Питер Страуб - Клуб адского огня
«Червяк, слизень, как ты мог!...»
И тут чья-то сильная рука обхватила Нору сзади за шею. От шока и ужаса больно сжалось сердце, а рука, сжимавшая горло, превратила крик Норы в невнятный скрип. Кто-то потащил Нору на стоянку.
82
— Обожаю наши воссоединения, — сказал Дик Дарт. — Это очень важно — периодически общаться со старыми друзьями, ты согласна? — Нора попыталась оттянуть руку, перекрывавшую ей дыхание, а ее ноги цеплялись за грязный асфальт. — Особенно с теми, которым достаточно протянуть руку, чтобы тебя коснуться. — Нора попыталась лягнуть его, но потеряла равновесие. Свободной рукой Дарт обнял ее за талию, приподнял над землей и понес в глубь стоянки.
— А наша новая машинка тебе очень понравится, — сказал он. — Как только я увидел ее, я понял, что пришло время забрать мою маленькую Норочку. А если не перестанешь дрыгаться, я перережу тебе горло на этом самом месте, зараза ты такая. — Дарт отпустил талию Норы, и тело ее навалилось ему на грудь. — А оно нам надо?
Нора покачала головой, насколько это позволяла продолжавшая сжимать ее шею рука Дарта. Горло ее издало тоненький писк.
— Я человек великодушный, — объявил Дарт. — Понимаю твое отчаяние, твое смущение. Да боже мой, ты ведь живой человек, правда? И больше всего тебе сейчас наверняка хотелось бы вздохнуть полной грудью.
Нора очень постаралась кивнуть.
— А вот мы сейчас спрячемся где-нибудь и поговорим об этом.
Дарт протащил ее между двумя фургонами и прислонил к стене. Хватка его руки ослабла Глоток раскаленного воздуха ворвался в ее легкие, и Дик тут же снова сжал ее горло.
— Ну, как? Хочешь еще подышать?
Прислонившись к стене, Дарт перекинул Нору через колено. Попытайся она отбиваться — немедленно оказалась бы на земле. Ноги Норы свисали по обе стороны согнутой в колене ноги Дарта. Она кивнула, и Дарт снова лишь на мгновение вздоха ослабил руку.
Повернув голову, Нора взглянула на него краешком правого глаза Дарт ухмылялся, глаза светились самодовольством; из-под края поплиновой кепки над ухом белела полоска бинта. А еще она увидела кусочек сверкающего края широкого лезвия — там, где оно встречалось с рукоятью.
— А я так скучал по тебе, так скучал... — скалился Дарт. — И чтобы доказать это, я еще разок дам тебе подышать. — Ослабив зажим, он опустил руку. — Теперь мы будем тихими и послушными, да? — Судорожно глотая воздух, Нора кивнула. — Ну что, любимый Дэйви выдал тебя с потрохами, да? Какое захватывающее приключение для ребенка — поиграть вместе с великим и ужасным ФБР. А очкастый — его самый большой друг. — Он поддернул Нору чуть повыше по своему бедру, а рука снова сомкнулась на ее горле, но уже не с такой силой. — Ну что, первый приступ радости прошел? Адаптировалась к волшебному возвращению старого друга? Надеюсь, мы понимаем, что каждое неожиданное движение может закончиться маленькой, на скорую руку, хирургической операцией на горле?
Нора попыталась выдавить из себя «да».
— Я собираюсь тебе кое-что продемонстрировать. — Выпрямившись, Дарт опустил ее ноги на землю. Нора стояла спиной к нему в трех футах от пустого пространства между обшарпанным коричневым фургоном и еще более обшарпанным синим, с надписью «Макмел — водопровод и отопление». В конце туннеля, образованного стенами фургонов, виднелся асфальт стоянки, замусоренный конфетными обертками и окурками. Удивляясь тому, что она еще жива, Нора обернулась.
Дарт стоял, привалившись к стене туристического центра, поджав одну ногу и скрестив руки на груди. Черная кепка сдвинута на брови — из-под козырька зловеще поблескивают глаза; на щеках и подбородке — тень щетины; в правой руке — купленный в Феафилде немецкий нож с роговой рукоятью.
— Дошло?
— Что? — Руки Норы дрожали, и еще дрожало что-то внутри, в желудке.
— Ты не убегаешь.
— Если бы попыталась, ты бы меня убил.
— Точно. Ведь я — твой лучший шанс выпутаться из всего этого. Ты боишься меня, но начинаешь понимать: я слишком заинтересован в тебе, чтобы убить из таких примитивных побуждений, как месть. К тому же ты в бешенстве от поступка Дэйви. До тех пор, пока я разумен и спокоен, ты предпочтешь остаться со мной, а не смотреть, как этот слабак позволит тебя арестовать.
Нора с удивлением взглянула на Дика: он был прав.
— Разница между мной и Дэйви в том, что я тебя уважаю. Собираюсь ли я свирепствовать по поводу того, что ты повела себя как женщина, как только я ослабил бдительность? Вовсе нет. Ты ударила меня, но не так уж сильно. Голова у меня все-таки крепкая. А мне наука: с тобой надо быть настороже, но у нас по-прежнему много общих дел, не так ли? Вот ими давай и займемся.
— О'кей. — Нора соображала с трудом. — Как скажешь.
— Вижу, ты изо всех сил старалась накраситься, но получилось просто смешно. Ты только размазала косметику по лицу.
— Мы так и будем здесь стоять?
Дарт отделился от стены, схватил Нору за руку и потянул за собой между фургонами. Мимо входа на стоянку неторопливо прошли двое полицейских в форме.
— Благодаря тебе я добыл это произведение искусства. — Отвернувшись от полицейских, Нора увидела старинную машину, принадлежавшую тирану в блейзере и аскоте. — Думаю, она нам послужит чуток.
Дарт подвел Нору к водительской дверце и подсадил на подножку.
— Как переключать скорость, знаешь?
— Да.
— Идеальная женщина, — с придыханием сказал Дарт. Быстро обойдя машину сзади, он устроился спереди справа. Быстро оглядев пол и сиденья и не увидев пятен крови, Нора вздохнула с облегчением.
Книга IX
Горная долина
...долина сердца, хранящая великую тайну.
83
А теперь спокойно, с чувством, с толком, с расстановкой... Это настоящий «дуйси», к нему надо относиться с уважением.
— "Дузи"?
Дарт закатил глаза, и Нора тихонько сдала назад, включила первую скорость и направила машину к выезду на Кинг-стрит.
— "Дуйси", — поправил Дарт. — «Дуйзенберг», одна из величайших машин столетия. Аристократка Изящная и быстрая.
Дэйви и двое агентов ФБР стояли в центре группы полицейских в форме перед отелем. Некоторые из них взглядами проводили «дуйзенберг», когда Нора поворачивала в сторону Мэйн-стрит.
— Диковинную машину люди обычно рассматривают так сосредоточенно, что не обращают внимания на тех, кто в ней едет.
Нора по привычке свернула на Мэйн-стрит. Две девушки, переходившие Готик-стрит, с улыбкой посмотрели им вслед. Дарт был прав: люди глазели на машину, а не на тех, кто в ней.
— У тебя было время подумать, посмотреть, каков мир, пока меня не было рядом. Теперь все, что нужно, — это постоянный надзор за тобой, и тогда мы снова встанем на правильный путь. А как, интересно, ты научилась переключать скорости? Большинство женщин понятия не имеют, как это делается.
— Я училась водить на старом пикапе. — Дарт сидел, привалившись к отделанной ореховыми панелями дверце, самодовольно ухмыляясь и поглаживая пистолет, отобранный у офицера Ледонна. — Как ты добыл эту машину?
— Очарование Норы: если бы не оно, я бы более решительно отреагировал на твой бунт. Но лишь стоило появиться тебе, как в то же мгновение «дуйси» стал нашим. Это судьба! Хотя сначала я, признаться, положил глаз на «МГ» твоего дружка Он — что, бывший коп?
— Он много кто бывший. — Нора снова покосилась на Дарта и встретила кривой изгиб его ухмылки; она очень не хотела, чтобы он почувствовал ее смятение. — И коп в том числе. Джеффри был дворецким в «Тополях».
— Какой преданный слуга! Какая забота о возлюбленной юного лорда! Легкий романтический флирт?
— Нет.
Дарт поднял брови и осклабился. Стайка пешеходов, оборачиваясь на их машину, пересекла улицу.
— Вчера вечером я поспрашивал кое-кого из местных. Один любитель «МГ», который приметил вас двоих, ткнул пальцем в сторону отеля, и я тут же нашел искомую машину. Я рассчитывал сегодня утром прихватить твоего дружка, когда он явится за тобой, но тут из отеля вышла ты и схватилась с предыдущими владельцами «дуйси». На ловца и зверь бежит, сказал я себе. Кстати, поделись секретом, Норочка, откройся: что ты им сказала?
— Выразила надежду на то, что жена однажды ночью убьет этого скандалиста в его постели.
Дарт зашелся противным лающим смехом и похлопал кончиками пальцев по стволу револьвера, изображая аплодисменты.
— Прямо в точку, волшебница, прямо в точку. К тому моменту, как они доехали до угла, старушенция уже орала на него во всю глотку. Когда ты спряталась у кинотеатра, я быстренько перебежал улицу и последовал за ними, действуя — а именно так всегда и следует действовать — по наитию. Не успели они проехать и десяти футов, как престарелый Дуглас Фербэнкс притормозил и обернулся к жене, чтобы призвать ее к порядку. Старушенция вылезла из машины и пошла прочь. Дуг тоже вылез и — за ней, но был так зол, что оставил в замке ключи. Он потащился за женой, вопя на нее, и — бах! — грохнулся: старикан распластался на тротуаре. Еще одна жертва неудачного брака. Я сел в «дуйси» и проехал совсем рядышком с местом падения. И что же вы думали? Кажется, старушенция меня видела. Ручаюсь, она в этот момент переживала один из самых великих моментов своей жизни. Когда Дуглас Фербэнкс очнется в больнице, окинет взглядом мониторы у кровати и трубки, торчащие из каждого его отверстия, он спросит: «Ах, что случилось с моей машиной?» А старушенция ответит: «Дорогой, я слишком беспокоилась за тебя, чтобы думать о „дуйси“». Конечно, это самое важное в его жизни, но разве может он упрекнуть ее за то, что она позволила украсть машину? Он готов вырвать ей сердце и поджарить его на медленном огне, а вместо этого он должен быть ей благодарен! — Дарт улыбнулся самому себе. — Порой я в себе сомневаюсь, говорю «стоп» и спрашиваю: может, я не прав, а правы все остальные? Но потом вдруг происходит что-то вроде этого, и я тогда понимаю, что могу расслабиться. Мужики — они как псы, но зато женщины — львицы.
