Илья Бушмин - Дорога смерти
Когда озвученный советником пресс-релиз закончился, в кадре появилась ведущая и перешла к другим сюжетам. А Бегин отключил телевизор и задумался. Все это время в больнице он много раз возвращался мысленно к банде ДТА. В первые дни его сознание было слишком слабым, чтобы концентрироваться. В остальное время он сознательно отгонял от себя все мысли о работе, решив сосредоточиться лишь на выздоровлении. Чем быстрее он поправится, тем быстрее сможет вернуться в строй – так думал Бегин. После визита Кашина стало ясно, что в строй Бегин не вернется никогда, и все размышления о банде ДТА казались пустыми и бессмысленными.
Но сейчас он не мог отогнать от себя мысли о событиях, предшествующих его попаданию в стены больницы.
Был один момент, который никак не давал Бегину покоя. И сейчас он сумел мысленно сформулировать для себя этот момент в простой вопрос.
Если Латыпов был главарем банды – зачем трое бандитов устроили засаду на малой бетонке, чтобы напасть на Бегина и Рябцева? Бегина не интересовало, как именно они смогли подкараулить своих жертв на трассе: как один из следователей по делу, он был в курсе, что на квартире Латыпова в тайнике было обнаружено специальное следящее устройство. Бегин был уверен, что точно такой же электронный жучок был закреплен и на машине Рябцева, когда они ехали в Солнечногорск. Бегина волновало совсем другое: зачем? Латыпов был раскрыт, ему нужно было удирать, спасаться. Зачем убивать следователя, если это ровным счетом ничего не давало? Мало того, на момент покушения на Бегина участковый Латыпов уже был мертв. Но Исмагилов, Машков и кто-то третий, кого подстрелил Рябцев и чье лицо они не видели – эти трое, зная, что большая часть банды раскрыта и уже поймана, занимались не собственным спасением, а шли на риск ради устранения следователя.
Зачем его хотели убить? Зачем и кому было нужно, чтобы Бегин умер в ту ночь? Какой в этом был смысл?
И чем больше Бегин думал, тем больше приходил к выводу. Смысл был, но лишь в одном случае. За Латыповым стоял кто-то еще.
Покопавшись в памяти, Бегин убедился, что прав. Подтверждения тому, что Латыпов был не последним звеном, были. Их было минимум два.
Первое: ориентировки в кабинете Латыпова, которые они с Рябцевым нашли, внезапно нагрянув в опорный пункт. Эти ориентировки имелись лишь у высшего руководства, ответственного за проведение операции. Полковник полиции Лопатин, подполковник ФСБ Расков и старший следователь СК Мальцев. И Бегин. Всего четверо. Так было сразу после дня, когда погиб Шахов, и когда Бегин выложил остальным руководителям штаба все карты. Лопатин тогда заявил: «С этого момента давать оперсоставу только инструкции по текущим задачам, не вводя в курс остального. А все совещания проводить в закрытом режиме. Мы четверо – и никого больше». И так оно и было.
Второе: непосредственно смерть Латыпова. Бегин не был на месте, потому что доехать туда ему помешали убийцы из банды ДТА. Но еще по пути он сомневался в том, что Латыпов покончил с собой. Какой смысл ему было покидать свою квартиру, выгребая все вещи из шкафов, сейфа и тайника, чтобы потом, в убежище, пустить себе пулю в лоб? К тому же, никто не пускает себе пулю в лоб, вопреки выражению. В висок или в рот – да. Но не в лоб. Крайне неудобное для самострела место.
В курсе того, что ФСБ установило адрес, где скрывался Томилин, были лишь… Бегин, Мальцев, Латыпов и Расков, который и выехал на место с группой спецназа.
А потом Бегина осенило.
В самый первый раз, когда он общался с Латыповым – как оказалось, членом банды – они находились во дворе УВД. Однажды этот случай вспомнил в одной из их с Бегиным бесед Рябцев. Тогда опер сказал, что в это самое время Лопатин стоял в своем кабинете и наблюдал за ними. И именно в этот момент приказал Рябцеву присматривать за следователем из Москвы.
Лопатин…?!
Его мозг заработал в полную силу, подхлестываемый внезапной догадкой.
Лопатин – сын высокопоставленного начальника из ГУВД Московской области. Он мог по щелчку пальцев отстранить Бегина и ввести в дело Мальцева, наверняка близкого знакомого собственного отца.
Как только к делу подключилось ФСБ, их пустили по ложному следу.
Как только Бегин начал изучать подробности убийства участкового инспектора майора полиции Зубова, Лопатин сразу же узнал об этом. Бегин сам выложил ему все. А через несколько часов Бегина хотели убить, устроив засаду у дверей конспиративной квартиры УВД. Участковый Латыпов мог не знать этот адрес, он перевелся в Домодедово лишь полгода назад и работал в опорном пункте на окраине города. А вот полковник Лопатин… Ключи от этой квартиры полковник вручил Бегину лично.
Как только стало ясно, что покушение на Бегина сорвалось, именно Лопатин пригласил его к себе в кабинет на внезапно дружескую беседу и предложил работать сообща.
Латыпова перевели в УВД Домодедово, на участок, который обслуживался убитым ранее Зубовым. Как Латыпов, будь он единственным «кротом», мог гарантированно попасть на эту должность? Решение о переводе принимают в ГУВД Московской области. Где служит отец Лопатина. Которого сын мог между делом попросить перевести под его начало конкретного человека – капитана Латыпова. Без помощи шефа городского управления или кого-то из ГУВД области Латыпов вряд ли смог бы так ювелирно «приземлиться» на тот самый участок.
После расстрела Ворона, а вместе с ним и оперативника Шахова из отдела угонов, Бегин дважды имел серьезные разговоры с Лопатиным, во время которых бросал ему недвусмысленные намеки о наличии «крота» в управлении. Бегин тогда обрисовывал картину и приводил факты, доказывающие его версию. Что-то в его словах напугало настоящего «крота», а не подставного, которым, сам того не подозревая, был участковый Латыпов.
Бегин закрыл глаза.
Он был готов поклясться, что так оно все и было. Лопатин привлек в свое управление участкового из Раменского, который к тому времени уже контролировал производителя и торговца оружием Карету и наркодельца Гоблина.
Открытым, правда, оставался последний вопрос.
Какой смысл был у Лопатина покрывать группу убийц?
Если бы Бегин знал о переводе полковника на должность руководителя управления «Э» по борьбе с терроризмом и экстремизмом, он бы не мучался поиском ответа на этот вопрос. Но Бегин ничего не знал. Он больше не был следователем.
***
В субботу Рябцев подскочил пораньше. Ему не терпелось проверить мысль, которая во время посиделок с Головиным пришла ему в голову. Рябцев принял прохладный душ, сбрасывая с себя остатки легкого похмелья. Выпил крепкий кофе. Залепил заживаюшую рану на плече новой марлевой прокладкой. И отправился в Москву.
Он ехал на маршрутке. Это было чертовски долго, непривычно и неудобно. В конце пути он поклялся себе, что, как только устроится на работу, обязательно купит машину. Пусть дешевую, пусть подержанную, пусть в кредит – но без машины он не представлял жизни. Был, правда, и другой вариант – устроиться водителем с возможностью пользоваться автомобилем работодателя в личных целях.
Размышляя об этом, Рябцев добрался до Москвы. Он сошел с маршрутки на конечной остановке, располагавшейся сразу за МКАДом, неподалеку от метро. Пришлось оплачивать пропуск в метро. С пересадкой он доехал, наконец, до «Ясенево», но на этом было не все – карму пешеходу пришлось испытать сполна. Минут двадцать Рябцев добирался до офисного здания, в котором был однажды два с половиной месяца назад. Здесь на третьем этаже располагалась контора коммерческого предприятия под названием «Авангард лимитед».
Таблички на офисе компании не было. Войдя, Рябцев обнаружил несколько человек, которые складывали вещи. Повсюду стояли коробки. Мебель, техника, документация – все готовилось к переезду. Кто-то из сотрудников недоуменно посмотрел на Рябцева:
– Вы к кому?
– Полиция, – небрежно бросил Рябцев, понимая, что представился так, скорее всего, в последний раз в жизни. Он быстро прошел вдоль офисного зала к двери, за которой располагалась приемная. Секретаршу Рябцев вспомнил, во время его первого визита в «Авангард лимитед» она была здесь и отвечала на звонки. Сейчас девушка в строгом костюме складировала папки с документацией в большие картонные коробки.
– Добрый день, – сказал Рябцев. – Девушка, а Билолов у себя?
– Кто? – секретарша удивленно взглянула на визитера. – Нет, Фариза Каримовича нет.
– А когда он будет, не подскажете?
Девушка удивилась еще больше.
– Его не будет. Фариз Каримович уехал. Насовсем.
– В смысле… уехал из города?
– Из страны. Навсегда, на постоянное место жительства.
Рябцев нахмурился. От досады, что он опоздал, сводило скулы.
– А куда, не подскажете? В какую страну? И когда?
