Евгений Велтистов - Приключения Электроника (С иллюстрациями)
— Он хочет успокоить нас компотом, — вяло подхватил другой.
— Обозвал бродягами, — слегка скривил губы третий.
— Вот что, Ростик, — Макар Гусев приподнялся на локте, — еще одно обидное слово, и мы переходим к другому тренеру.
Ростик, повидавший немало «чудес» в своей спортивной жизни, застыл с раскрытым ртом.
— Попрошу соблюдать больничный режим, — заявил решительно доктор. — Я должен поставить диагноз… Завтрак принесут в палату…
Один только Сыроежкин объявил, что он совершенно здоров и скоро все остальные поправятся, но голос у него был не очень уверенный, и ему не позволили встать с постели.
Доктор и физрук вышли на веранду, тихо притворив за собой дверь.
— Какой тут диагноз?! — шипел красный от возмущения Ростик. — Обычная спортомания! — Ростик понимал, что его отчет в министерство о новых методах тренировок неожиданно провалился.
— Что-то спортом здесь на пахнет, — задумчиво произнес доктор. — Мания есть, согласен. Эта болезнь серьезная. Скорее всего их поразил вирус. Но почему так внезапно? И что за вирус?
— Эй, мальчишки! — позвала Электроничка, заглянув в открытое окно. — Что с вами, мальчишки?
Шесть больных не шевельнулись. Окна палаты облепили волейболистки команды Эли.
— Ой, смотрите, девочки, они — как мумии… Уморились, бедняжки!..
— Пусть знают, как с нами сражаться!..
— А может, это всерьез? Может, заболели? Может, мы во всем виноваты?…
Новости о вчерашних победителях разносились по лагерю с быстротой полета мяча. Чемпионы за дополнительное какао дали осмотреть себя и прослушать легкие. За пончики согласились измерить давление на руке. А за анализ крови из пальца потребовали купание перед обедом. Но какое уж тут купание, когда диагноз неясен! Пришлось кровь брать чуть ли не силой.
— Эй, кто-нибудь! Вы живы?… Чего молчите? Скажите хоть слово! — шепчут в окно девчонки после ухода доктора.
Кто— то из больных чихнул, вяло произнес:
— Убирайтесь!
— Ой, кто это? — взвизгнули Бублики. — Кажется, в очках… Профессор очнулся! Или он бредит?…
— Ничего я не брежу. — Профессор чихнул еще раз.
— Он не бредит, он живой! — обрадовались девчонки. — А почему ты такой грубиян, Профессор?
Профессор демонстративно повернулся к стене.
Гусев присел на постели, ткнул пальцем в окно, загоготал:
— Смотрите, вся команда явилась! Даже Нинка приплелась… Что, охота поглазеть на чемпионов? Теперь вам до нас далеко… Давайте фотографируйте, берите интервью, влюбляйтесь. Для стенной печати мы согласны… — И он небрежно откинулся на подушку.
— Макар, тебе не кажется… — начала было, вспыхнув, Нина, но Сыроежкин перебил ее:
— Не Макар, а Макар Степанович! — И пояснил свою мысль: он старается быть серьезным, но не может. Макар Степанович болен.
— Макар Степанович… — Кукушкина тряхнула косичками.
— Ну?
— Вы серьезны больны?
Макар махнул рукой:
— Спела бы ты нам чего-нибудь повеселее.
От такой наглости у Зои округлились глаза. Света вступилась за подругу:
— Может, прикажете хором?
— Кто этот умный подсказчик? — спросил Гусев, не оборачиваясь к окну.
— Светка, — мгновенно ответил Чижиков-Рыжиков, — которая подвернула ногу.
— А-а, — Гусев зевнул, — избушка на курьей ножке. Тоже приковыляла… Слушай, ты, Светка…
— Не Светка, а Светлана Ивановна, — поправила Нина.
— Ивановна… — Гусев осклабился. — Пусть сначала покажет, какая она Ивановна!
— Первая женщина-космонавт, которая высадится на Марсе, — пояснила Нина.
Гусев расхохотался:
— На Марсе? Светка? Это точно! Первое марсианское привидение!
Волейболистки переглянулись, пошептались, и этот тревожный шепот, словно свежий ветерок, мгновенно ворвался в палату. Чемпионы зашевелились, приподнялись с подушек, а Сергей улыбнулся Майе.
— Не обращайте на них внимания! — звонко сказала Майя. — Они совершенно здоровы… Просто валяют дурака!
— Нет, — возразила Электроничка, вглядываясь в лежащего Электроника. — Они больны. Здоровые не валяют дурака.
Макар сел в постели, взял в руки подушку.
— Это мы-то больные?! — крикнул он. — А ну, ребята, покажем пас! — И метнул свою подушку в Профессора.
Профессор, успев кинуть свой тугой снаряд Сыроежкину, взял подачу Макара. Подушки полетели по палате, сея в воздухе пух и перья, гулко шлепаясь в вытянутые ладони. Подушки, мягкие, теплые подушки, хранительницы снов и бессонных мыслей, — их с отчаянной веселостью гнали сейчас по замкнутому кругу, превращали в бесформенные комки, выбивали из них все воспоминания.
— Перестаньте хулиганить, — сказала, входя в палату, нянечка. — Кто подметать-то будет?
Подушки тотчас оказались на месте, игроки нырнули под простыни.
Нянечка, моргая, разглядывала висящую в воздухе серебристую пыль.
— Совсем будто малые дети…
— Первый признак эговируса, — сказал, появляясь, доктор. — Апатия вперемежку с дурашливостью и душеленостью!
Макар высунул голову из-под простыни:
— Да мы больные, что ли?
— Больные, — ответил врач. — Вас едет обследовать комиссия.
Он прикрыл дверь и наклеил на ней грозное предупреждение:
КАРАНТИН! ЭГОВИРУС!
ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН!
Ох и напереживались девчонки, наблюдая в окна различные сцены. Что только эговирус не делает с нормальными людьми! Жалко даже…
А тут еще вылезла из кустов мелкота из младших отрядов, стала носиться возле карантинной дачи, выкрикивая хором:
Всем известно и этом мире:
Дважды два — всегда четыре,
Дружба верная — навек…
Робот, ты не человек…
Да, пошла гулять по свету песенка, сочиненная каким-то шутником в Сережкином дворе.
Девчонки прогнали дерзких куплетистов. Пусть отдохнут мальчишки. Может, придут в себя…
— Элек, — шепотом позвала Электроничка, — лезь в окно.
— Зачем? — ответил Электроник.
— Подышим свежим воздухом. Решим, как вам вылечиться.
— Не хочу, — последовал лаконичный ответ.
— Что же ты делаешь лежа? — недоумевала Электроничка.
— Я исследую новый метод робототехники, — пояснил электронный мальчик. — Под условным названием «Элэлечка».
— Эл-элечка? — Электроничка дернула плечом. — Что за глупости? При чем тут я?
— Ты — новое направление в кибернетике, — пробормотал Электроник.
Гусев в трусах прыгнул на середину комнаты и затрясся на месте, будто в лихорадке.
— Эл-элечка!.. Ой, держите меня! — крикнул он. — Сейчас я лопну! Эль-эль-элечка!
Вбежавший врач уставился на него.
— Держите меня! — кричал Гусев, приплясывая. — Эльэль-эль… Эль-эль-элечка!
Врач, раскинув руки, пошел на него. С другой стороны приближался Ростик. Гусева уложили.
— Где тут салон мод для роботов? — задыхался от смеха Макар. — Наш капитан влюбился! Забил себе гол… Разве теперь выиграешь? Верно, ребята? А?…
Девчонки ожидали, что Электроник возмутится глупой шуткой, но тот промолчал. Даже Сергей не знал, как унять носителя буйного вируса — Макара. Вероятно, все они и впрямь больны.
— Пойдем отсюда! — Майя потянула Элечку за рукав. — Они дурака валяют!
Элечка не отрывала локтей от подоконника, еще раз оценивая обстановку.
— Что же вы, мальчишки? — прошептала она. — Что же ты, Эл?
Электроник не реагировал.
И тогда она окончательно убедилась, что Эл серьезно болен.
— Их надо выручать!
Она повернулась от окна, приказала себе:
— На старт!
— Эль-эль-элечка! — летел из распахнутого окна голос буйного Гусева.
Электроничка внезапно сорвалась с места и солнечным бликом скользнула по тенистой аллее. Девчонки остолбенели.
— Ты куда, Эля?
— Я… скоро… вернусь…
Три слова осталось от исчезнувшего капитана. Из кустов за всем происходящим внимательно наблюдали два светящихся зеленых глаза. Рэсси не вмешивался в происходящее. И его приятели из Васильков, притаившиеся рядом в траве, тоже ни разу не тявкнули. Надо сначала понять, что хотят эти странные люди.
Спасти Электроничку!
Электроничка вернулась с профессором Громовым через полтора часа: они приехали на такси из города, из научной лаборатории, до которой спортсменка добежала за двадцать минут. Хотя Элечка с дотошностью электронного репортера передала весь ход событий, профессор не мог определить, что за болезнь поразила Электроника, и он поторопился на помощь.
Девчонки, встретившие их у ворот, внесли еще большую сумятицу в предварительный диагноз:
— Ой, что они вытворяют…
На веранде Ростик и врач резались в шахматы. Они узнали знаменитого профессора, поздоровались.
