Пол Стюарт - Опасный рейс
Обзор книги Пол Стюарт - Опасный рейс
Пол Стюарт, Крис Риддел
Опасный рейс
Джулии — Пол Стюарт
Анне, матери моей жены, — Крис Риддел
1. Печальнейшая из песен
Здесь тихо и темно, а земля колышется и раскачивается у меня под ногами. Иногда я спотыкаюсь, но не падаю, потому что заточен внутри этого дерева, в кромешной тьме. Я так тоскую по солнечному свету!
Как я здесь оказался? Удастся ли вспомнить?..
Ах да… Я шел по дорожке, усеянной лепестками. Сладкие лепестки были так хороши, они просто таяли во рту… А потом я вдруг попал в это дерево и очутился в ловушке.
И вот, солнца больше нет — лишь безмолвие, темнота, покачивание. Мне так грустно. Мое сердце настолько переполнено грустью, что наверняка разорвется…
Буду петь, чтобы печаль могла выйти наружу. Может, если я буду петь, лес прекратит раскачиваться и колыхаться, а солнце вновь выглянет, и мое сердце не разорвется… хотя бы пока.
Пароход «Гармония», мерцая огнями, скользил по морю, озаренному лунным светом. Над трубами поднимались клубы белого дыма, борта сияли множеством иллюминаторов, а на палубах толпились нарядно одетые пассажиры — они дышали свежим воздухом и смотрели на звезды.
Это было так чудесно. Так волшебно…
Корби Флад протянула руку и дотронулась до стекла на поблекшем плакате. Она принялась водить пальцем по буквам, нарисованным поверх звездного неба над роскошным кораблем.
«Пароход „Гармония“ — императрица морей, — прочла она. — Насладитесь незабываемым путешествием на борту самого современного чуда морской техники! Бороздите океаны и исследуйте волшебство берегов и островов, которые повстречаются на вашем пути! Прямо сейчас закажите место на фешенебельный круиз с заходом в десять портов — и бесплатно получите знаменитый путеводитель Хоффендиика».
Корби сильнее стиснула потрепанную книгу в кожаном переплете, зажатую под мышкой.
— Разрази меня гром, если это не один из тех самых путеводителей Хоффендинка, — произнес мрачный голос.
Повернувшись, Корби обнаружила у себя за спиной капитана Бориса Бельведера. Капитан, которого до сих пор никто не видел в хорошем расположении духа, был еще мрачнее, чем обычно. Благодаря обвисшему лицу и поникшим усам он больше всего походил на крайне расстроенного моржа.
— Вот уж не думал, что на борту осталась хотя бы одна из этих книг, — сказал он. — Бедная старушка «Гармония» теперь едва ли останавливается хоть в каком-то мало-мальски интересном месте. На самом деле она уже и вовсе нигде не останавливается! Из Дандуна в Высокую Бухту без остановок, а затем назад… — Его глухой голос звучал скорбно. Было видно, что капитану жаль свой корабль. — Хуже того, — вздохнул он, — перевозка грузов — вот все, на что мы со старушкой «императрицей морей» теперь годимся. Это, да еще парочка случайных пассажиров, которым нечем заплатить за что-нибудь получше… — При этих словах он неодобрительно оглядел Корби сверху донизу.
— А мне кажется, это ужасно милый корабль, — сказала она. — И после того как моего отца постигло великое разочарование — Голос Корби задрожал, но она судорожно сглотнула и продолжила: — Мама говорит, мы должны научиться во всем находить хорошее и стараться не падать духом. — И Корби многозначительно (как ей хотелось надеяться) посмотрела на капитана.
— Гм, да уж… — Капитан отвернулся, — Иногда, девочка, такое легче сказать, чем сделать. Особенно когда трюмная помпа сломана, а твой старший механик, да еще и его помощник нашли себе работенку получше. — Капитан обвел угрюмым взглядом облупившуюся краску, ржавые поручни и исцарапанную палубу старого парохода. — А чего еще ждать, когда вокруг все разваливается, — добавил он. — Автоматические зонты от солнца, саморегулирующиеся поручни, двигающиеся ветроломы… — Его рука описала широкую дугу. — «Гармония» годится только для свалки, — пробормотал он, сокрушенно качая головой. — Так же, как и я!
— Хорошие новости, капитан, — послышался гладкий, будто отполированный голос.
Старик и девочка, одновременно повернувшись, увидели старшего помощника капитана, лейтенанта Жон-Жолиона Сластворта-Хруста, который стоял позади них и учтиво улыбался.
— Артуру удалось починить трюмную помпу, — сказал он. — То есть, по крайней мере, пока что она работает…
— Хорошие новости? — произнёс капитан Бельведер. — Как сказать, Сластворт-Хруст, как сказать… — Капитан развернулся и медленно зашагал прочь. — Если понадоблюсь, я в своей каюте, — добавил он мрачно, — хотя кому и зачем я мог бы вообще понадобиться?
Жон-Жолион повернулся к Корби и обнажил зубы в фальшивой улыбке.
— А как поживает сегодня юная мисс Корби Флад? — спросил он.
— Спасибо, хорошо, — сказала Корби.
— А ваши великолепные мама и папа?
— Тоже хорошо.
— А четверо ваших неутомимых братьев?
Корби кивнула. Они оба знали, что в семье Флад был лишь один человек, который действительно интересовал лейтенанта.
— Все как всегда, — сказала она. — И, опережая ваш вопрос, точно так же обстоят дела и у моей «очаровательной старшей сестры Серены».
Жон-Жолион осклабился.
— Рад это слышать. Передавайте ей мои наилучшие пожелания, — сказал он, поворачиваясь на каблуках. — И надеюсь, мы все увидимся за обедом.
Корби улыбнулась, но стряхнула с лица улыбку тут же, как только уверилась, что лейтенант ее больше не видит. Открыв путеводитель Хоффендинка и взяв карандаш, свисающий со шнурка на шее, она принялась писать…
ПУТЕВОДИТЕЛЬ ХОФФЕНДИНКА ОТШЕЛЬНИЧЕСКИЕ ОСТРОМЭти миниатюрные скалистые островки, числом до нескольких сотен, долгие годы были населены рыбаками-отшельниками. Они как нельзя лучше подходят для небольшого пикника. Выясните у капитана время приливов и отливов и всегда держите наготове надежную весельную шлюпку на случай непредвиденных ситуаций.
Вот некоторые из наиболее интересных островов:
Мортимеров Утес — очень скалистый остров. По преданию, там живет русалка, столь устрашающая, что способна одним своим видом буквально до смерти напугать любого.
Стефанова Шерсть — остров, покрытый мягким серым мхом, слоем толщиной до пяти футов. На острове водятся мохнатые крабы.
Фабский Старикан — знаменит своей колонией гнездящихся синехвосток. Не пропустите.
НА ЧТО СТОИТ ПОСМОТРЕТЬ:Летучая ночная рыба Витта, она же Рыба Любви? — лунными ночами можно видеть, как эти необыкновенные рыбы плавают косяками у самой поверхности воды. Купаясь в отблесках лунного света, Рыбы Любви устраивают тщательно отрепетированные представления, выпрыгивая из воды и совершая в воздухе фигуры высшего Пилотажа.
Легенда гласит, что каждый, кому доведется увидеть полет Рыбы Любви, тотчас же сам влюбляется.
Написав это, Корби задумчиво посмотрела на море. «Как странно, — подумала она, — делать заметки о людях, обитающих на корабле, вместо того чтобы писать обо всех этих интересных местах, упомянутых в путеводителе Хоффендинка».
Поднимаясь на борт парохода «Гармония», Корби была просто окрылена тем, что по дороге домой, в Высокую Бухту, собственными глазами сможет увидеть все эти интереснейшие достопримечательности. Впрочем, Корби не могла назвать Высокую Бухту домом в полном смысле этого слова. Единственный дом, который у нее когда-либо был, это большое белое бунгало в Дандуне, где она родилась восемью годами раньше. А что же касается достопримечательностей, то довольно скоро Корби поняла, что ей останется лишь вглядываться в горизонт, когда корабль будет мимо них проплывать.
Но все же она хотя бы могла прочесть о них в путеводителе. Корби прищурилась, пытаясь разглядеть крошечное черное пятнышко на горизонте.
«Может, это Мортимеров Утес, — думала Корби. — Или Стефанова Шерсть? Но корабль проплывает слишком далеко даже для того, чтобы пытаться угадать». Она тяжело вздохнула.
Тут Корби услышала приглушенное бормотание и шаркающие шаги, доносящиеся с лестницы, ведущей из кают внизу.
«Ага! Это Шляппенглоттеры!» — подумала Корби, захлопывая путеводитель Хоффендинка.
На верхней площадке лестницы действительно показались мистер и миссис Шляппенглоттер. На обоих были высокие, сужающиеся кверху шляпы с завязками и тесные, доходящие до щиколоток пальто со множеством карманов. Всякий раз, повстречав Корби, мистер Шляппенглоттер щелкал каблуками и вежливо кивал, а миссис Шляппенглоттер улыбалась. А еще они никогда не упускали случая обменяться с Корби любезностями — и в этом-то и заключалась основная проблема: как бы Корби ни прислушивалась, ей ни разу, ни единого разу не удалось понять, о чем они ей толкуют.
