Сиссель-Йо Газан - Перо динозавра
Он рассказал еще, что угрожал Ларсу. Писал ему письма на английском языке с электронного адреса, который невозможно выследить. Ларсу было наплевать на угрозы, он вообще не воспринимал это всерьез. Асгер сказал, что Ларс отвечал ему пару раз, не зная, конечно, кому он пишет, и казалось, угрозы его развлекают. Это совершенно выбило Асгера из колеи, — мягко сказала она. — О смерти Хелланда он услышал по радио и страшно испугался. В среду он сходил в университет, и на то, чтобы узнать все слухи, ему понадобилось меньше четверти часа. Хелланд был нафарширован личинками свиного цепня. Асгер вернулся домой вне себя от страха и размышлял над этим больше суток. Он не мог понять что к чему. Тогда он и позвонил мне, в четверг вечером. Говорил тонким и тихим голосом. Сначала я не могла понять, почему после всех этих месяцев молчания он звонит мне, чтобы узнать о жизненных циклах паразитов. У него же есть книги, почему он не может взять и прочесть? Но он настаивал. Тогда у меня в голове начало проясняться, и в конце концов я спросила у него прямо: «Ты имеешь какое-то отношение к смерти Ларса Хелланда?» — «Да, наверное», — прошептал он. И рассказал мне все с самого начала, по-прежнему не до конца понимая взаимосвязь — он же просто хотел заразить своего мерзавца-отца свиным цепнем! Тогда я сама уже связала одно с другим, — Ханне в отчаянии посмотрела на Сёрена. — Это же говорит в его пользу — то, что он во всем признался? Правда?
— Он ведь мог позвонить в полицию, — мягко ответил Сёрен.
— Он именно это и сделал, когда позвонил мне и все рассказал, — возразила Ханне. — Так было всю его жизнь, — она снова подняла на Сёрена глаза, во взгляде сквозил стыд. — Я всегда звонила всюду вместо него. В отдел регистрации населения, в налоговую инспекцию, в отдел компенсации расходов за квартиру, в отдел выплаты стипендий. Он не может звонить незнакомым людям, он буквально теряет дар речи, — она выглянула в окно.
— Может, с ним правда что-то не в порядке, — сказала она наконец. — Я просто не понимаю тогда, как он мог так блестяще учиться.
Они посидели молча. Сёрен дал Ханне Моритцен отдышаться и встал.
— Я поеду за ним, — сказал он. — И мы ему поможем. Если сможем.
Ханне смотрела на него непроницаемым взглядом.
— Да, — просто ответила она.
Когда Сёрен вышел от Ханне Моритцен, на улице накрапывал дождь.
Было уже около полуночи, когда Сёрен и четверо его коллег приехали на Гласвай, 12. Сёрен посмотрел на окна квартиры, которая, как сказала Ханне, находилась на четвертом этаже справа. Свет не горел. Он еще перед выездом из Беллахой коротко проинформировал остальных о том, что им предстоит, и теперь только повторил основные пункты. Асгер Моритцен, по всей видимости, очень уязвимый, нелюдимый и боязливый, так что все должно пройти настолько спокойно и вежливо, насколько возможно. Все четверо коллег кивнули, и они вошли внутрь. Поднявшись на четвертый этаж, коллеги заняли позицию на лестнице, а Сёрен, одетый в гражданское, подошел к двери, приложил к ней ухо, прислушиваясь, и постучал. В квартире было совершенно тихо. Сёрен постучал сильнее. Никакой реакции. Он позвонил слесарю, который пообещал прийти через десять минут. Сёрен почувствовал искушение выбить дверь, но вспомнил, что Ханне рассказывала об Асгере, и оставил эту мысль.
«Лучше действовать осмотрительно» — свои же собственные недавние напутствия сдерживали его, перевешивая сомнения.
Сёрен постучал в соседнюю дверь. Через какое-то время за ней послышались шаги, дверь открылась, и на него удивленно уставилась женщина в пижаме. Разговор с ней занял минуты три. Она никогда не видела своего соседа, хотя прожила в этом доме десять месяцев. Сначала она, конечно, удивлялась, что они ни разу не сталкивались, но в конце концов решила, что квартира пустует, а ее хозяин путешествует. Она никогда не слышала, чтобы оттуда доносились какие-то звуки, ни текущей воды, ни музыки, ни гостей. Она пожала плечами и сказала, что, к сожалению, ничем не может им помочь. Сёрен поблагодарил. Едва дверь за ней закрылась, как пришел запыхавшийся слесарь. Спустя две минуты Сёрен открыл дверь в квартиру Асгера.
— Асгер Моритцен, — позвал он. — Это полиция. Нам нужно с вами поговорить.
Ни звука в ответ. В прихожей было темно, но благодаря свету с лестничной площадки удавалось двигаться вперед. Наконец Сёрен щелкнул выключателем. Прихожая оказалась большой и чистой. Дверца встроенного шкафа была закрыта, как и все три двери в комнаты. Крайняя левая дверь, по всей видимости, кухонная. Он дал остальным знак оставаться на своих местах и снова позвал Асгера. По-прежнему никакого ответа. Тогда он осторожно открыл локтем дверь в кухню и нашел выключатель. Прибранная кухня, лишенная всякой индивидуальности. Пустые стены, липкие разводы от тряпки на столешнице, сияющая раковина. Он вернулся в прихожую и остановился перед двумя дверями в комнаты. Одна из них должна вести в гостиную с окном, закрашенным черной краской, вторая — в спальню. Он не смог вспомнить где что и открыл дверь слева со словами:
— Асгер Моритцен. Это полиция. Нам нужно с вами поговорить.
В нос ему ударил тяжелый запах. Первой его мыслью было — жидкость для снятия лака или какой-то растворитель. В комнате было темно, хоть глаз выколи, и тихо.
— Фонарик, — сказал он стоящим сзади, и один из полицейских осветил комнату ярким лучом света. Здесь повсюду были террариумы, как Ханне и предупреждала, от пола до потолка. В центре комнаты стоял двухместный диван и низкий журнальный столик. Ни одна тень не шевельнулась. Сёрен зажег свет, в комнате наступили холодные приглушенные сумерки, и стало возможным осмотреться. Вонь просто сбивала с ног, и тут он заметил белые пятна. Во всех террариумах в каждом ряду лежали куски ваты размером с детский кулак.
Один из коллег откашлялся у него за спиной. Сёрен повернулся к нему и попросил открыть окно, а сам шагнул к одному из террариумов, разглядывая его содержимое. Он не сразу заметил паука-птицееда размером с десертную тарелку, который не шевелясь лежал рядом с ватным тампоном.
— Окно закрашено, — сказал один из полицейских, тяжело дыша.
— Разбей его, — в отчаянии сказал Сёрен. У него кружилась голова, от вони чесалось в носу.
Послышался громкий звон, и в комнату заструился осенний воздух. Сёрен постучал по стеклу террариума, но паук по-прежнему не двигался с места. Сёрен пошел вдоль ряда террариумов в надежде найти каких-то известных ему животных. Что там говорила Ханне? Сверчки, мыши. Нужно посмотреть на них, чтобы быть уверенным в том, что происходит: откуда ему знать — вдруг пауки-птицееды всегда сидят не шевелясь? И мышей, и сверчков он нашел в двух террариумах у самого пола. В одном из них неподвижно громоздились друг на друге, как кучка сухих веток, существа, похожие на кузнечиков. Он постучал по стеклу — никакого движения в ответ. Соседний террариум был полон опилок и дохлых мышей. Сёрен выпрямился.
— Он убил всех животных, — без выражения сказал он.
Прошел обратно в прихожую, где стояли, напряженно выжидая, трое остальных полицейских.
— Вызови «скорую», я уверен, что он здесь, — сказал Сёрен тому, кто стоял ближе к выходу. Потом надел резиновые перчатки и зашел в спальню Асгера. Здесь на него обрушилась темнота. Сёрен снова позвал Асгера и не получил ответа. Он прислушался. Сзади ему передали фонарик, он осветил комнату. Задернутые шторы, письменный стол, аккуратно стоящие вдоль стены узлы, кровать и человеческая нога на ней.
Он нашел выключатель и зажег свет.
Асгер лежал на кровати полураздетый. Живот и ноги были укрыты одеялом, обнаженная грудь белела на постели. Глаза были закрыты, давно не стриженные волосы лежали вокруг лица сальным нимбом. Он выглядел очень бледным и каким-то восковым и никак не отреагировал на то, что Сёрен в сопровождении трех полицейских вошел в комнату. Сёрен подошел к кровати, взял Асгера за руку и пощупал пульс.
— Он мертв, — сказал Сёрен.
На коже Асгера уже появились трупные пятна. Сёрен продумывал ход действий. Нужно запомнить первые впечатления. Сюда вот-вот набегут судмедэксперты и ребята из технического отдела и попросят Сёрена отойти в сторону, каждая секунда была решающей.
— Посмотрите на его выражение лица, — пробормотал Сёрен. — Почему он такой измученный?
Он вдохнул. Значит ли это, что Асгер покончил с собой с помощью растворителя? Может быть, он хотел умереть так же, как его питомцы? В спальне царил порядок, как и в остальных комнатах. Узлы, маленький письменный стол с окуклившимся ноутбуком, в точности как Ханне описывала. Он обернулся и посмотрел на полки за спиной. Маленькие террариумы, банки с заспиртованными насекомыми, книги. От чего он умер? Сёрен осторожно принюхался к Асгеру, но тот ничем не пах, тогда он приподнял одеяло, осмотрел простыню, но там тоже все было чисто.
