которые были не суше, чем вещи Эванс. — И я бы никогда не стал мочить твою одежду. Сомнительное удовольствие — видеть тебя полуобнаженной, — сказал Джеймс и остановился, чтобы насладиться реакцией Лили. Хотя он и не находил, что видеть Лили полуобнаженной так уж плохо, но он очень любил дразнить ее. Ему просто нравилось наблюдать за эффектом, который производили на нее его слова.
Но Лили, казалось, его слова совсем не заботили. По крайней мере, внешне это никак не проявилось, потому что обычно она всегда начинала возражать, а сейчас не сказала не слова. Джеймс не знал, предпочла ли она просто проигнорировать его, или ее действительно не заботили его слова.
— Итак, — продолжал Джеймс, — что тебе снилось?
— Хорошо, мне снился Сириус, — солгала Лили.
Джеймс отвернулся, потому что не хотел, что бы Лили видела выражение его лица. Но это было бесполезно, она все равно заметила.
— Ты ревнуешь? — спросила Лили.
Джеймс сглотнул и ответил быстро, предпочитая не вдумываться в вопрос.
— Конечно, нет. С чего бы вдруг я стал бы ревновать Сириуса? У него было много девчонок, и я никогда не ревновал его. Я никогда не ревную к друзьям, я знаю границы.
Лили сделала глубокий вдох, прежде, чем спросить:
— Я имела в виду, что ты ревнуешь меня.
— Нет. С чего бы это вдруг?
Лили была немного задета.
— Да, с чего бы вдруг?
Наступила тишина, которую нарушил Джеймс:
— Эванс?..
Она предпочла не слышать вопрос, и запела колыбельную: «Are you sleeping?/ Are you sleeping?»
— Эванс?.. — повторил Джеймс, еще беспокойнее.
— Brother John/ Brother John…
Снова она предпочла проигнорировать его вопрос, и запела еще громче:
— Sleep into the morning/ Sleep into the morning…
— ЭВАНС! — прокричал Джеймс.
Она остановилась точно на части «Ding, Dang, Dong».
— Что, Поттер?
— Ничего, — ответил Джеймс резко, и Лили продолжила петь свою колыбельную.
Напряженная тишина установилась снова. Настолько напряженная, что они не выдержали:
— Эванс! (Поттер!) — сказали они (Джеймс и Лили соответственно) в одно и тоже время, и сильно покраснели.
— Что? — спросили они друг друга снова, и не покраснели только потому, что уже и так были красные.
— Ты первый, — сказала Лили.
— Ты первая, пожалуйста.
— Нет, ты.
— Хорошо. Я не это имел в виду, — сказал он, глядя в пол. Фактически ты права.
— Права в чем?
— Ты знаешь… — он поднял голову, и посмотрел в ее глаза. — Я и правда ревную тебя к Сириусу.
Лили выглядела озадаченной, и почему-то немного несчастной.
— Ты имеешь в виду, что ты ревнуешь своего друга?
— Нет! — Джеймс почти кричал. Он уже почти сделал это, и Лили обескураживала его именно сейчас! Он схватил ее за плечи:
— Ты знаешь, что я имею в виду, Эванс. Ты только притворяешься.
Она оттолкнула его. Она выглядела так, словно хотела улыбнуться и в то же время, чтобы он никогда этого не произносил.
