Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 т. Том 4. Мио, мой Мио! [Мио, мой Мио! Братья Львиное Сердце. Ронья, дочь разбойника. Солнечная Полянка]
Неужели я не плакал? Сказать по правде, плакал, да еще как! Укрывшись за скалой, прижавшись лбом к каменистой земле, я громко ревел, никогда еще я так не ревел! Добрый рыцарь всегда говорит правду. По правде сказать, я плакал навзрыд. Вспоминая преданный взгляд Мирамис, я просто обливался слезами. Может, мои слезы тоже были кровавыми, как слезы тех белоснежных лошадей, которые плакали о своих жеребятах. Кто знает? В ночном мраке трудно было разглядеть. Моя Мирамис с золотой гривой! Она исчезла, и, верно, я больше никогда не увижу ее.
Склонившись надо мной, Юм-Юм положил руку мне на плечо.
— Не плачь, Мио! — сказал он. — Пора идти к Кующему Мечи. Тебе нужен меч.
Слезы подступали к горлу, но я взял себя в руки.
— Да, надо найти Кующего Мечи, — сказал я Юм-Юму. — Мрак укроет нас от стражников. Пока не кончилась ночь, надо пересечь Мертвый Лес.
Цепляясь за выступы скал, мы стали спускаться к лачуге Эно. Она стояла мрачная и молчаливая. Мы двинулись дальше в ночную мглу и вышли наконец к лесу. То был настоящий Мертвый Лес: здесь не играл ветерок, не дрожала листва. Да ее и не было. Не было ни одного, даже самого маленького листочка. Одни мертвые черные стволы с черными узловатыми мертвыми ветвями.
— Вот мы и вошли в Мертвый Лес! — сказал Юм-Юм, когда мы проходили меж черных деревьев.
— Войти-то мы вошли, — сказал я. — Но, сдается мне, нам отсюда не выйти.
В этом лесу и в самом деле запросто собьешься с пути. Такой лес может присниться лишь в страшном сне: идешь-идешь, а ему конца-края нет.
Юм-Юм и я крепко держались за руки — мы чувствовали себя маленькими заблудившимися детьми. А лес был такой дремучий.
— Ах, если бы лес был не такой дремучий, — сказал Юм-Юм, — тьма не такая кромешная, а мы не такие маленькие и беззащитные!
Мы шли и шли. То и дело слышались голоса. Это были голоса стражников. Правду сказал Эно: стражники рыцаря Като рыскали повсюду. В Мертвом Лесу их было полным-полно. И всякий раз, услыхав их отдаленные голоса среди деревьев, мы с Юм-Юмом замирали и едва осмеливались дышать.
Мы все шли и шли.
— Какая длинная ночь в Мертвом Лесу! — сказал Юм-Юм. — Но путь в пещеру Кующего Мечи, верно, еще длиннее.
— Думаешь, мы найдем его, Юм-Юм?.. — начал было я. Но тут же замолчал. Слова застряли у меня в горле.
Среди деревьев навстречу нам ползла черная цепь стражников. Она ползла прямо на нас.
Я понял: все пропало! Юм-Юм тоже увидел их и крепко сжал мою руку. Они еще не заметили нас, но скоро заметят, и тогда всему конец.
Не придется мне сразиться с рыцарем Като. И уже завтрашней ночью Эно услышит, как две новые птицы, кружа над озером, оплакивают свою судьбу.
Стражники все ближе и ближе, а мы стоим на месте не в силах шевельнуться. Но тут случилось чудо! В черном стволе векового дерева, совсем рядом, раскрылось дупло, и не успел я опомниться, как мы с Юм-Юмом уже забились в него. Притаившись, мы дрожали, как птенцы при виде ястреба. Стражники были совсем близко, и мы слышали каждое их слово.
— Слыхали? Кто-то разговаривал в Мертвом Лесу, — сказал один. — Кто может разговаривать в Мертвом Лесу?
— Враг среди нас, — сказал другой. — Только враг может разговаривать в Мертвом Лесу.
— Если враг в Мертвом Лесу, мы скоро схватим его, — сказал третий. — Ищите, ищите повсюду!
Мы слышали, как они рыщут среди деревьев. Мы слышали, как они, крадучись, идут по лесу. Затаившись, мы чувствовали себя такими маленькими и беззащитными!
Они долго искали нас, но так и не нашли. Все глуше и глуше звучали вдали их голоса. Потом все стихло. Дерево спасло нас.
Почему дерево спасло нас? Этого я не знал. Может, весь Мертвый Лес ненавидел рыцаря Като? Может, мертвое дерево было когда-то свежим юным деревцом, со множеством маленьких зеленых листочков, весело шелестевших, когда с ними играл ветерок? А злоба рыцаря Като убила и уничтожила эти листочки? И дерево не простило того, кто убил его маленькие зеленые листочки, и помогло тому, кто пришел сразиться со злодеем.
— Спасибо тебе, доброе дерево! — сказал я, когда мы вылезли из дупла.
Но дерево стояло мертвое и молчаливое и ничего не сказало в ответ.
Мы шли и шли по Мертвому Лесу.
— Скоро рассвет, — сказал Юм-Юм, — а мы еще не отыскали пещеры Кующего Мечи.
Да, ночь подходила к концу. Но рассвет в этой стране не был чист и прозрачен, как у нас дома. Здесь брезжил серенький, тусклый рассвет, мало чем отличавшийся от ночной мглы. Я вспомнил рассвет дома, на Острове Зеленых Лугов, я вспомнил, как в эти часы мы скакали верхом на Мирамис и каждая былинка сверкала, умытая росой. Я так задумался, что забыл, где нахожусь. Поэтому ничуть не удивился и не испугался, когда совсем близко раздался стук копыт. «Это — Мирамис!» — подумал я. Но Юм-Юм схватил меня за руку и прошептал:
— Слышишь? Стражники скачут Мертвым Лесом!
И я понял: все пропало! Спасения нет! Скоро черные стражники увидят нас. Они налетят на нас ураганом и, пригнувшись, на всем скаку схватят нас, перекинут через седла и помчат в замок рыцаря Като. Мне не придется сразиться с ним. И уже завтрашней ночью Эно услышит, как две новые птицы, кружа над озером, оплакивают свою судьбу.
Все пропало. Я знал это. Все ближе и ближе стук копыт. Но тут случилось чудо! Черная каменистая земля разверзлась пред нами. Не успел я опомниться, как мы с Юм-Юмом уже сидели, скорчившись, в какой-то пещере и дрожали, словно зайчата при виде лиса.
Самое время! Топот копыт раздался совсем близко. Мы слышали, как над нами скачут стражники, скачут прямо над нашими головами. От тяжелой поступи коней осыпался песок и струйками тек в пещеру. Затаившись в пещере, мы чувствовали себя такими маленькими и беззащитными. Но вот в лесу наступила гробовая тишина. Стражников как не бывало.
— Сдается мне, можно вылезать, — сказал я.
Но тут снова послышался мерный и жуткий стук копыт. Стражники возвращались. Над нашими головами еще раз гулко прогремели подковы, и мы услыхали крики и брань стражников.
Сквозь узкую щель мы видели, как они соскочили с коней совсем рядом с пещерой. Они были так близко, что мы могли дотронуться до них. И мы слышали каждое их слово.
— Рыцарь Като приказал: враг должен быть схвачен, — сказал один. — Враг, прискакавший на белой лошади, должен быть схвачен нынче же ночью. Таков приказ рыцаря Като.
— Враг среди нас, — сказал другой, — и мы схватим его. Ищите, ищите повсюду!
Черные и уродливые, они были совсем близко от нас и хвастались, будто им ничего не стоит поймать нас. Над деревьями Мертвого Леса брезжил тусклый рассвет, а верные кони стражников, яростно закусив удила, рыли копытами землю.
— Ищите, ищите повсюду! — сказал один из стражников.
— Эй, что это за нора?
— Пещера! — воскликнул другой. — Может, там притаился враг? Ищите повсюду!
Юм-Юм и я крепко держались за руки. Я знал: теперь все пропало.
— Попробую-ка ткнуть копьем! — сказал один. — Если там затаился враг, я проткну его!
И мы увидели, как в щель просунулось черное острие копья. Мы забивались все дальше и дальше, в самую глубь пещеры. Однако копье было длинное-предлинное: его острие приближалось к нам. Но нас оно не коснулось. Оно воткнулось в стену пещеры между Юм-Юмом и мною — нас оно так и не задело.
— Ищите, ищите! По всему Мертвому Лесу! — повторяли стражники. — Рыцарь Като приказал: враг должен быть схвачен. Здесь его нет. Ищите повсюду!
И, вскочив на своих черных коней, они умчались прочь.
Мы были спасены. Пещера спасла нас. Я все думал: почему? Может, даже земля, даже эта каменистая земля ненавидит рыцаря Като и помогла тому, кто пришел сразиться с ним? Может, на этой бесплодной почве росли когда-то зеленые шелковые травы? Травы, умытые росой в час рассвета? А злоба рыцаря Като убила и уничтожила их? И земля не простила того, кто убил зеленые шелковые травы, что росли здесь когда-то, и защитила того, кто пришел сразиться с рыцарем Като.
— Спасибо тебе, добрая земля! — сказал я, когда мы уходили.
Но земля ничего не сказала в ответ. Молча лежала она перед нами. Вход в пещеру исчез.
Мы все шли и шли. Вот наконец и опушка Мертвого Леса. Снова впереди вздымаются горы и скалы. Отчаяние охватило меня. Мы вернулись к тем самым скалам, которые окружали Мертвое Озеро. Напрасны все наши мучения! Никогда не найти нам Кующего Мечи. Ночь напролет блуждали мы по Мертвому Лесу, а теперь снова вернулись туда, откуда начали свой путь. Вот и лачуга Эно, такая низенькая, серая и жалкая! Чтобы не рухнуть, она лепилась к скале. А скала эта, возвышаясь над всеми другими, была черная, как сажа.
— Может, это и есть самая черная на свете гора? — воскликнул Юм-Юм.
Самая черная на свете гора — как я раньше не догадался! Ну да, пещера Кующего Мечи именно в той горе, которая чернее всех на свете. «В самой глубокой пещере самой черной на свете горы» — так сказал Эно.
