Татьяна Гнедина - Последний день туготронов
— Ешьте, пожалуйста. — И Нелида протянула Серёже половину кузнечика.
Миг и Сластик получили по лапке, хозяину дома подали внутренности в соусе из шампиньонов, а сама Нелида стала обгладывать крылышко, изящно изогнув мизинчик.
Серёжа взял двумя пальцами полученную порцию. Жареный кузнечик продолжал источать благоухание. Серёжа лизнул языком жаркое, но потом не выдержал и проглотил его целиком. Парабуц в ужасе вздрогнул, а Нелида опустила голову.
«Для них это, наверное, почти как жареный поросёнок», — подумал Серёжа, глядя, как Миг и Сластик старательно обгладывают ножки кузнечика. Но тут он с тоской почувствовал, что ему так хочется есть, как никогда ещё в жизни не хотелось. Он отвёл глаза от еды.
— Спасибо большое, — сказал он.
— А варенье? — робко спросил Парабуц. — А варенье из земляники?
— Я не люблю его, — ответил Серёжа и покраснел.
«Если я только прикоснусь к банке с вареньем, то уже не смогу выпустить её из рук», — с отчаянием подумал он.
— Пойду спать, — громко сказал он и зевнул. — Спокойной ночи!
— Спокойной ночи! — хором ответили Миг и Сластик.
Парабуц встал и зажёг карманный фонарик величиной со спичечную головку.
Серёжа осторожно перешагнул через забор и вышел на лужайку. Был тёплый безлунный вечер. Сквозь низкие кусты просвечивали огоньки в соседних домах минитаков. Велосипед по-прежнему стоял у дерева, повернув руль к стране туготронов. Временами оттуда доносился какой-то пронзительный и протяжный звук. Он затихал на полминуты, а потом снова возобновлялся. Казалось, это туготроны, выключенные на ночь, храпят во сне тонким и унылым свистом.
Серёжа лёг на землю около велосипеда и свернулся калачиком. Что-то твёрдое надавило ему на бок. Он сунул руку в карман и нащупал нагревшееся яблоко.
— Как только я его не заметил? — обрадовался он и откусил кусок вместе с сердцевиной. Потом быстро доел яблоко и уснул.
Ночь промчалась с бешеной скоростью, не оставив после себя никаких снов. На следующее утро, за полчаса до пробуждения Серёжи, Миг и Сластик сидели около постели мохнатого старичка с большими мозолистыми ступнями, торчавшими из-под одеяла. Старик приходился дедушкой Мигу и Сластику и вёл с ними разговор большой важности.
— Всё зависит от силы воли, — изрёк он и пошевелил пальцами ног. — Если не должен я умирать, значит так оно и будет. Поживу ещё.
— Какой может быть разговор! — сказал Сластик.
— Главное — сила воли! — согласился Миг.
— Вот только тайну я начинаю забывать, — пожаловался старик. — Ещё каких-нибудь пятнадцать лет, и все перепутаю.
— Тайну? — прошептал Миг.
— В том-то и дело! — раздражённо ответил дедушка и закашлялся. — Надоела она мне, эта тайна, за девяносто лет! Каждый день учу её наизусть, чтобы не забыть.
— А кому же вы её откроете? — с величайшим изумлением спросил Миг.
— Э-хе-хе! — вздохнул дедушка и сдвинул брови. — Внуку своему…
— Кому? — воскликнули Миг и Сластик.
— Старшему внуку, — скучно ответил старик и зевнул. — Когда ему исполнится двадцать пять лет.
— Значит, мне? — воскликнул Сластик.
— Ясно, что тебе, — подтвердил дедушка. — Вот только ждать придётся ещё двенадцать лет шесть месяцев и четыре дня.
Старик вынул из-под подушки еле различимые ленточки с цифровыми записями и углубился в их изучение. Внуки безмолвствовали.
— Да, — сказал он наконец, — двенадцать лет шесть месяцев четыре дня и шесть часов. А теперь идите домой. Мне надо зубрить тайну.
— А у нас тоже есть тайна, — объявил Миг.
— Чепуха какая-нибудь, — рассеянно проговорил дедушка и начал бормотать какую-то скороговорку, глядя на ленты с цифровыми записями.
Тоща Миг встал и, подойдя к постели, громко крикнул:
— Нога у Непредка будет расти!
— Что? — спросил старик, выронив ленты с цифрами.
— Мы думаем, — сказал Сластик, — что гигант, который прилетел к нам на ракете…
— И который съел все у нас в доме… — добавил Миг.
— Наш предок! — твёрдо докончил Сластик.
— Предок? — вскричал дедушка и сел на постели.
Одеяло слетело, и внуки увидели яркую татуировку на груди деда, выписанную цифровым шифром, общепринятым на Острове.
«1 00 1111» — было написано синей краской; «000 11» — было выведено зелёными чернилами на волосатой груди мужественного минитака. Это означало: «Храню верность науке и силу воли».
— А как же следы в Пустыре предков? — задыхаясь, спросил старик, и девиз на его груди затрепетал.
— Следы придутся ему впору, когда нога вырастет, — уверенно ответил Миг. — Гигант ещё не взрослый.
— Какая блестящая догадка! — произнёс дедушка с невыразимым восхищением. — Какая научная мысль! Потрясающе! Неслыханно! Великолепно! — закричал он и бросился обнимать Мига и Сластика.
Старый минитак был вне себя от радости.
— Неужели это правда? — спрашивал он Мига и утирал слёзы лентами с цифровыми записями. — И я не должен больше зубрить свою тайну? — радовался старик, бегая по комнате и стуча мозолистыми подошвами. — Значит, нашёлся наш предок? Нашёлся?! — переспрашивал он. — Ура! — заорал он вдруг так громко, что где-то далеко в ответ загудел туготрон. — Ура! — заорал он ещё громче и вытащил из-под подушки какой-то предмет. — Немедленно! Сейчас же! Зовите сюда гиганта! Сию минуту!
— Но что же ему сказать? — спросили внуки, оробевшие перед неистовством своего дедушки.
— Скажите, что он узнает самую величайшую, самую необыкновенную тайну, которая когда-либо существовала на нашем Острове, — ответил дедушка и, задыхаясь, снова забрался под одеяло. — А пока я сделаю небольшое усилие воли и секундочку подремлю, — и он закрыл глаза.
Миг и Сластик выбрались на цыпочках из комнаты деда и, не сговариваясь, пустились бегом к лужайке, где спал Серёжа. Они бежали ровной рысью, не останавливаясь, но дорога в то утро как будто все удлинялась и удлинялась. Наконец они увидели стоящего на лужайке гиганта.
— Проснулся! — обрадовался Миг.
— Пойдём шагом, — взмолился Сластик. — Теперь уже близко.
Братья направились к гиганту. Серёжа стоял перед ними, как высотное здание. Наконец Миг и Сластик приблизились настолько, что Серёжа их заметил.
— Привет, ребята! — И Серёжа сел на траву. Так было удобней разговаривать.
— Здравствуйте, — ответил Сластик. — Я…
— У нас срочное дело, — перебил Миг.
— Я очень устал, — жалобно сказал Сластик.
— Дед согласен открыть вам свою тайну, — продолжал Миг.
— Какую тайну? — спросил Серёжа. Ему по-прежнему очень хотелось есть.
— Мы не знаем какую, — протянул Сластик. Он сразу же становился нытиком, когда уставал.
Миг молча посмотрел на него и выступил вперёд.
— Это самая великая, самая необыкновенная тайна, которая когда-либо существовала на нашем Острове!
— Самая необыкновенная? — спросил Серёжа.
— Самая великая! — подтвердил Миг.
— Лезьте ко мне в карман и показывайте дорогу! — скомандовал Серёжа.
Миг и Сластик быстро полезли наверх. Они заняли наблюдательные позиции в карманах Серёжи, высунувшись из них по пояс.
— Вперёд! — закричал Миг.
Серёжа пустился бежать, а Мигу и Сластику казалось, что они мчатся в сверхскоростном автомобиле. В ушах у них свистел ветер. Сначала Миг и Сластик увидели крышу своего дома, потом чердачное окно. Вскоре они очутились в саду, и Серёжа осторожно опустил их около самого крыльца.
— Гигант прибыл! — провозгласил Миг.
Раздалось шлёпанье босых ног, и дедушка подошёл к окну.
— Как будем разговаривать? — спросил он пронзительным старческим голосом, высунув голову из окна и глядя вверх.
— Может быть, через окошко? — смущённо предложил Серёжа.
— Придётся! Я опасаюсь простуды, а в мою комнату вы не влезете.
Старик быстро отошёл от окна и исчез в темноте. Наступила тишина. Серёжа сел под окном и стал ждать. Лопухи, окружавшие дом, слегка покачивались от утреннего ветерка. Два муравья медленно переползли через белую соломинку. Солнечный зайчик дрожал на занавеске, бившейся над окном. Тишину нарушало только мерное жужжание мухи, попавшей в западню на крыше дома. Мухоловка была установлена рядом с антенной. И каждый раз, когда в неё попадала муха, радиопередача прекращалась, и жители дома узнавали о поимке вредителя. Потом муха скатывалась в мухопровод и исчезала под землёй.
«Муха для минитаков всё равно, что для нас огромный орёл-стервятник», — подумал Серёжа.
— Ну-с, займёмся тайной, — сказал старик, появляясь в окне.
В оконной раме была видна только его голова. Она казалась большой, как на портрете.
— Придвиньтесь ближе! — приказал старик.
Серёжа придвинулся вплотную к окну. Глаза минитака впились в его лицо.
— Тайна? — спросил минитак.
— Тайна! — робко подтвердил Серёжа.
— Она будет раскрыта не по правилам! — закричал старик, и его голос зазвенел в Сереженом ухе, как комар. — Вот то-то и обидно, — добавил он более спокойно. — Тайна, которую все деды передавали только внукам, и то только совершеннолетним, попадает в руки… — старик замолчал и стал внимательно разглядывать Серёжу. — Неужели предок? — еле слышно прошептал он и смахнул слезу.
