Робин ЛаФевер - Натаниэль Фладд и перо феникса
Обзор книги Робин ЛаФевер - Натаниэль Фладд и перо феникса
Робин Лафевер
Натаниэль Фладд и перо феникса
Эрику,
В благодарность за то счастливое время, когда мы часами играли в животных, сидя на полу.
Р.Л.Л.Джону,
Брату-исследователю.
К.М.Глава первая
Это был самый важный разговор в жизни юного Натаниэля Фладда, и он боялся пошевелиться. Мисс Ламптон обещала отвезти его на выходные в город и сводить в зоопарк. Но вместо зоопарка он оказался в душном кабинете с чемоданами у ног и альбомом на коленях. Подслушивать разговор мисс Ламптон и юриста, разумеется, было нельзя, но они находились всего в трех метрах от него, а у адвоката оказался очень громкий голос. Нат как мог пытался рисовать.
– Спасибо, что так быстро приехали, – сказал адвокат.
Нат стукнул каблуком по чемодану, чтобы заглушить их разговор. Мисс Ламптон тут же шикнула на него.
– Есть новости? – спросила она.
Адвокат заговорил тише, и Нату даже показалось, что уши у него немножко выросли – так ему хотелось услышать его слова.
– Да. О родителях мальчика.
Нат тут же поднял голову. Это заметила мисс Ламптон.
– Не отвлекайся, – велела она.
Нат вернулся к альбому и послушно провел карандашом по бумаге.
– Двадцать третьего мая их дирижабль «Италия» разбился во льдах недалеко от Северного полюса.
Карандаш замер. Ната бросило сначала в жар, потом в холод. Он и не знал, что его родители летали в дирижабле.
– Поиски длились несколько месяцев, – продолжал адвокат, – но спасти удалось только восьмерых членов экипажа из шестнадцати. Родителей мальчика среди них не было.
– Что это значит? – дрожащим голосом спросила мисс Ламптон, сжимая рукой горло.
– Это значит, что на сегодняшний день, 5 сентября 1928 года, Гораций и Адель Фладд считаются пропавшими без вести в море.
– Вы же сказали, что их дирижабль разбился во льдах, – не сдержался Нат.
К счастью, мисс Ламптон в судорожных поисках носового платка не обратила внимания на то, что он влез в разговор без спросу.
– Льды, море, какая разница, – ответил адвокат. – Ясно одно: твоих родителей больше нет.
Мисс Ламптон заплакала.
Родителей Нат не видел больше трех лет. Когда они уехали в первый раз, он страшно по ним скучал. Успокаивала мальчика одна мысль: они пообещали, что возьмут его с собой, когда ему исполнится восемь.
– Подрасти чуток, – сказал отец, – проснется в тебе жажда приключений, будешь ездить с нами.
На восьмой день рождения Натаниэль радовался и волновался одновременно: он все не мог понять, проснулась в нем жажда приключений или нет. Но письмо от родителей с приглашением так и не пришло.
– Тем лучше, – хмыкнула мисс Ламптон. – У них серьезная работа, маленький ребенок будет путаться под ногами! Ты им будешь только мешать.
Весь девятый день рождения Натаниэль надеялся и ждал. Но мисс Ламптон сказала, чтобы он не сходил с ума. У родителей слишком опасная работа, а ему больше всего на свете нравится тихо гулять, читать и рисовать. Ну какой из него путешественник? Нат расстроился. Ему-то казалось, что в нем уже немножко проснулась жажда этих самых приключений.
На десятый день рождения Натаниэль старался совсем не вспоминать о своих родителях. Все эти надежды и мечты – детские игрушки, из которых он уже давно вырос. Но на самом деле ему было просто слишком больно вспоминать о маме и папе.
А сегодня такая новость. Значит, он больше никогда их не увидит.
– Выходит, бедный мальчик остался один в целом свете? Что же с ним дальше будет? – спросила мисс Ламптон, промакнув глаза носовым платком.
«Она-то чего плачет, – подумал Нат. – Не ее же родители пропали без вести в море».
– Вы меня неправильно поняли, дорогая мисс Ламптон, – сказал адвокат. – Мальчик теперь будет воспитываться неким Филом Фладдом.
Глаза у мисс Ламптон тут же высохли.
– Филом Фладдом? Это еще кто?
Адвокат вгляделся в лист бумаги.
– Двоюродный родственник по линии отца. Живет в Бэттинг-эт-Флайз в Северном графстве.
– А со мной что? – бодро спросила мисс Ламптон.
Нат тут же догадался, что плакала она не из жалости.
– А вам полагается Кругленькая Сумма. Вы не будете нуждаться.
Мисс Ламптон выпрямилась в кресле и чуть подалась вперед:
– Сколько?
Адвокат назвал цифру. От удовольствия мисс Ламптон зарделась.
– Меня устраивает.
– Все финансовые подробности у моего помощника, – сказал адвокат. – Когда закончим…
– Мы уже закончили, – поднялась она.
Натаниэль удивился. Как это закончили? У него еще полно вопросов. Почему он не останется с мисс Ламптон? Почему нельзя жить так же, как они жили эти три года?
Проходя мимо него, мисс Ламптон неуклюже потрепала его по волосам:
– Удачи тебе, мой дорогой.
Она взяла один из чемоданов и пошла на поиски Кругленькой Суммы.
Теперь плакать захотелось Нату. Но вместо этого он быстро-быстро заморгал.
– Так, – сказал адвокат, доставая из нагрудного кармана часы, – нам пора. Надо успеть посадить тебя на поезд.
– На поезд?
– Да. Закрывай эту свою книжку и иди за мной. – Адвокат захлопнул часы. – Что это ты там нарисовал? Моржа?
– Э-э-э, да, – и Нат закрыл альбом, чтобы адвокат не узнал в рисунке себя.
– Шевелись. На поезд опоздаем. Быстрей, быстрей.
Адвокат вышел из-за стола, взял чемодан и вывел Натаниэля за плечо из кабинета. Нат только и успел сунуть альбом под мышку. На улице он еле поспевал за адвокатом. Вокзал был всего в двух кварталах, но Нат выбился из сил, пока они дошли до него.
– Пассажиры, займите свои места! – крикнул кондуктор.
– Держи, – адвокат сунул Нату чемодан в одну руку, а в другую билет. – Быстрее, мальчик! А то поезд уйдет.
Голос у него был резкий и нетерпеливый. Наверное, и ему причитается за то, что он посадил Натаниэля на поезд. Устроившись на месте, Нат прильнул к окну, чтобы помахать адвокату на прощание, но того уже и след простыл.
Глава вторая
Поезд прибыл в Бэттинг-эт-Флайз вечером. На платформу из вагона вышел только Натаниэль. У входа в здание вокзала спала собака, вокруг которой лениво летали мухи. Нат присел рядом, но тут отворилась вокзальная дверь, и на перрон вышел сгорбившийся старичок. Он внимательно посмотрел на Ната.
– А вы, должно быть, молодой Фладд. Идемте, я вас отвезу.
Старичок кинул чемодан в повозку, залез сам, помог Нату, цокнул языком, и старая лошадь медленно тронулась с места.
Они ехали по зеленым полям мимо ферм. На пастбищах паслись овцы, лениво помахивая хвостами. Чем-то их скучные и спокойные морды напоминали мисс Ламптон. В глазах у Ната защипало, в горле стало тесно. Он открыл альбом, вытащил карандаш и стал рисовать овечек до тех пор, пока повозка не свернула на изъезженную грунтовку. Впереди показался большой старый деревенский дом с пристройками. Стены из грубого камня, крыша – из соломы. Она торчала отовсюду, как неприглаженные усы. Две гигантские кирпичные трубы. Там и сям под немыслимыми углами выскакивали то башенка, то конек. «В таком доме точно водятся летучие мыши», – подумал Нат. И когда старик затормозил, сердце его упало.
– Приехали.
Старик спрыгнул с повозки и выгрузил чемодан. Не успел мальчик сказать «спасибо», старик коснулся на прощание шляпы, запрыгнул в повозку и покатил обратно.
Нат подошел по заросшей ежевикой тропинке ко входу. Массивная дверь явно нуждалась в покраске. Медный дверной молоток был сделан в форме головы то ли рычащего льва, то ли кричащего человека. Нат так и не решил, на кого эта голова больше похожа. Он осторожно потрогал металлические острые зубы и постучал в дверь.
Тишина.
В ожидании ответа Нат заметил медную табличку над дверью: Фил. А. Фладд, криптозоолог.
О криптозоологах он еще не слышал. Вот про зоологов знает. И Нат вспомнил о летучих мышах. Он посмотрел на тени под карнизом, поднял молоток и снова ударил в дверь. Наконец послышались шаги. Дверь распахнулась.
– Я же сказала: никакого отношения к вашему благотворительному базару я не имею. Прошу оставить меня в покое… Ой! Здравствуй!
Нат сделал шаг назад: высокая угловатая женщина, у которой коленки и локти торчали во все стороны, оказалась страшно похожа на жирафа. Волосы – грива? – растрепались. Жираф с гривой. Ему сразу захотелось схватить карандаш, но вместо этого он расправил плечи – так всегда в неловких ситуациях поступала мисс Ламптон.
– Я – Натаниэль Фладд. Сообщите, пожалуйста, хозяину о моем приезде.
– Ого! Ишь ты какой! – удивленно сказала женщина. – Хозяйка этого дома – я, юный Нат. К твоим услугам.
Нат только и сумел, что поморгать. Это и есть «двоюродный родственник по линии отца»?
– Но вы же – она!
– Ну да. «Фил» – сокращенно от Филомена. «А» – Августа. Мои родители не смогли решить, какое мне дать имя, латинское или греческое, и дали оба. Зови меня тетей Филой.
