Валерий Тимофеев - Особняк на площади, или Почти детектив
— Не боитесь? — объяснила Гу, что она имела ввиду.
— Я! — рассмеялась Марьиванна. — Да кого же мне бояться, дуреха?
— А не свалят вас?
— Меня свалить можно. Только сначала этих свали. Пока хоть один из нас цел, я спокойна. Сис-тема! Мотай на ус, детка. Научишься — хозяйкой жизни будешь. Но для этого должна мне понра-виться. Мне! Я все решаю!
— Или я не стараюсь? — разыграла искреннее огорчение Гу. — Или не так что делаю?
— Ладно, ладно, это я к слову. Ну иди, — зевнула хозяйка. — Я спать буду.
Не было дня, чтобы в особняк не заходил Лев Борисыч. И всегда с одной просьбой. Он заиски-вал со всеми: и с Гаврилой, и с Гу, и с золотыми мышками.
Для хозяйки эти посещения были отдыхом.
— Марьиванна, заступница, — гнусил кот. — Вы-ручай.
— Что у тебя на этот раз?
— Проверка за ревизией, комиссия за комиссией, — жаловался кот.
— Ничего, выкрутишься, — отмахивалась хозяй-ка. — Ты же у нас самый хитрый.
— Какой хитрый? Какой хитрый? — плакался Лев Борисыч, бегая в ужасе по комнате. — Замучили эти эс-эсы, совсем разорить бедного кота задума-ли, деток малых куска хлеба лишить, по миру пус-тить.
— Ну, разошелся! — перебила Марьиванна. — Сле-зу выбиваешь из меня? Напрасно, Лев Борисыч, напрасно. Я ведь ни одному слову твоему не верю.
— Полно вам надсмехаться, — обижался кот. — Подскажите, что делать?
— Не скупись — откупись, — посоветовала кошка.
— Как откупиться? Чем?
— Известное дело — товаром.
— Нету товара! — плакал кот. — склады пустые стоят!
— Да ты, никак, совсем ополоумел! — даже Марьиванну изумили слова Льва Борисыча. — Вче-ра только машину подсылала. Куда сплавить ус-пел?
Лев Борисыч тушевался под пытливым взгля-дом кошки, изгибался, морщился и признавался.
— Известно куда. Что сам не растащил, прове-ряльщики забрали.
— Глаза у тебя есть?
— А что глаза? Они не прячутся, разрешениев не спрашивают! Берут и тащут, как из дома своего.
— Почему у меня не тащут?
— Кабы знать…
— Не юли, знаешь, отлично знаешь. Да жаден ты больно, Левушка. А я тебя учила, на путь истин-ный наставляла. Али забыл науку-то? — как школь-ника отчитывала его хозяйка.
— Плохой из меня ученик.
— Ну так слушай и на усы мотай. — Марьиванна уселась поудобнее и начала рассказ. — Сидят два кота на одних нарах и знакомятся. Тебе сколько дали? — спрашивает старый кот. — Шесть лет, — от-вечает молодой. — А за что сидишь? — Корову ук-рал. — Одну? — Одну, — вздыхает молодой. — А ты за что сидишь? — Да тоже за коров. — И сколько же тебе дали? — Один год, — отвечает кот старый. — За одну корову? — Нет, — говорит, — я шесть украл… — Смотрит молодой и ничего понять не может. — За одну корову шесть лет дают, а за шесть коров — один год… Что же за арифметика такая? Объясни мне, старик? Меня в школе по другому считать учили. — А старик усмехнулся в усы и молвил. — Молод ты, еще Учителям веришь. А жизнь-то на-шу они давно по-своему устроили. Я шесть коров украл не от жадности. Мне и не нужно столько, не прокормить. Но арифметика такая. Одну, самую плохонькую, себе. Ты загибай коготки, учись. Од-ну — участковому. Одну — судье. Одну — прокурору. Одну — адвокату. А самую хорошую — нашему Го-лове. Ты здесь, а твоя корова где? — Отобрали, — грустно ответил молодой кот. — А моя коровка до-ма, детушкам молочко носит…
— Вот какая моя наука, Левушка, — закончила рассказ Марьиванна.
— Знаю я такую науку, — бурчал кот.
— А почему же не живешь по ней? Не пришлось бы ходить, всякий раз меня просить.
— Тебе сладко поучать, а мне горько отвечать? — спрашивал кот.
— А ты как хотел? Без ответу жить? А работу какую кто у меня выпрашивал? — напомнила Марьиванна. — Хотел хлебушка с маслицем ку-шать? А его трудом зарабатывают, и немалым! Ты бы почаще задумывался, друзьями обзаводился.
— Ты умная, тебе легче.
— Умная, — поддакнула Марьиванна. — А учиться у других не брезгую! Правильно люди молвят — чем больше дуб, тем умнее себя считает! Меня-то, небось, за глаза дурой величаете?
— Как можно?!
— Знаю, знаю, — успокоила его Марьиванна. — Агентура докладывает. Да и как вам иначе быть? Вы же коты! Коты-то, коты, а за советом и за по-мощью ко мне, кошке, идете. Ну? Зачем сегодня пожаловал?
— Дай мышек на денек. Немного поработают, я ревизорам покажу и назад верну. — Кот бухнулся на колени перед хозяйкой. — В вечный должниках буду!
— Ой ли, Левушка! Знаю я тебя как облупленно-го, — изголялась над котом Марьиванна. — Первый забудешь. Первый морду отворотишь, когда в бе-ду попаду.
— Чур-чур тебя, — семенил лапами Лев Борисыч, словно от мух отбивался. — Если ты в беду попа-дешь, что нам останется делать? Головой в петлю и на тот свет? И не думай, и не загадывай. Живи и здравствуй на многие лета, — на церковный манер запел кот.
Марьиванне не могла не понравиться предан-ность кота.
— Встань, встань, Левушка, — попросила она.
— Выручи, заступница, не оставь в беде! — кот на коленях подполз к дивану.
— Приди через недельку. Я подумаю, — подобре-ла кошка.
— Бог с тобой! — оторопел кот. — Через недельку? О чем ты говоришь? Без ножа режешь! Да нет у меня этой недельки, чтобы ждать! У-у, — стонал он. — Завтра меня увезут и поминай как звали.
— Кто же посмел так захомутать тебя? — легкая тень набежала на чело Марьиванны. Она не люби-ла, когда дела ее друзей слишком осложнялись.
Кот прикусил язык.
— Говори, говори, я за правду не караю, — мило-стиво позволила кошка.
— Не знаю, как и открыться, Марьиванна, — со-всем растерялся кот. Он уже сожалел, что довел разговор до этой черты, но отступать было поздно. Почуяв интригу, кошка стала требовать еще на-стойчивей. — Поверишь ли? — тянул кот.
— Докажешь, поверю, — обещала Марьиванна. — Кто?
— Ухажер твой, капитан Проныров, — выпалил кот. И сразу стало легче. — Чтоб у него хвост облез, лапы пообсохли!
— Ты его начальника упоминал при разговоре?
— И не слушает, наседает, — признался Лев Бори-сыч. — Он и под тебя копает. Все выспрашивает — а как Марьиванна делает? Кто ей помогает? Кто за-морский товар поставляет?
— А ты?
— Как можно! — отшатнулся кот. — Я ему про те-бя, благодетельница, ни слова не говорю. Ничего я не знаю!
— А он?
— А уж он так пытает, так пытает, — жалобил кот. — И в покое обещает оставить, если на вас до-несу. Но я — ни-ни — он заискивающе смотрел в глаза Марьиванне. — Дай мышек на денек.
Капитан Проныров нравился Марьиванне. Мо-лодой, красивый, сильный. Что еще надо? Но главное — независимый, не такой, как все. Все по-дарки несут дорогие, а он цветы полевые дарит. Говорит, что любит. И взяток не берет. Подозри-тельно. Почему подозрительно? Раньше она так не считала. Честно работает? Так молодой еще, не обстрелянный. Красивой жизни не пробовал, вот и честный. А если обманывает и к сейфу заветному пробирается? Нет! Не верю. Он не такой. Он хо-роший.
Так думала она в короткую паузу. Но Лев Бо-рисыч не зря слыл за хитрого кота. Сумел заро-нить он семя сомнения.
"Неужели правда?" — спрашивала у себя Марь-иванна и не находила возражений.
— Мышек заработать надо, — сухо сказала она.
— Только намекни, — с жаром отозвался кот, — все исполню. Я ли тебе не предан?
— Мне дела нужны, не слова, — оборвала его кошка. — Когда с капитаном встречаешься?
— Сейчас. От тебя, заступница, к нему еду, — су-етливо докладывал кот. — Допросец маленький он мне устроит. А я ему туфту гоню.
Марьиванна еще боролась с сомнениями. Но проверить не мешает.
Прошла к секретарю, достала пачку сигарет и положила перед Львом Борисычем.
— Спасибо, не курю, — отодвинул пачку кот. — Не дурак себя колечить.
— Это магнитофон, — раздраженно пояснила кошка. — Запишешь весь разговор.
— Если успею, — Лев Борисыч обрел уверен-ность. Теперь нужно было заручиться гарантиями.
— Успеешь, — змеей прошипела Марьиванна. — В беде не оставлю. — Она отвернулась и сделала вид, что рассматривает картину. Но глаза ее наполни-лись слезами и ничего не видели, кроме мутного пятна на стене. Голос предательски дрожал, когда она заканчивала этот так неприятно повернувший-ся разговор. — Если не врешь про капитана, — помо-гу. Хорошо помогу. Молчи! — остановила бросив-шегося целовать лапку кота. — За напраслину, — сглотнула комок, застрявший в горле, — за напрас-лину сама утоплю!
ГЛАВА 6
ПОБЕГ
Лев Борисыч был прав — капитан Проныров за-шел слишком далеко.
Его убрали.
Над могилой произносились торжественные речи, слезы лились как в грозовой дождь, от цве-тов земли не было видно, маленькие котятки в алых котятских галстучках несли на алых поду-шечках геройские ордена и медали отважного ка-питана Пронырова. Не брезговал простым котом генерал. Приехал и лично приколол к уже остыв-шей груди капитана последнюю, посмертную Звезду.
