Джеймс Роллинс - Дьявольская колония
У Грея перед глазами возник образ предателя, собирающегося вышибить себе мозги, и его предсмертные слова: «Ничего еще не кончено!»
У него в груди все заледенело.
Кэт продолжала:
— Сейчас у нас дома работает бригада саперов, затем я направлю их к тебе…
— Кэт! — оборвал ее Грей. — Мать как раз собиралась заглянуть ко мне домой. Сегодня. У нее есть ключи.
— Скорее домой! — не раздумывая, бросила Кэт. — Мы с саперами уже выезжаем к тебе. По дороге я предупрежу местную полицию.
Захлопнув телефон, Грей бросился бегом к двери. Вскочив с места, Сейхан поспешила за ним.
Должно быть, она услышала, о чем он говорил по телефону, и обо всем догадалась. Они вместе выскочили на улицу. Грей тщетно поискал взглядом свободное такси. Сейхан выбежала на улицу, парализованную полуденной пробкой. Подскочив к остановившемуся в транспортном потоке мотоциклисту, она выхватила свой черный «ЗИГ-Зауэр» и приставила дуло ему к голове.
— Слезай!
Парень торопливо соскочил с мотоцикла и бросился бежать.
Сейхан подхватила одной рукой мотоцикл, не дав ему упасть, и обернулась к Грею.
— Ты сможешь сесть за руль?
До тех пор пока никакой информации не поступило, Грей оставался сосредоточенным и на взводе.
Он вскочил на мотоцикл.
Усевшись за ним, Сейхан обвила его за пояс и сказала на ухо:
— Если понадобится, нарушай все правила!
Крутанув ручку газа, Грей отпустил сцепление.
Они пулей пролетели по городу, не обращая внимания на ветер в лицо, то и дело запрыгивая на тротуары и лавируя между пешеходами. Сворачивая на Шестнадцатую улицу, Грей увидел в воздухе столб черного дыма. Как раз в той стороне находилась Пайни-Брэнч-роуд. Выкрутив газ до отказа, оставшуюся часть пути Грей промчался на полной скорости.
Улица была запружена машинами чрезвычайных служб с включенными мигалками и завывающими сиренами.
Резко затормозив, Грей пустил мотоцикл юзом и спрыгнул на землю. Впереди поперек дороги стояла карета «скорой помощи», заехавшая двумя колесами на бордюр.
Грей бросился к ней.
Из-за угла выбежал Монк в больничной пижаме.
Судя по всему, он угнал «скорую помощь» и, воспользовавшись мигалками и сиреной, опередил Грея, первым добравшись от больницы Джорджтаунского университета.
Подбежав к другу, Грей прочитал у него на лице ответ на свой невысказанный вопрос. Монк поднял руку, останавливая его, но не сказал ни слова и лишь слабо покачал головой.
Грей рухнул на колени прямо посреди дороги.
— Нет!..
44
8 июня, 07 часов 22 минуты
Вашингтон, округ Колумбия
— Где мои девочки? — окликнул Монк, проходя в квартиру.
— Твои девочки еще спят, — строго ответила ему с кровати Кэт, — и если ты их разбудишь, тебе придется сидеть с ними всю ночь, как сидела с ними я.
Она лежала, подложив под поясницу подушку, поскольку спина у нее все еще болела после родов. Роды наступили три дня назад, на две недели раньше срока, но все прошло хорошо, и в семье появился второй ребенок, тоже девочка. Теперь Монк был у себя дома полностью окружен женщинами, но он ничего не имел против. У него одного хватало тестостерона на всю семью и еще оставалось на работу.
Плюхнувшись на кровать рядом к женой, он поставил рядом сумку с продуктами.
— Рогалики и сливочный сыр.
Кэт потрогала свой живот.
— Я такая толстая…
— Ты только что родила малышку весом восемь фунтов и три унции. Неудивительно, что она запросилась наружу раньше срока. Там ей было тесно.
Кэт издала неопределенный звук.
Убрав сумку, Монк пододвинулся ближе к жене и обнял ее. Та прильнула к нему и положила голову ему на плечо.
— Ты очень красивая, — сказал он, целуя Кэт в волосы, и после длинной паузы добавил: — Но от тебя пованивает.
Кэт ткнула его кулаком в плечо.
— Как насчет того, чтобы я нагрел воду в душе — для нас обоих?
— Это было бы просто здорово, — прошептала Кэт, прижимаясь лицом к его груди.
Монк хотел уже вставать, но Кэт снова привлекла его к себе.
— Останься здесь. Мне это нравится.
— Что ж, этого у тебя теперь будет предостаточно. Меня, сидящего дома.
Кэт посмотрела ему в лицо.
— Что сказал Пейнтер?
— Он все понял, принял заявление об увольнении, но попросил меня подумать, пока я буду в отпуске по семейным обстоятельствам.
Кэт прижалась к нему и снова издала тот неопределенный звук.
У них состоялся долгий разговор о том, что Монку придется уйти из «Сигмы». Как-никак, ему нужно заботиться о жене и двоих детях. Получив пулю в живот, обнаружив у себя дома бомбу, увидев трагедию, случившуюся в семье Грея, Монк рассудил, что пробил его час. У него уже были предложения от нескольких компаний, работающих в сфере биотехники.
Супружеская пара продолжала лежать, не размыкая объятий, просто наслаждаясь теплом друг друга. Монк больше не хотел рисковать этим.
Наконец Кэт повернулась и с некоторым усилием поставила свои ноги мужу на колени.
— Поскольку ты больше не работаешь…
Монк взял ее ступни и начал растирать их одной рукой. Новый протез должен был быть готов только через четыре дня, но, судя по всему, и одной руки хватало.
Откинувшись назад, Кэт потянулась и снова издала звук, теперь уже вполне определенный.
— К этому я бы тоже могла привыкнуть.
Однако подобное блаженство не могло продолжаться вечно.
Из соседней комнаты донесся жалобный писк, сначала тихий, но быстро набравший раздирающую слух силу. Ну как такое крохотное существо способно издавать такой громкий звук?
— Определенно, у нее твои легкие, — заметила Кэт, приподнимаясь на локте. — Похоже, она уже проголодалась.
— Я ее принесу, — сказал Монк, вставая с постели.
Увы мечтам о горячем душе.
Пройдя в спальню, он увидел там новую радость своей жизни, с красным личиком и крепко зажмуренными глазками. Подхватив малышку из колыбели, Монк взял ее на руки и начал качать.
Девочка сразу же успокоилась.
Она родилась в день похорон матери Грея. У Кэт начались схватки во время заупокойной службы. Монк понимал, каким тяжелым был этот день для Грея, винившего себя в гибели матери. У Монка не было слов, чтобы поддержать своего друга, но Грей держался мужественно.
Еще раз отблески этого мужества, обещавшего исцеление, Монк увидел позднее, когда Грей навестил Кэт в роддоме, чтобы взглянуть на новорожденную. До того Монк не говорил другу о том, что решили они с Кэт. Услышав эту новость, Грей улыбнулся, печально, но искренне.
Монк поднял свою дочурку и посмотрел ей в лицо:
— Ты проголодалась, Гарриет?
08 часов 04 минуты
Грей сидел на стуле у изголовья больничной койки, закрыв лицо руками.
Его отец тихо похрапывал, вытянувшись под простыней и тонким одеялом. Сейчас он был похож на жалкую слабую тень того крепкого, пышущего здоровьем мужчины, каким он был прежде. Грей перевел его в одноместную палату, чтобы обеспечить ему уединение, где можно было бы отдаться горю. В эту клинику отца устроила неделю назад мать.
Здесь он и оставался.
Магниторезонансная томография показала, что отец перенес слабый инсульт, но он быстро поправлялся. Так что это было обнаружено по большому счету случайно. Истинная причина ухудшения старческого слабоумия — галлюцинации, ночные приступы паники, синдром захода солнца — была в значительной степени обусловлена неправильной дозировкой лекарственных препаратов. Отец дважды принимал повышенную дозу лекарств, что вызвало отравление и обезвоживание организма и в конечном счете привело к инсульту. В настоящее время врачи корректировали курс лечения. Прогноз был благоприятным: где-то через неделю отец поправится настолько, что его можно будет выписать домой, где он будет находиться под присмотром сиделки.
Это будет следующее сражение.
После похорон матери Грею предстояло решить, как быть с домом родителей. Его брат Кенни, прилетевший на похороны из Калифорнии, сегодня встречался с адвокатом и агентами по недвижимости. Между братьями оставались трения по многим вопросам, взаимные обиды, неприязнь. Кенни не знал точных обстоятельств гибели матери; ему сообщили только, что эта трагедия явилась побочным следствием акта отмщения в отношении Грея.
У него за спиной раздался тихий голос:
— Скоро мы будем разносить завтрак. Вам принести поднос?
Грей обернулся.
— Не надо, Мэри, но все равно спасибо.
В дверях стояла Мэри Беннинг, одна из медсестер, работающих на этаже. У этой очаровательной женщины, одетой в голубой халат, волосы были забраны в высокий пучок, чуть тронутый сединой. Ее собственная мать страдала синдромом Лу Герига, поэтому она прекрасно понимала, через что пришлось пройти Грею. Грей был очень признателен ей за подобный личный опыт. Это позволило им с Мэри быстро сблизиться.
