Брэд Мельцер - Книга судьбы
Свернув налево, он проехал между двумя одинаковыми черными внедорожниками «шевроле», остановился и поправил наплечную кобуру, а потом проверил, легко ли вынимается пистолет. Все-таки это не прогулка в офис президента, предпринятая им несколько часов назад. Здесь собрались главные действующие лица, и ему следовало быть наготове. И если рапорты не лгали — что сосед уже обнаружил тела Кенни и Михея и что отпечатки пальцев отправлены на идентификацию, — сейчас на карту были поставлены не только шесть миллионов долларов гонорара и следующие четыре года у властной кормушки, а кое-что поважнее.
Когда они начинали, им было легче. После Военного колледжа в течение первых шести месяцев они занимались исключительно моделированием ситуаций и военными играми. Спешить было некуда. Лучше постигать науку и приобретать знания. Они старались не рисковать понапрасну, не поддерживали между собой контактов без крайней на то необходимости и принимали все меры для того, чтобы их действия невозможно было просчитать. Разумеется, ключом ко всему стало создание Троицы — включая и большой палец руки, похищенный ими из морга Танзании, необходимый для дактилоскопической карточки, наличие которой требовалось для осуществления выплаты денежных вознаграждений информатору. В этот момент на свет божий появился призрак, за которым вскоре будут охотиться все правоохранительные органы США. Как только Римлянин обрел «реальные» черты, началась настоящая работа.
Первым на золотую жилу наткнулся Михей. В качестве резидента ЦРУ в Хартуме он получил наводку о том, что один из чиновников Службы безопасности Судана пытается продать одиннадцать чистых виз на въезд в США — все они были незаполненными и не поддающимися отслеживанию — известной террористической группировке под названием «Аль-Заяди». По словам источника Михея, группировка расплачивалась за визы обычным порядком — африканскими алмазами на сумму в полмиллиона долларов, проследить которые было невозможно. Драгоценные камни должны были прибыть в Таормину, на Сицилию, пятнадцатого октября.
В то утро, чтобы связаться со своими коллегами по ремеслу, Михей оставил шифрованные сообщения на заранее оговоренном «разговорном форуме». Потом он составил официальный рапорт, в котором упомянул только о том, что Служба безопасности Судана, по слухам, продает одиннадцать виз. Остальное он намеренно обошел молчанием. В тот же день О'Ши — в качестве офицера ФБР по связям с зарубежными правоохранительными органами, расквартированного в Брюсселе, — сполна воспользовался информацией о бриллиантах, которую передал Михей. Не зная, кого именно следует искать, и обратившись к иностранным службам безопасности, он прошерстил все таможенные отчеты и в конце концов обнаружил человека, подозреваемого в связях с «Аль-Заяди», который — абсолютно легально — путешествовал по Италии, имея при себе драгоценных камней на пятьсот тысяч долларов. В ту же ночь агент Секретной службы Роланд Эйген, резидент в ее представительстве в Претории, Южная Африка, блестяще завершил операцию. Он позвонил своему непосредственному начальнику в контору в Риме и сказал:
— Мой источник похваляется, что на черном рынке появились американские визы на продажу и что он готов сообщить нам время и место готовящейся сделки.
— И сколько он хочет получить? — поинтересовалось начальство.
— Пятьдесят тысяч долларов.
Последовала недолгая пауза.
— Что это за источник?
— Он называет себя Римлянином, — с усмешкой ответил Эйген.
И уже через несколько минут Служба начала проверять полученную информацию. В своем кругу, на профессиональном жаргоне, они называли эту процедуру «технической поддержкой», то есть обращением к другим агентствам с просьбой проверить и подтвердить или опровергнуть сведения, полученные от источника. После Ирака это стало жизненной необходимостью. А с учетом событий одиннадцатого сентября две тысячи первого года, когда все службы стали обмениваться друг с другом разведывательными данными, информация поступала очень быстро. О'Ши постарался сделать так, чтобы ФБР представило аналогичный доклад. Благодаря Михею не возникло проблем и с ЦРУ. Три кусочка мозаики сложились в единую картинку.
— Заплатите ему, — распорядилось начальство Эйгена.
Двадцать четыре часа спустя Михей, О'Шм и Римлянин — просто пожав друг другу руки и подтвердив достоверность сведений, полученных ими же, — разделили свой первый гонорар в пятьдесят тысяч долларов. Неплохой заработок за один-единственный день работы.
Да, тогда, много лет назад, все было проще и легче. Но это было еще до того, как они пригласили других поучаствовать в игре.
— Добро пожаловать, сэр, — приветствовал его агент с каштановыми волосами, когда мужчина вылез из автомобиля и зашагал к бледно-голубому особняку с американским флагом над крыльцом.
На полдороге его встретил четвертый агент в штатском, спустившийся со ступенек.
Прекрасно зная установленный порядок, мужчина снова предъявил свое удостоверение личности.
— Прошу прощения, сэр… я не ожидал… Вы прибыли на встречу с президентом? — поинтересовался агент, возвращая документ владельцу.
— Да, — ответил Римлянин, переступая порог президентского жилища. — Что-то в этом роде.
Глава девяносто седьмая
— Ну что, хочешь еще? — прорычал Бойл в кузове фургона, ткнув О'Ши стволом пистолета в висок.
— Ты можешь делать что угодно, но это правда, — прохрипел О'Ши, сплевывая кровь и корчась от боли, волнами растекающейся по телу из простреленного плеча. Он все-таки сумел встать на колени и намеренно старался говорить тихо.
Бойл покачал головой, прекрасно понимая, что это лишь трюк, рассчитанный на то, чтобы и он понизил голос и вообще умерил свой пыл. А О'Ши тем временем продолжал:
— Я знаю, Бойл, для тебя это больной вопрос, но ты должен…
— Будь ты проклят! Где мой сын? — взорвался Бойл. Он так сильно ткнул О'Ши пистолетом в висок, что тот беспомощно опрокинулся на спину, как неповоротливая черепаха. Но, упрямо поднимаясь на колени, О'Ши не протестовал, не пытался оказать сопротивление и не паниковал. Бойл пока не мог понять, вызвано ли это упадком сил или такова линия поведения, которую избрал агент ФБР. Бойл прекрасно видел, что О'Ши, при всей кажущейся апатии, ни на мгновение не отрывает взгляда от пистолета.
Будь это восемь лет назад, у Бойла бы уже дрожали руки. Но сегодня он ничуть не волновался.
— О'Ши, говори, где он.
— Зачем? Чтобы ты мог подождать его возле школы — сколько ему сейчас, девять или десять лет? — чтобы ты мог подождать, пока закончатся занятия в четвертом классе, и сказать ему, что хочешь воспользоваться своими родительскими правами? Ты думаешь, твоя подруга Тавана…
— Ее зовут Тиана.
— Называй ее как хочешь, Бойл… она рассказала нам всю эту занимательную историю. Как ты флиртовал с ней во время избирательной кампании, как она поехала за тобой в округ Колумбия…
— Я не просил ее об этом.
— …но ты ухитрился скрывать ее от жены и дочери в течение почти четырех лет. А потом, когда она забеременела — проклятье! — ты пожелал, чтобы она избавилась от ребенка.
— Я не заставлял ее делать аборт.
— Ах, прости, пожалуйста… я и не подозревал, что ты у нас святой. — Вдалеке по шоссе пронеслось несколько автомобилей. О'Ши покачнулся и опустил голову, пережидая острый приступ боли. — Перестань, Бойл, — запинаясь, сказал он, поднимая голову, — ты спрятал ребенка от всего мира, настаивал, чтобы они никогда не приближались к тебе на людях, а теперь вдруг воспылал к нему такой любовью, что готов устроить для него пикник на лужайке Белого дома?
— Он мой сын!
— Тебе стоило бы вспомнить об этом раньше и позаботиться о нем.
— Я заботился о нем!
— Нет, это мы заботились о нем, — возразил агент ФБР. — А ты всего лишь посылал пятьдесят долларов в неделю, надеясь, что на эти деньги можно купить пеленки, еду и ее молчание. Это мы дали ей — и ему — настоящее будущее.
Бойл отрицательно потряс головой. Все-таки он занервничал.
— Значит, вот так Римлянин преподнес тебе эту историю? Что вы дали им будущее?
— Ей нужны были деньги, а мы их предложили.
— Нет уж, давай начистоту. Вы заплатили ей, чтобы она скрылась, а потом отказались сказать, где они находятся, если я не соглашусь стать четвертым ренегатом-перебежчиком! — взревел Бойл, и голос его эхом отразился от металлических стенок фургона. — Поэтому не прикидывайся, будто вы сделали ей одолжение и пошли навстречу!
Прижимая подбородок к раненому плечу, О'Ши исподлобья взглянул на Бойла, и его карие глаза блестнули в темноте фургона. На губах его подобно восходящему солнцу расцвела медленная улыбка.
