Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Кубок Огня
- Так же как и профессор Снейп, - добавил он.
Гарри заглянул в голубые глаза директора, и то, о чём он на самом деле жаждал спросить, вырвалось раньше, чем он успел остановиться:
- Профессор, а почему вы думаете, что Снейп больше не на стороне Вольдеморта?
Дамблдор встретил взгляд Гарри и несколько секунд молча смотрел на него, а потом ответил:
- А это, Гарри, касается только меня и профессора Снейпа.
Гарри понял, что интервью окончено; Дамблдор не рассердился, но в его тоне прозвучал заключительный аккорд, лучше всяких слов сказавший Гарри о том, что пора уходить. Он встал, и то же сделал Дамблдор.
- Гарри, - проговорил он, когда Гарри подошёл к двери. - Пожалуйста, не говори ни с кем о родителях Невилла. У него есть право рассказать обо всём самому, тогда, когда он будет к этому готов.
- Конечно, профессор, - кивнул Гарри, поворачиваясь, чтобы идти.
- И ещё...
Гарри оглянулся.
Дамблдор стоял над дубльдумом, лицо в серебристых световых пятнах выглядело не просто старым, а - древним. Он окинул Гарри долгим взором и сказал:
- Удачи тебе на третьем состязании.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
ТРЕТЬЕ СОСТЯЗАНИЕ
- Значит, и Дамблдор тоже думает, что Сам-Знаешь-Кто обретает силу? - прошептал Рон.
Всем, что Гарри видел в дубльдуме, а также почти всем, что рассказал и показал ему Дамблдор, он сейчас же поделился с Роном и Гермионой - и, разумеется, с Сириусом, которому послал сову сразу, как только вышел из кабинета Дамблдора. Вечером Гарри, Рон и Гермиона снова засиделись в общей гостиной, без конца обсуждая произошедшее. В результате голова у Гарри пошла кругом, и он понял, что имел в виду Дамблдор, говоря о переизбытке мыслей. Да, перелить куда-нибудь хотя бы часть из них - истинное облегчение.
Рон задумчиво глядел в огонь. Он, как показалось Гарри, еле заметно содрогнулся - а ведь вечер был тёплый.
- И он доверяет Снейпу? - переспросил Рон. - По-настоящему доверяет, хотя знает, что Снейп был Упивающимся Смертью?
- Да, - подтвердил Гарри.
Гермиона молчала минут десять, не меньше. Она сидела, уперевшись лбом в сложенные ладони и уставившись на собственные колени. Гарри подумалось, что и ей, кажется, тоже не повредило бы воспользоваться дубльдумом.
- Рита Скиттер, - пробормотала она в конце концов.
- Как ты можешь сейчас о ней думать? - воскликнул Рон, изумлённый.
- Я думаю не о ней, - объяснила Гермиона своим коленям, - я думаю вот о чём... Помните, что она мне сказала в "Трёх метлах"? "Я знаю про Людо Бэгмена такое, отчего у тебя волосы встали бы дыбом." Так вот что она имела в виду! Она была на том заседании, знала, что он передавал информацию Упивающимся Смертью! А Винки, помните?... "Мистер Бэгмен плохой колдун". Видимо, мистер Крауч был в ярости, что Бэгмену удалось избежать наказания, он, наверное, говорил об этом дома.
- Да, но Бэгмен же не специально передавал информацию?
Гермиона пожала плечами.
- А Фадж считает, что на Крауча напала мадам Максим? - Рон снова повернулся к Гарри.
- Ага, - ответил Гарри, - но только потому, что Крауч исчез недалеко от шармбатоновской кареты.
- А ведь мы о ней и не подумали, - медленно проговорил Рон. - А у неё есть гигантская кровь, причём она это отрицает...
- Конечно, отрицает! - вскричала Гермиона, поднимая голову. - Посмотрите, что случилось с Хагридом после статьи Риты! Посмотрите, насколько предвзято относится к ней Фадж, только потому, что она полугигант! Кому нужно такое отношение? Я бы, наверно, тоже стала бы говорить, что у меня широкая кость, если бы знала, что меня ждёт за правду.
Гермиона посмотрела на часы.
- Мы же совсем не позанимались! - всполошилась она. - Мы же хотели выучить Помехову порчу! Завтра надо будет обязательно над этим поработать! Всё, Гарри, пошли, тебе нужно как следует отдыхать.
Гарри с Роном медленно поднялись в спальню. Пока Гарри надевал пижаму, он всё смотрел на кровать Невилла. Верный своему слову, он ничего не сказал Рону с Гермионой про родителей Невилла. Снимая очки и забираясь в постель, он всё пытался представить себе, каково это - когда твои родители живы, но не узнают тебя. Его самого часто жалели совершенно незнакомые люди за то, что он сирота, но теперь, прислушиваясь к посапыванию Невилла, Гарри думал, что Невилл заслуживает жалости гораздо больше, чем он сам. Лежа в кромешной тьме, Гарри вдруг почувствовал прилив яростной ненависти к тем, кто замучил Лонгботтомов... Он вспомнил бешеные вопли толпы, под которые дементоры уводили сына Крауча и его товарищей... и понял, что должны были чувствовать эти люди... но тут же вспомнил молочно-белое лицо кричащего мальчика и с ужасом осознал, что годом позже тот умер...
И всё это дело рук Вольдеморта, думал Гарри, глядя вверх на балдахин, еле различимый в темноте, все нити тянутся к Вольдеморту... это он разрушил все эти семьи, сломал им жизнь...
* * *
По идее, Рон и Гермиона должны были готовиться к экзаменам, которые заканчивались в день третьего состязания, но вместо этого тратили почти все силы на то, чтобы помочь Гарри.
- Об этом не беспокойся, - отмахнулась Гермиона, когда Гарри укорил своих друзей и сказал, что мог бы некоторое время потренироваться самостоятельно, - зато пятёрка по защите от сил зла нам обеспечена, ни на каком уроке мы бы не узнали столько обо всяких порчах и проклятиях.
- Пригодится, когда мы станем аврорами! - восторженно сказал Рон, применяя Помехову порчу к осе, с жужжанием носившейся по комнате. Та зависла в воздухе.
С наступлением июня атмосфера в замке снова сделалась радостно-напряжённой. Все с нетерпением ждали третьего состязания, которое должно было состояться за неделю до окончания учебного года. Гарри каждую свободную минуту практиковался в применении разных заклятий. Надо сказать, что на этот раз он чувствовал большую уверенность, чем раньше. Конечно, это испытание тоже будет трудным и опасным, но Моуди прав: Гарри и раньше находил способы обмануть чудовищ и миновать зачарованные преграды, а сейчас у него была возможность подготовиться ко всему заранее.
Профессор МакГонагалл, устав натыкаться по всей школе на неугомонную троицу, в конечном итоге разрешила Гарри пользоваться во время обеденных перерывов кабинетом превращений. Вскоре Гарри в совершенстве овладел наведением Помеховой порчи, заклинания, позволявшего замедлить движение и вообще воспрепятствовать врагу, Раскидальным заклятием, отшвыривавшим прочь с дороги любые твёрдые тела, а также заклятием четырёх точек. Эта удачная находка Гермионы заставляла волшебную палочку указывать остриём на север и могла помочь сориентироваться в лабиринте. А вот с Заградительным заклятием Гарри по-прежнему испытывал трудности. Предполагалось, что оно должно создавать вокруг него временную непроходимую стену, отталкивающую всякие не очень сильные заклятия, но Гермионе удалось разрушить эту стену ловко нацеленным ватноножным заклятием. Гарри потом добрых десять минут ковылял на трясущихся ногах, пока она не нашла контрзаклятия.
- И всё-таки ты очень хорошо со всем справляешься, - ободряюще сказала Гермиона, просматривая список и вычёркивая уже освоенные заклятия. - Может, не все, но какие-то из них тебе непременно пригодятся.
- Идите сюда, посмотрите, - позвал Рон от окна. Он пристально глядел вниз, во двор. - Чем это занимается Малфой?
Гарри с Гермионой подошли посмотреть и увидели под одним из деревьев Малфоя, Крэббе и Гойла. Крэббе и Гойл, похоже, стояли на стрёме. Оба ухмылялись. Малфой, поднеся руку ко рту, что-то говорил себе в ладонь.
- Он как будто бы говорит по рации, - удивился Гарри.
- Это невозможно, - покачала головой Гермиона, - я уже говорила, в районе "Хогвартса" все эти приборы не работают. Давай-ка, Гарри, - продолжила она бодро, отворачиваясь от окна и отходя на середину комнаты, - ещё раз попробуем Заградительное заклятие.
* * *
Сириус теперь присылал сов ежедневно. Он, как и Гермиона, решил сначала дождаться, чтобы Гарри благополучно разделался с третьим испытанием, а потом уж заняться всем остальным. В каждом письме он неизменно напоминал Гарри: что бы ни происходило сейчас за пределами "Хогвартса", это не его забота, тем более, что повлиять на это не в его власти.
Если Вольдеморт действительно становится сильнее (писал Сириус), то моя главная обязанность обеспечить твою безопасность. До тех пор, пока ты находишься под защитой Дамблдора, у Вольдеморта нет шансов до тебя добраться, но, в то же время, рисковать нельзя. Сначала разберись с лабиринтом, а уж потом мы займёмся прочими делами.
Двадцать четвёртое июня подходило всё ближе, и Гарри начал нервничать, но не так сильно, как перед первым или вторым состязаниями. Во-первых, он был уверен, что, на этот раз, сделал всё от него зависящее, чтобы подготовиться. Во-вторых, это было последнее испытание, и, как бы он не выступил, плохо ли, хорошо ли, Турнир всё равно закончится, к величайшему его облегчению.
