Секретное авторское сообщество - Дикен Дорф. Хранитель карты
— Что происходит? — с невольным удивлением спросила Эйприл. — Во-первых, я еле отвязалась от Мадлейн, а во-вторых, ты зачем это сделал? Ты мне обещал, Дикен…
— Выхожу, — не замедлил он, после чего они оба поспешили по дороге ведущей в сад.
День для обоих выдался запутанный. Дикен уже второй раз выходил на откровенный разговор в сад, а Эйприл мучили расспросами, которыми она теперь собиралась замучить друга. К счастью для обоих, этот день подходил к концу. Солнце уже садилось, а прогретый за день воздух приобретал вечернюю прохладу. В саду было тихо. Только шорох листвы и стрекот кузнечиков нарушал его покой.
Дикен и Эйприл, минув ворота сада, направлялись к поваленному дереву. Всю дорогу они молчали, и, запрыгнув на дерево, Эйприл нетерпеливо заговорила первой:
— Значит, сперва о Мэд! Сегодня, после полудня, я шла к тебе, но меня вдруг выловила Мадлейн. Не знаю, Дикен, что ты ей такого наговорил, но она дотошно хотела услышать от меня какие-то тайны… Что ты ей сказал? — возмущенно спросила она, перебирая в руках кончики волос.
— Эйп, у меня есть предположения…
— Это еще не всё!
— Но ты же сама меня спросила.
— Слушай. Вчера же она мне рассказала, как ты растрезвонил на весь двор о моей трубке! — щеки девочки непривычно покраснели, а глазами она буквально впивалась в друга. — Ты же обещал… Знаешь что будет, если это дойдет до мамы? Да и Генри не будет рад такому! Может, ты еще расскажешь всем, что мой отец злостный преступник? Или как брат спалил библиотеку?
— Прекрати, Эйприл! Давай с начала, — успокоил ее Дикен. — Надо же думать… У меня появились предположения, что нас хотят рассорить. Представь, вчера утром у меня появляется Тофер, и заявляет, что ты договорилась с Мэд еще давно. Ты должна была сдружиться со мной, чтобы выведать все, что я скрываю…
— Глупость! — фыркнула она, закатив глаза.
— Я знаю, дай договорить, — продолжил он. — Поэтому я сегодня сказал Винсенту, так как он у нас самое большое трепло, что раскрыл тебе свою самую большую тайну. Вот почему все вдруг и напали на тебя с расспросами. А я ведь лишь хотел проверить!.. Теперь ты пришла ко мне в бешенстве, значит все, что нам наговорили — вранье, и кто-то просто не может смотреть спокойно на нас с тобой.
— Неплохо, — вдумчиво улыбнулась Эйприл. — И все же, что ты скажешь по поводу моей трубки? Тут как ни крути, но ее украли, Дикен.
— Прекрати… — остановил ее друг. — Что значит украли? Подумай сама, Эйп, не мог же кто-то красть то, о чем никогда не знал.
— Но кисет-то мой пуст, — упрекнула она, и похлопала по маленькому мешочку, который никогда не покидал ее пояса.
— О твоей трубке знал только я, верно?
— Ну…
— Значит, и украсть ее мог только я, верно?
— Ну, — повторила она, задумчиво отведя голубые глаза в сторону.
— Поверь мне, я не притрагивался к ней. Вывод: ты просто потеряла ее. А кто-то из них нашел, увидел там гравировку «Вудуорт», и все… весь двор на ушах.
— Точно… — прошептала Эйприл, по-прежнему не глядя на Дикена. — Где же я могла ее потерять?
— Надо подумать… Когда ты обнаружила ее потерю? — деловито спросил Дикен, подобрав маленькую палочку и нагнувшись к земле, чтобы делать заметки.
— Уф-ф-ф… Дай вспомнить. Два… Да, два дня назад вечером, когда мы разошлись по домам… Вначале я так и подумала, что где-то ее выронила, но на следующий день ко мне явилась Мэд и сказала, что это ты ее у меня выкрал, чтобы привести в доказательство.
— Какой занятный абсурд, Эйп! — Дикен покачал головой. Ожидал ли он такого от своих бывших друзей? Да, наверное ожидал. Иначе и проверять бы не стал. И если уж он решил бороться за свою правду, то надо было идти до конца. — Найдем мы твою трубку! Помнишь, два дня назад мы с тобой носились здесь… Может в саду и обронила?
Эйприл кивнула и невольно окинула взглядом темную траву.
— Сомневаюсь, что она еще здесь, — отрезал он, поджав губы. — Я был здесь вчера с Тофером, и он сказал, что Мэд два дня назад вечером принесла с сада во двор целую кучу яблок… А это был как раз тот день, когда ты могла выронить трубку.
— Точно, а я в сумерках и не заметила, что здесь все деревья голые…
— Яблочные какие-то дни у меня в последнее время, — с улыбкой произнес Дикен, но, быстро отогнав забавляющие его мысли, снова стал серьезным. — В общем, выходит, что трубка твоя у самой Мадлейн.
— Завтра же выжму из нее все ответы!
— Хм, Зная Мэд, скажу тебе, что это будет очень не просто. Главные заговорщики, я так полагаю, Мадлейн и Тофер… Их нам и предстоит переигрывать. Просто нам нужен свой план на игру! — Дикен поднял глаза наверх, туда, где ярко светила луна. — Ладно, уже темно, пойдем домой. Завтра рано утром жду тебя возле каната.
На обратном пути они бежали. И не потому, что боялись подступающей темноты. Наоборот, она казалась им такой приятной и сладкой на вдох, что хотелось веселиться весь вечер. Против дружбы двоих восстал целый двор, но обманщики рисковали остаться обманутыми сами.
Возможно, в том же настроении пребывал и Совет заговорщиков. Хитрая и пронырливая Мадлейн, вкупе с завистливым Тофером, словно маленькие паучки: наплели паутин для мух, а ловить пришлось двух птиц. Винсенту больше нравилось просто понаблюдать за грязной и нечестной игрой, чем участвовать в ней. Для такого он был слишком труслив. У Дикена и Эйприл не было другого выхода, кроме как ответить обманом на обман. К тому же он всегда считал: жить честно, слишком скучно!
Наступил третий день Великой игры. Эйприл не заставила себя долго ждать, и была готова к любому развитию сегодняшних событий.
— У меня ночью родилась идея, — после этих слов Дикен взялся за канат, на котором уже сидела Эйприл, и сильно катнул вперед. — Если ты хочешь увидеть свою трубку… нам надо разыграть ссору!
— Ссорится при них?!
— Нет, это будет слишком. Просто скажем им, что все-таки рассорились. Пусть думают, что их нелепые маневры удались! Иначе наш план может провалиться…
— А у нас есть план?
— Теперь да! — довольно сказал Дикен, притормаживая качели.
Полчаса он посвящал ее в свои замыслы. Дикену они казались гениальными, и он верил, что если следовать всему без промахов, то их ждет успех. Первым пунктом стала мнимая ссора, и для его воплощения не было лучшей кандидатуры, кроме как хрупышки-Мэд.
Они разошлись далеко за полдень, чтобы вместе не попасться на глаза членам Совета. Во дворе крутился только Дикен. Он счел этот день немного странным: слишком долго никто не попадался на глаза. Солнце, пробирающееся сквозь ветви и листву кленов, нагревало даже в тени. Тогда Дикен освежался, съезжая на канате с дерева. Никого не было. Дикен вновь взбирался на дерево повыше и съезжал на канате. В эти моменты сердце замирало, сжималось и открывалось уже только тогда, когда он летел навстречу прохладному ветру. В конце концов Дикен замерз и сам вышел на солнце к дороге. В этот момент из маленького неприметного дома выскользнула Мадлейн. Она бросила на него мимолетный взгляд, забежала за угол, держа что-то в руках, и вернулась спустя мгновение.
— Дикен Дорф — Король дураков! — воскликнула она.
Дикен сделал вид, что не услышал. Сейчас это было правильнее всего.
— А где Эйприл? Эйприл До-о-орф! — на распев просипела она. — Ой, вы же еще не поженились? Да ладно, серьезно, Дорф, где она?
— Какая мне разница. Надеюсь, скоро снова отчалит в свою Окраину! Мне надо было раньше думать, кому доверять, — раздосадовано пробубнил он. — Да кто она вообще такая? Всего лишь новенькая с какого-то захудалого района. Чуть что, сразу за брата прячется… И вечно ноет про свою жизнь: «А вот у нас на Окра-а-аине… Ой там так тяжело-о-о… Я вся такая смелая и сильная…», — передразнивал Дикен. В этот момент он почувствовал, как в нем пробуждается странная ненависть к Эйприл.
— Тебе тоже досталось от Генри? — сочувствовала Мэд, хотя в глазах явно играло счастье.
— Нет… пока! Уверен она обязательно настучит ему и на меня… Вот черт! — Дикен хлопнул себя ладонью по лбу и не случайно: со стороны дороги, ведущей в город, шла «новенькая с захудалой окраины». Подобный поворот не был запланирован, и Дикен не на шутку растерялся.
Он развернулся на качелях к ней спиной, чтобы скрыть даже малейшие намеки на подвох, но она все приближалась. Мадлейн стояла лицом к обоим и не знала куда провалиться. Ее взгляд метался то на мальчика, то на бывшую подругу, которая неумолимо приближалась.
Когда ее шаги стали совсем близко, Дикен покраснел и засмущался.
— Предатель! — бросила она, проходя мимо, отчего Дикен даже встрепенулся.
— Предательница!
— Предатель!
— Ничтожная предательница! — отвечал он, решив, что был весьма оригинален.
Мадлейн стояла между ними и слушала эти безостановочные обмены любезностями.
