Джеймс Роллинс - Линия крови
Президент с тяжким вздохом, точно нес на своих плечах груз всего мира, опустился в одно из кресел. В каком-то смысле, подумал Пейнтер, так оно и есть. Вот только день для него выдался крайне неудачный.
— Присаживайтесь, директор.
— Спасибо, господин президент.
— Можете называть меня Джимми. Все друзья так меня называют. И в данный момент вы мой лучший друг. Потому как только у вас есть шанс найти мою дочь и внука.
Пейнтер сел, осторожно и медленно, точно и на его плечи начал давить почти невыносимый груз ответственности. Еще одно тревожное обстоятельство. Оказывается, Аманда беременна. На позднем сроке.
Но зачем тогда она отправилась на Сейшелы, да еще с фальшивым паспортом?
Президент устремил на него взгляд прозрачно-голубых глаз. А затем произнес с особой теплотой в голосе:
— Некогда «Сигма» спасла мне жизнь.
Так оно и было. Одна из причин, по которой президент пригласил Пейнтера участвовать в поисках.
— Мне нужно еще одно чудо, директор.
По крайней мере, этот человек понимает всю сложность ситуации. Впрочем, пока что сомалийские пираты не знают, кого похитили. Приняли Аманду за очередную заложницу-американку. Но стоит пиратам узнать, кто она такая, они могут запаниковать и убить ее, бросить тело в реку, кишащую крокодилами, и умыть руки. Или же спрячут ее так хорошо, заживо похоронят в какой-нибудь богом забытой дыре, что все надежды найти ее пойдут прахом. И рассчитывать тут можно разве что на обещание огромного выкупа, да и то еще не факт, что, получив деньги, они ее не убьют. Сегодня директор ФБР выдвинул еще одно леденящее душу предположение: Аманду могут продать какому-нибудь враждебному режиму и использовать для получения экономических выгод от США.
Так что цель ясна. Необходимо найти Аманду до того, как пираты узнают, кто она на самом деле.
— Ну, каковы впечатления от заседания? — спросил президент.
— В целом ваша команда верно оценивает ситуацию. Я придерживаюсь того же мнения. Следует перебросить отряд быстрого реагирования в этот регион, готовый по приказу нанести молниеносный удар. Следует скоординировать действия с агентами ЦРУ, действующими по всему Африканскому Рогу. Но до тех пор, пока не получим полной картины береговой линии Сомали от спутника, мы слепы.
Сопоставив время предполагаемой атаки с прохождением спутников над этой частью Индийского океана, они получили картинку с места происшествия. Разрешение было слабым, однако все же удалось разглядеть яхту и атаковавшее ее судно. После нападения пираты устремились на восток, к берегам Африки. Но к несчастью, через час судно вышло из пределов видимости спутника, так что точное место высадки было неизвестно. Они могли причалить в любом месте восточного побережья, но Сомали — страна, превратившаяся в настоящее пиратское гнездо, — казалась предпочтительнее. На новый спутник, принадлежавший НУВКР, была передана команда, и он начал поиски судна, затерявшегося где-то у скалистых берегов. Однако надежды на него было не так уж и много.
Пейнтер тем временем продолжил:
— Нам нужны там свои люди, сэр. Пленную надо отбить, провести умелую и точную хирургическую операцию. И наши шансы резко возрастут, если там совершит высадку небольшой десант, группа из специально подготовленных бойцов.
— Понял. Но если мы поднимем там шум, устроим крутую заварушку, они могут догадаться, что заложница у них непростая.
— Да, и тогда они ее убьют, — Пейнтер тут же пожалел, что эти слова сорвались с его губ.
Лицо Джеймса Ганта стало пепельно-серым, но он взмахом руки попросил Пейнтера продолжить.
— Команда, о которой я говорю, уже направляется в этот регион. Я продолжаю координировать их действия с Агентством национальной безопасности, НУВКР и моими супервайзерами из УППОНИР. Если местоположение пиратов будет обнаружено, мои люди получат четкие инструкции и начнут операцию по вызволению заложницы. Но лишь в том случае, если гарантирован успех. Если нет, мы передадим эти координаты и задействуем команду быстрого реагирования из «морских котиков».[7]
Хмурый кивок означал, что его план одобрен.
Пейнтер откашлялся:
— Похитители наверняка увезут вашу дочь куда-нибудь в безопасное место, затем станут ее допрашивать. И прежде всего потребуют назвать номер телефона, по которому будут звонить и выдвигать свои требования. Если ваша дочь умна…
— Так и есть.
— Тогда она сохранит свое настоящее имя в тайне. Надеюсь, что она назовет им какой-нибудь номер, не связанный с президентским кругом. Ну, может, кого-то из родственников или близких друзей. И мы должны быть к этому готовы. И заранее уверены, что человек, которому она позвонит, в состоянии держать язык за зубами, что он не пойдет в полицию и не обратится к прессе.
— Я позабочусь об этом.
И тогда Пейнтер спросил его напрямую:
— Вы можете доверять в этом плане своим родственникам?
— Они не проболтаются. Клан Гантов умеет хранить тайны.
Уж это определенно было правдой.
На протяжении всего последнего месяца Пейнтер втайне проводил небольшое исследование, связанное с семейством Гантов. Во время проведения последней операции «Сигмы» всплыла информация, вызывающая подозрения. И то были не слухи и сплетни, обычно сопутствующие людям при власти и их династии. Гантов прозвали «Кеннеди с Юга», они вели свое происхождение от первых поселенцев, со дня основания Америки. И с ростом страны росла и поднималась их семья, все глубже пускала корни, завладевала все новыми промышленными предприятиями, корпорациями, активно внедрялась в конгресс и сенат, и вот теперь шел уже второй срок президентства Джеймса Т. Ганта.
Но в прошлом месяце достоянием общественности стала весьма тревожная информация об этой династии с Юга. Выяснилось, что будто бы несколько веков тому назад этот клан был связан с тайной организацией, куда входили члены старых аристократических семей. У организации было несколько названий: «Гильдия», «Эшелон», еще их называли families de l’etoile, или «звездными семьями». О группе этой доподлинно известно было одно: она сыграла значительную роль в мировой истории, манипулировала людьми и событиями, укрепляла свою власть, умножала богатство, обретала все новые знания, и все это достигалось зачастую благодаря связям с целым рядом тайных организаций, братств и братских масонских лож.
Поговаривали, будто то была самая тайная из всех тайных организаций.
Но время обошлось с ними жестоко, связанные кровными узами родственники постепенно вымирали, и в конце концов все свелось к одной-единственной фамильной линии — клану Гантов.
Тем не менее все это вовсе не означало, что президент — или самая близкая его родня — знал о существовании этой организации. Фамильное древо Гантов уходило корнями и ветвями вглубь и вширь в самых разных точках земного шара. И невозможно было понять, кто из членов семьи является современной инкарнацией этой преступной организации — если таковое вообще возможно.
Все это могло закончиться сумасшедшей погоней за фантомами, поскольку имена лидеров «Гильдии» по-прежнему оставались неизвестными, и они наверняка ускользнули бы от преследования. Точно известно было одно: именно эта группа оставалась смертельно опасной, могущественной и ответственной за бесчисленные акты терроризма, глобальные проявления жестокости и множество преступлений на международном уровне. Казалось невозможным, невероятным, что президент, человек, сидевший перед ним и глубоко переживающий за судьбу дочери, мог входить в эту организацию.
Отсутствие каких-либо бесспорных доказательств — вот одна из причин, по которой Пейнтер оставил все эти подозрения при себе, ни с кем не поделился этой информацией, даже со своими товарищами, оперативниками из «Сигмы». Даже с коммандером Греем Пирсом, чья мать была недавно убита агентом из «Гильдии». Если бы Пирс узнал, что президент мог иметь отношение к этому жестокому и хладнокровному убийству, он бы ни за что не пошел на задание. Грей принадлежал к разряду людей, которые сперва стреляют, а уже потом задают вопросы.
Так что вопросы пришлось задавать Пейнтеру. Он поднял глаза на Джеймса Ганта.
— Не хочу показаться неделикатным, — начал он, — но до сих пор не пойму, зачем это ваша беременная дочь отправилась на Сейшельские острова. И почему путешествовала по поддельным документам?
Во всей этой ситуации было что-то не так. Пейнтер же продолжал настаивать на ответе, понимая, что лучшего шанса узнать побольше о семье президента, «первой семье Америки», ему может и не выпасть.
— Вы что-то недоговариваете, господин президент? Что-то утаиваете? Но поймите — любая, даже мизерная деталь может сыграть свою роль в успехе или провале операции.
