Пётр Кожевников - Год людоеда. Игры олигархов
— А если все-таки попробовать? — Игорь спрятался за женщину. Она чувствовала на своей шее его горячее, насыщенное спиртовыми парами дыхание. Очевидно, он хочет оставаться неуязвимым для выстрела и так продолжать вести свой разговор с этим мужчиной, у которого почему-то очень знакомый голос. — Давайте тогда иначе. Чем я, по-вашему, смогу вас заинтересовать? Не отвечайте сразу, подумайте. Я еще могу потерпеть.
— Скорее всего ничем, но я могу дать тебе шанс. Если ты ее отпустишь, то я убью тебя быстро и безболезненно, если нет, то тебе придется помучиться. — Гость, ставший для Игоря, очевидно, очень неприятным сюрпризом, медленно двигался к стене, возле которой кандидат в губернаторы Санкт-Петербурга прятался за своей заложницей. — Сейчас не напрягайся, а постарайся сделать правильный выбор.
— Стой там! Ни шагу больше! Я отрезаю ей башку! Хочешь это увидеть, тогда давай, давай, беги сюда! Стоять, я сказал, стоять!
Кумиров кричал очень громко, даже слишком громко, и совершенно оглушил Морошкину. Теплая слюна из его широко открытого рта щекотала ей шею. Это не вызывало улыбки, — сейчас ей тоже хотелось кричать, хотелось любым путем освободиться от этого негодяя, с которым они еще несколько дней назад провели в ее квартире приятный вечер, которого она сегодня днем выручила около метро, — ведь его можно было взять уже там! Боже мой, она бы первая задержала этого монстра!
— Брось пистолет! Брось его сюда, чтобы я мог его взять!
— Хорошо, не спеши. У нас есть еще один вариант, последний. Я кладу пистолет вот здесь, а сам отхожу вот туда. Ты отстегиваешь женщину и даешь ей возможность уйти. Все как в синхронном плавании, ладно? Могу тебя уверить, что я тоже неплохой заложник! — Мужчина слегка запрокинул голову, и Софья смогла рассмотреть его лицо, это был Лев! — Не капризничай, а то я тоже разволнуюсь и начну стрелять.
— Хорошо, давай попробуем! Пойдем на компромисс, — согласился Игорь. — Только я пойду за пистолетом вместе с ней, — вдруг ты меня обманешь?
— Я надеюсь, ты не будешь в меня стрелять? — улыбнулся Сонин спаситель, готовясь расстаться со своим оружием. — Я-то могу тебе верить?
— Не делайте этого! — не выдержала инспектор ОППН. — Это неправильно!
— Замолчи, двоечница! — беззлобно рявкнул Кумиров, освобождая пленницу от наручников. — Иду один! Слово дворянина!
— Этому нас приучили верить с детства, — развел руками Лев и положил пистолет. — Значит, она уходит, а я остаюсь?
— Да, я же обещал! — Игорь пронаблюдал за тем, как гость отошел к стене, после этого двинулся сам, нагнулся, подобрал оружие и со вздохом облегчения выпрямился. — Ну вот, теперь все в порядке!
Тем временем Морошкина подошла к входным дверям. Игорь переложил пистолет в правую руку, а в левой сжал нож.
— Сонечка, а ты куда? Там закрыто! Иди-ка, рыбонька, сюда, а то я сейчас в тебя вместо твоего спасителя выстрелю! — Кумиров указал женщине пистолетом на ее место, и она послушно направилась к нему.
Мужчины, сидевшие в вишневой «семерке», слышали все, что говорилось сейчас в кабинете Игоря Семеновича. Плещееву понравилась находчивость Скунса, включившего микрофон, и он одобрительно кивнул Весовому.
— Черемуха — всем ягодам! — Сергей Петрович внимательно следил за окнами флигеля, словно пытался увидеть, что происходит там за плотно опущенными жалюзи. — Новый игрок, по кличке Барбарис, — на поляне. Полная готовность! Никому не расслабляться! По команде начинаем сбор урожая!
— Ой, у меня сейчас сердце выскочит! — признался Следов. — Это ведь не Виктор Сучетоков, это настоящий убийца!
— Ничего, ничего! — ободряющим тоном начал Станислав. — Этого бы убийцу да на фронт, а не женщин стращать, — там бы он, я вам гарантирую, сразу по-другому запел!
— Да он бы там не запел, а завыл! Я думаю, он и в тюрьме иначе запоет, — добавил Борона и склонил голову набок. — А где я уже мог слышать этот голос? — После этих слов врач посмотрел на Бориса, словно ожидал от него ответа, но тот лишь покраснел и пожал плечами.
— Петухом он запоет! — несколько машинально произнес Плещеев, устало моргнул и вновь поднес микрофон к своему озабоченному лицу: — Ягоды, ягоды! Если вопросов нет, ждем сигнала. — После этого Сергей обратился к сидящим: — Уважаемые, а что находится с другой стороны нашего флигеля? Этим, по случаю, никто не поинтересовался?
— Похож я на негодяя? — весело спросил Кумиров, подняв правую руку и прицеливаясь в гостя. — Считай до трех! Сможешь, или тебе помочь?
— А как же слово дворянина? — Лицо Льва выглядело удивленным. — Разве так делают? Вот так пример для потомков!
— Слово дворянина, сударь, исключительно для умных людей, и ты это знаешь не хуже меня! — Игорь выпустил поверх нижней губы верхние зубы и подкашлянул. — А для тех, кто болтается за мной с гармошкой по метро, у меня сегодня есть только пули.
— Это мой пистолет! — Мужчина в брезентовом плаще назидательно поднял указательный палец. — Он убивает только моих врагов!
— А вот это теперь уже не имеет ровным счетом никакого значения. Как говорится: было ваше, стало наше! — Кумиров держал свою мишень на мушке. — К тому же если кто из нас и сумасшедший, так это ты!
— Ты можешь не торопиться с выстрелом? — Лев опустил капюшон и предъявил скрывавшийся под ним густой ежик седых волос. — Я хочу дать тебе отсрочку.
— Мне?! Ты, мокрушник, ничего не перепутал? — Игорь переводил дуло пистолета с головы на грудь мужчины. — А я-то надеялся, что Скунс — это что-то посерьезней! Разве можно так рушить человеческие идеалы? Послушай, может быть, ты — не Скунс? Ну не тот Скунс, о котором слагают легенды тинейджеры, а всего лишь жалкая тень, параноик, который вообразил себя вездесущим киллером?
— Нет, коллега, как раз все именно так и обстоит: я — это я, а ты — это ты, — ответил Скунс, не отводя взгляда от курсирующего дула. — Как раз поэтому я тебе и предлагаю повременить с выстрелом и выслушать мое предложение.
— А это быстро? — Кумиров ухмыльнулся. — Мы ведь с тобой не герои модного сериала, а живые, к тому же по-своему занятые люди. Впрочем, позволю себе уточнить: тебя это дополнение уже не касается. Скажи мне одно: внимая тебе, я не потрачу свое время впустую?
— Это зависит от твоей интуиции. Моя меня пока еще не подводила. — Мужчина в плаще говорил негромко, вынуждая Игоря вслушиваться в его спокойную речь. — Я не ошибусь, если предположу, что ты считаешь себя хорошим человеком?
— Ошибаешься. Я — гадина! К тому же такая гадина, каких, наверное, мало на этом свете, — насмешливо начал политик и бизнесмен. — Вот и Сонька тебе то же самое скажет: видишь, я даже ее готов был убить, лишь бы сберечь свою подлую шкуру! Только ты сдуру не подумай, что я слишком горжусь своей подлостью или тут перед тобой кокетничаю. Попробуй поверить в то, что я не стал бы на это тратить время. Я просто отвечаю на твой очередной дурацкий вопрос.
— А ты не хотел бы после себя что-нибудь оставить? — Скунс осмотрел помещение, словно оценивая вкус и возможности хозяина. — Конечно, это может показаться банальным, да я и сам, пожалуй, не созидатель, но со стороны всегда удобнее советовать, правда?
— Постарайся припомнить, тебя, случаем, в последние дни по твоей седенькой головенке ничем не шибануло? Я думаю, что ты почему-то блефуешь. Неужели ты действительно не в состоянии понять, что даже если ты кем-то и был, то сейчас ты перестал из себя что-нибудь представлять, потому что я завладел твоим оружием? Теперь ты должен ползать на коленях, лобызать мои мокасины и слезно просить о пощаде!
— А мне почему-то кажется, что все наоборот: после того как ты вооружился, у меня появилась реальная возможность стать твоим убийцей. — Морошкина не очень понимала, на что теперь надеется ее благородный заступник, но ей все еще очень хотелось верить в то, что они оба каким-то образом останутся живыми. Сейчас она стояла немного слева от своего обезумевшего одноклассника и чувствовала острие его ножа, направленного в ее беззащитную спину. — Фактически у тебя остался один шанс уцелеть: отдать мне оружие, отпустить Софью и сдаться. Мы тебе найдем приличного адвоката, глядишь, может быть, тебя и не расстреляют.
— Соня, твой приятель болен! — Кумиров с деланной беспомощностью посмотрел на женщину. — Ну так что же, стрелять мне в него или нет? Ты готов?
— Ты хочешь жить? Тебе нравится рассвет? Ты любишь свою семью? — Скунс расправил плечи и потянулся, словно собирался что-то сделать, и вдруг сделал один шаг вперед. — Положи пистолет, и мы поговорим о твоем будущем.
— Идиот! — Игорь напряг руку и нажал курок. Раздался грохот. Соня присела, повернулась и увидела, что это в руке Кумирова разорвался пистолет, очевидно именно его рукоятка, которую он усердно сжимал в своей крупной руке. Ему разорвало кисть. Помещение наполнил кровавый дым. Обливаясь кровью и очень часто тряся рукой, бизнесмен затопал на месте ногами и громко закричал.
