Робин Кук - Хромосома-6
Улегшись на спину, они смотрели на проблески предвечернего неба между нависавшими ветвями деревьев.
– Как по-вашему, что они с нами сделают? – подала голос Кэндис. – Я не хочу опять в тюрьму садиться.
– Будем надеяться, что нас просто тут же уволят безо всяких разговоров, – откликнулась Мелани. – Я готова упаковать вещички и распрощаться с Зоной, с проектом, с Экваториальной Гвинеей. С меня хватит.
– Могу только надеяться, что все обойдется так легко, – вздохнул Кевин. – А еще меня беспокоят обезьяны. Они все получили пожизненное заключение.
– Тут мы мало что можем сделать, – сказала Кэндис.
– Как знать, – усомнился Кевин. – Интересно, найдется ли такая группа поборников прав животных, которая расскажет о том, что здесь творится.
– Вот что, даже не заикайтесь ни о чем подобном до тех пор, пока мы не уберемся отсюда к черту, – повысила голос Мелани. – А то вы всех тут с ума сведете.
Они въехали в восточную оконечность города, миновали футбольное поле, оставили справа теннисный центр. И там и там были люди, особенно в теннисном центре. Все корты были заняты.
– Такие вот происшествия заставляют ощутить, что на самом деле ты значишь куда меньше, чем сама думаешь, – говорила Мелани, разглядывая игроков. – Ты пропадаешь где-то два мучительных дня, а здесь все идет точно так же, как и прежде.
Раздумывая над словами Мелани, все машинально схватились кто за что мог, зная, что машина должна резко повернуть вправо, чтобы отвезти их в центр животных. Вместо этого грузовичок сбавил скорость и встал. Кевин сел, глянул вперед и увидел стоявший у дороги джип Бертрама.
– Зигфрид велел вам везти их прямо к дому Кевина, – крикнул Бертрам Дэйву.
– Ладно! – крикнул в ответ Дэйв.
Он объехал джип и покатил вперед.
Кевин снова улегся:
– А это уже сюрприз. Вдруг в конце концов с нами обойдутся не так уж и плохо?
– Может, попросим подбросить нас с Кэндис до дома? – сказала Мелани. – Это более или менее по пути. – Оглядев себя, она добавила: – Первое, что сделаю, – это приму душ и надену все чистое. И только после – поем.
Кевин встал на колени и стал стучать в заднее окошко кабины, пока Дэйв не отозвался. Тогда он передал ему просьбу Мелани. Дэйв ответил отказом, причем довольно грубо.
Кевин опять улегся на спину и сообщил:
– Кажется, сначала придется побывать у меня дома.
Как только выехали на брусчатку, затрясло так, что всем пришлось сесть. Перед последним поворотом Кевин с надеждой всматривался вперед. Ему хотелось помыться не меньше, чем Мелани. Увы, увиденное им радости не доставило. Перед его домом стояли Зигфрид и Камерон, а с ними четверо до зубов вооруженных экватогвинейских военных, в том числе один офицер.
– Ох-хо, – произнес Кевин. – Вид совсем не обнадеживающий.
Грузовичок остановился. Дэйв вышел из кабины и, обойдя машину, открыл задний борт. Кевин первым выбрался из кузова на затекших ногах. За ним спустились Мелани и Кэндис.
Готовясь к неизбежному, Кевин направился к месту, где стояли Зигфрид с Камероном. Он знал, что Мелани и Кэндис следуют за ним по пятам. Бертрам, поставив свой джип перед грузовичком, присоединился к остальным. Особой радости никто не испытывал.
– Мы надеялись, что вы, никого не ставя в известность, отправились отдохнуть, – с издевкой выговорил Зигфрид. – А выясняется, что вы сознательно нарушили незыблемые правила, запрещающие появляться на острове Франчески. Все вы будете находиться под домашним арестом в этом здании. – Он указал через плечо на дом Кевина.
Кевин хотел было объяснить, почему они сделали то, что сделали, как вдруг вперед выступила Мелани. Изнеможенная и раздраженная, она яростно закричала:
– Я здесь не останусь – и точка! В общем, я увольняюсь. И убираюсь из Зоны, как только покончу со всеми формальностями.
У Зигфрида вздернулась верхняя губа, отчего он оскалился еще больше. Быстро шагнув вперед, он что было силы ударил Мелани тыльной стороной ладони, сбив ее с ног. Кэндис инстинктивно опустилась на одно колено, чтобы оказать помощь подруге.
– Не трогать ее! – заорал Зигфрид и замахнулся, будто собирался ударить Кэндис.
Кэндис, не обращая на него внимания, помогла Мелани сесть. Левый глаз Мелани стал распухать, струйка крови тихо стекала по щеке.
Кевин, зажмурившись, отвернулся, ожидая еще одного удара. Смелость Кэндис его восхищала, но, увы, у него самого ее почти не было. Зигфрид внушал ему страх, и Кевин не в силах был пальцем пошевелить.
Удара больше не последовало, и Кевин повернул голову. Кэндис помогла Мелани встать, хотя у той подгибались ноги.
– Вы скоро, очень скоро уберетесь из Зоны! – рычал Зигфрид на Мелани. – Но только в компании экватогвинейских властей. Можете на них испытать свою наглость.
Кевин с трудом проглотил слюну. Больше всего он боялся передачи экватогвинейцам.
– Я американка, – прорыдала Мелани.
– Но находитесь в Экваториальной Гвинее, – оборвал ее Зигфрид. – И вы нарушили экватогвинейский закон.
Управляющий отступил на шаг и объявил:
– Я забрал ваши паспорта. К вашему сведению, они будут переданы местным властям вместе с вами лично. А до тех пор вы будете находиться в этом доме. И предупреждаю: и солдаты, и офицер получили приказ стрелять, если вы сделаете хотя бы шаг из дому. Я понятно выразился?
– Мне нужна одежда! – выкрикнула Мелани.
– Я приказал привезти сюда одежду из ваших домов для вас обеих. Найдете в гостевых комнатах наверху, – сказал Зигфрид. – Поверьте, мы все предусмотрели.
Управляющий повернулся к Камерону:
– Проследите, чтобы об этих людях позаботились.
– Разумеется, сэр, – ответил Камерон. И тронул поля шляпы, прежде чем обратиться к женщинам.
– Ну, – рявкнул он, – слышали, что сказал управляющий? Марш наверх, и никаких пакостей, пожалуйста.
Кевин пошел вперед, но сделал крюк, чтобы пройти мимо Бертрама и сказать:
– Они не только пользуются огнем. Они изготавливают орудия труда и даже разговаривают друг с другом.
Ученый пошел дальше, он не заметил, чтобы сказанное им хоть как-то отразилось на лице Бертрама, если не считать легкого шевеления вечно поднятых бровей. Хотя Кевин был уверен: Бертрам его слышал.
Устало поднимаясь на второй этаж, Кевин видел, как распоряжается Камерон, устраивая пост солдат с офицером у нижних ступенек лестницы.
Оказавшись наверху, Кевин, Мелани и Кэндис взглянули друг на друга. Мелани все еще беспрестанно всхлипывала.
Кевин, сложив губы трубочкой, сделал глубокий выдох.
– Никудышные новости, – сказал он.
– Они не могут так поступить с нами, – прохныкала Мелани.
– Важно то, что они намерены попробовать, – уточнил Кевин. – А без паспортов нам нелегко будет покинуть эту страну, даже если мы решимся уходить пешком.
Мелани обхватила голову руками и сжала со словами:
– Мне надо взять себя в руки.
– Я опять оцепенела, – призналась Кэндис. – Мы из одного заключения попали в другое.
– По крайней мере, – вздохнул Кевин, – в тюрьму нас не посадили.
Они услышали, как снаружи, заурчав моторами, разъехались машины. Кевин, выйдя на веранду, убедился: уехали все, кроме Камерона. Глянув в небо, он заметил, что сумерки сгущаются в ночь. Показались первые звезды.
Вернувшись в дом, Кевин направился прямо к телефону. Сняв трубку, услышал именно то, что и ожидал: ничего.
– Гудок есть? – раздался позади него голос Мелани.
Кевин повесил трубку. Покачав головой, ответил:
– Боюсь, что нет.
– Такого я не ожидала, – сказала Мелани.
– Пошли в душ, – предложила Кэндис.
– Дельная мысль, – одобрила Мелани, стараясь придать голосу уверенность.
Договорились встретиться через полчаса, и Кевин, вернувшись через столовую, толкнул дверь на кухню. Весь в грязи входить он не хотел. Запах жареного цыпленка дразнил ноздри.
Эсмеральда вскочила на ноги, едва распахнулась дверь.
– Здравствуйте, Эсмеральда.
– Добро пожаловать, мистер Маршалл.
– Вы не вышли встретить нас, как делаете всегда, – сказал Кевин.
– Я боялась, что управляющий еще в доме, – ответила Эсмеральда. – Он и этот из безопасности приходили раньше, сказали, что вы возвращаетесь домой и что из дома вам выходить нельзя.
– Мне они об этом тоже сказали.
– Я вам поесть приготовила. Проголодались?
– Очень. Но у нас еще две гостьи.
– Знаю. Управляющий и об этом предупредил.
– Мы сможем поесть через полчаса?
– Конечно.
Кевин кивнул. С Эсмеральдой ему повезло. Он повернулся, чтобы уйти, но экономка окликнула его. Он приостановился, держа дверь открытой.
– В городе много плохого случилось, – заговорила Эсмеральда. – Не только с вами и вашими подругами, но и с чужими. У меня кузина в клинике работает. Она мне рассказала, что четыре американца приехали из Нью-Йорка и пришли в клинику. Они разговаривали с больным, кто получил печень от бонобо.
