Кир Булычев - Древние тайны
Обзор книги Кир Булычев - Древние тайны
Кир Булычев
Древние тайны
Глава первая
Историческая практика
Сразу после Нового года, в первый день зимних каникул классная руководительница 5 «Б» собрала всех учеников.
— Наступило время отдыха, — сказала она. — Поэтому желающие могут уйти домой и спать две недели без просыпу.
Все засмеялись.
— Покой нам только снится, — сказал Пашка Гераскин, который недавно прочел книжку «В мире мудрых мыслей». Он выучил штук сто мудрых мыслей, но не стал запоминать, кто их придумал. А если его спрашивали, чья это такая умная мысль, он скромно отвечал: «Кажется, моя».
— Самое скучное на свете — это ничего не делать. Если человек ничего не делает целый месяц, он превращается обратно в обезьяну, — сказал Аркаша Сапожков.
— Каролина Павловна, — попросила Алиса Селезнева, — скажите, чем мы будем заниматься на каникулах?
— Мы отправимся на историческую практику, — сказала Каролина Павловна.
Она была такая молоденькая, хрупкая, тихая, что ее иногда принимали за ученицу. Но все в классе знали, что у Каролины железный характер. Недаром она перешла в прошлом году на лыжах через Берингов пролив из Азии в Америку и обратно.
— Ура! — закричал Джавад Рахимов. — Наконец-то! Мне так надоело в классе сидеть!
Маша Белая, человек очень серьезный, куда серьезнее, чем ее близняшка Наташа Белая, спросила:
— А где мы будем историческую практику проходить?
— Вот это каждый решит сам для себя.
Пашка Гераскин даже поднялся со стула.
— Вы говорите, что можно выбирать? — спросил он.
— Сейчас он выберет крестовый поход, чтобы сразиться на мечах с Ричардом Львиное Сердце! — сказала Наташа Белая.
— Ничего подобного, — отмахнулся Пашка. — Ты что думаешь, мне не надоело мечами махать? Нет, у меня есть мечта…
— Какая? — спросил Джавад.
— Тайна, — сказал Пашка. — Может же у человека быть одна тайна?
— У человека может быть тайна, — сказала Каролина. — И Паша нам ее обязательно откроет.
— Это еще почему? — возмутился Пашка.
— А как же тебя отправлять в прошлое, если ты нам не скажешь куда?
— Разумно, — согласился Пашка. — Но сначала я подожду, что придумают мои коллеги по классу.
— Погодите, погодите, — попросила пятиклассников Каролина. — Я хочу уточнить задание на историческую практику. Каждому из вас нужно выбрать себе не просто какую-нибудь эпоху или место, но там должна таиться историческая загадка. Вы же не туристы, вы ученые. А наука — это разгадывание тайн.
— Правильно, — сказал Аркаша Сапожков. — Даже когда я считаю ножки у марсианской сколопендры, я разгадываю тайну. Сначала я не знал, сколько у нее ног, а потом разгадал тайну: у марсианской сколопендры сто сорок семь ног.
— Не может быть! — крикнул Пашка. — Не бывает нечетного числа ног. Аркаша одну ногу нечаянно отломил.
— Я не знаю, какой ты историк, — улыбнулся Аркаша, который, как известно, умеет владеть собой, — но космобиолог ты плохой и не знаешь, что постольку поскольку у всех марсианских сколопендр и многоножек ноги располагаются в три ряда, то общее число ног может быть нечетным.
— Разве? — спросил Пашка. — Я всегда забываю мелочи.
Каролина подождала, пока все отсмеются, а потом продолжала:
— У меня есть для вас второе задание. Каждый путешественник во времени должен снять фильм. Замечательный, очень интересный фильм. Вы не возражаете?
Никто, конечно, не возражал.
— Идите по домам, дети, — сказала Каролина. — Завтра мы встретимся снова. И пускай каждый из вас придумает, какую бы тайну истории он хотел разгадать.
Расходиться не хотелось. Погода стояла отличная, мороз и легкий снежок.
Пятиклассники отправились на Гоголевский бульвар, на станцию юных биологов, где они проводили время после уроков.
Звери удивились тому, что их друзья пришли в неурочное время.
— Не обращайте внимания, продолжайте заниматься своими делами, — сказал Аркаша. — У нас каникулы.
Жираф Злодей наклонил свою глупую голову, словно вытянул шлагбаум через дорогу, и громко хлопал ресницами, стараясь понять, что же такое каникулы. Он был одет в теплую фуфайку — сестры Маша и Наташа Белые вязали ее две недели.
Питекантроп Геракл, который родился обезьяной и старался превратиться в человека, раскачивался на морозостойкой кокосовой пальме, держался за ствол ногами и хлопал в ладоши. Он скучал без людей. Дельфины выпрыгивали из теплой воды, над которой поднимался густой пар.
Юные биологи прошли в домик лаборатории. Алиса Селезнева открыла фруктовый кран и налила всем по стакану яблочного сока.
— Давайте обсуждать, — сказала она. — А то скоро обедать пора.
— А ты какие знаешь тайны истории? — спросил Джавад Рахимов.
Он был добрым парнем и хорошим другом, но не очень любил историю и не знал ни одной исторической тайны.
Тогда заговорил Аркаша Сапожков, самый образованный из биологов:
— Вся история Земли — сплошная тайна, — сообщил он, — начиная с происхождения жизни.
— Чего в этом таинственного! — возразил Пашка. — Не было жизни, а потом она появилась. Куда ей деваться?
— Откуда она появилась? — спросил Аркаша.
— От верблюда! — крикнул Пашка, который не выносил, если ему возражали. Недаром Алиса Селезнева считает, что из него получился бы самый настоящий царь. Чуть возразишь — голову с плеч долой!
— Жизнь произошла от Бога, — сказал Джавад. — Так многие считают.
— Только не ученые, — возразил Аркаша.
— История начинается тогда, когда начинается жизнь, — сказала Алиса.
Ван Цицуну очень хотелось сказать что-нибудь умное. Он поступил в этот класс всего два месяца назад и очень боялся, что в чем-нибудь отстанет от остальных ребят.
— История начинается, когда начинается время, — сказал он.
— Чепуха! — закричал невоспитанный Пашка. — Время было всегда!
— Мальчики, мальчики! — вмешалась в разговор Маша Белая. — Не надо ссориться.
В открытую форточку с трудом влезла голова жирафа Злодея. Ему было любопытно узнать, почему биологи так шумят. Но короткие рога жирафа застряли между рамами старого окна, и он начал рваться, волноваться, и стекло зазвенело — вот-вот лопнет.
— Злодей! Стоять! — приказала Алиса. — Сначала успокойся, подумай, а потом будешь тянуть голову обратно.
Злодей заморгал длинными ресницами, большая слеза сорвалась с них и упала на пол. Геракл потащил его за хвост, а Маша Белая щекотно поцеловала в нос. Жираф вытащил голову наружу и чихнул.
— Довели животное, — сказала Наташа Белая. — Разве можно так шуметь?
Мальчик Ван Цицун взволновался, побледнел и сказал:
— Простите, я во всем виноват. Не надо было мне вмешиваться в беседу почтенного Паши и уважаемого Аркадия.
Ван Цицун приехал из Шанхая. Его папа был великим бадминтонистом. Даже чемпионом мира. А теперь он основал в Москве школу бадминтона. Многие хотели поступить в эту школу или отдать в нее своего ребенка. Так что, вернее всего, Ван Цицуну придется остаться в Москве надолго, и он будет учиться в одном классе с Алисой Селезневой.
Русский язык Ван Цицун выучил уже на каникулах и говорил на нем, хоть и с акцентом, не хуже Пашки Гераскина. Он оказался замечательным математиком. Китайский ученик имел только один большой недостаток: он был очень дисциплинированным, аккуратным и совсем не любил шалить, шуметь, убегать с уроков и совершать необдуманные поступки. По сравнению с ним даже заядлый отличник и тихоня Аркаша Сапожков выглядел отпетым хулиганом.
— Если будут записывать, — сказала Маша Белая, — запишите меня на тайну Синей Бороды.
— Простите, это сказка? — спросил Ван Цицун.
— Вот я и хочу узнать, Синяя Борода был сказкой или жил на самом деле? Ну что вы смеетесь? Неужели вам неинтересна такая историческая тайна?
— Мы потому смеемся, — ответила двойняшка Маши Наташа, — что Синяя Борода обязательно на тебе женится, а потом тебя убьет.
— Мы еще посмотрим! — возмутилась Маша Белая. — В те времена, когда он жил, женщины были робкие и слабенькие. А у меня, к вашему сведению, есть черный пояс карате. Кто не верит, может на меня напасть.
— Все равно, — сказала ее сестра, — замуж тебе рано. Вот я пожалуюсь вечером маме, что ты решила стать восьмой женой Синей Бороды, посмотрим, что мама на это скажет.
Маша обиделась на Наташу. Они всегда спорили, хотя были так похожи друг на дружку, что даже мама их путала. Вернее, она их не путала, она точно знала, что у нее две дочки — Маша и Наташа, у одной родинка на правой щеке, а у другой на левой. Но всегда сбивалась — у кого же из дочек на какой?..
