Кир Булычев - Гость в кувшине
— Устала бы, — призналась Алиса. — И сбежала бы с этой планеты.
— А мы придумали другое. В одно прекрасное утро, когда папа уехал косить траву на речку, мы открыли кувшин и выпустили джинна.
— Так и было! — подтвердил Мустафа.
— Мы объяснили джинну, что сил у нас больше нет жить такой же простой жизнью, как жили пещерные люди!
— А я им сказал, — продолжил джинн, — что тоже больше не в силах доить коров, отпугивать медведей! Хватит! Мы живем в цивилизованном веке! У Алисы Селезневой я каждый день смотрел телевизор, а уж что я делал, когда снимался в кино, — этого вам никогда не понять! — И тут джинн Мустафа почему-то громко расхохотался.
— Мы попросили джинна: вылезайте, пожалуйста, из кувшина и давайте вместе переводить планету на рельсы прогресса, — сказал Кирей.
— Как так? — удивилась Алиса.
— А так, — засмеялась Калерия, — когда президент Корней вернулся с сенокоса, у нас уже было проведено электричество, работал телевизор и водопровод с канализацией. Ты бы посмотрела, как он кричал. А мы говорим: что делать, мы выпустили джинна из бутылки, а где он теперь, никто не знает. И пока он не изменит всю планету, он не остановится.
— Так и случилось, — сказал Мустафа. — Я заказал книгу по имени Энциклопедия, посмотрел там картинки и каждому из Авдеевых построил по дворцу, а чтобы им было интереснее и детям для образования полезнее, наши дворцы — копии дворцов из других времен и мест. Мы снова изобрели воздушное сообщение и сделали автоматы, чтобы они работали в садах и на огородах… мы многого добились, но это еще не все!
— Не все! — хором откликнулись Авдеевы. — У нас немало интересных планов. Приезжайте через год — Обиталище станет самой передовой планетой в Галактике.
— Да здравствует содружество джиннов и людей! — закричал мальчик Боря, сын Алексея.
Наступил вечер, солнце клонилось к закату. Гай-до реял над перилами башни.
Допив чай, Алиса спросила:
— А где же президент Корней?
— Он отказался участвовать в наших планах, — сообщила Валерия. — Он сказал, что будет и дальше гнуть свою линию.
— И что же?
— Гнет и гнет.
— А можно с ним повидаться?
— Конечно, можно, если он этого захочет, — сказал Алексей. — Но он ложится спать с заходом солнца, так что придется подождать до завтра.
— Но солнце еще не село, — сказал Гай-до, — я успею домчать Алису до дворца президента.
— Ну что ж, рискните, — сказал Алексей. — Калерия покажет дорогу. С остальными родственниками папа, к сожалению, не желает разговаривать.
— А меня он ненавидит, — вздохнул джинн. — Хотя, казалось бы, что плохого я сделал — доил коров, гонял медведей, а потом изобрел электричество и радио…
Калерия и Алиса залезли в Гай-до, и через несколько минут он домчал их до лесного озерка, на берегу которого стояла избушка. Возле избушки на завалинке сидел бывший президент планеты Авдеев Корней и вырезал из деревяшки столовую ложку.
Калерия осталась возле Гай-до, а Алиса подошла к Авдееву и, поздоровавшись, спросила:
— Вы помните меня?
— Почему же не помнить? Ты Алиса Селезнева, я у тебя с Громозекой был в гостях. И ты показала мне, где лежат старые вещи. Поэтому ты и есть мой главный враг!
— Но почему?
— Это ты подсунула мне кувшин с джинном! И оттуда пошли все мои неприятности.
— Да я до последней минуты не знала, куда делся джинн Мустафа. Я и к вам приехала, потому что искала его.
— Уходи! — закричал печальный и даже злой президент и запустил в Алису недоструганной деревянной ложкой.
— Может, вам чего-нибудь нужно? — спросила Алиса.
— Мне все дает природа, — ответил Авдеев.
В сарайчике возле дома замычала корова.
Не прощаясь, президент поднял с земли мятое ведро и пошел в сарай доить.
Пришлось улетать не попрощавшись.
На посадочную площадку Алису пришли провожать все Авдеевы. Они дали ей миллион поручений.
— Какое послание отправить твоим родственникам в Аравию? — спросила Алиса.
Джинн вытащил из кармана шаровар ловко вылепленную из глины человеческую кисть. Ее пальцы были сложены так, что большой палец находился между указательным и средним.
— Это у нас, джиннов, — сказал он, — называется фигой или шишом.
— А у нас тоже, — улыбнулась Алиса.
— И у нас, — сказали Авдеевы.
— Это означает, что ничего они не получат, — решительно произнес Мустафа. — Ни вещей моих, ни драгоценностей, ни портретов моих бывших жен, ни моего места в пещере. Вот поживу здесь в свое удовольствие, лет через сто вернусь и наведу там порядок!
Он обнял за плечи старшую дочку Калерии, милую крепкую веселую девушку, а свободной рукой махал Алисе до тех пор, пока Гай-до не скрылся в облаках.
Алиса смотрела в иллюминатор на удаляющуюся планету. А Гай-до сказал:
— Надо же было так случиться, чтобы древний и первобытный джинн разрушил мечту Авдеева о древней жизни!
