Нил Гейман - Коралайн
Однако нашлось и то, чего Коралайн раньше не видела – стеклянный шар на каминной полке.
Она подошла поближе, приподнялась на цыпочки и достала его. Шарик оказался новогодним сувениром; внутри него стояли два человечка. Коралайн потрясла игрушку, и в шарике закружились белые сверкающие снежинки. Она поставила находку обратно и ушла на улицу – искать своих настоящих родителей.
Коралайн покинула квартиру, миновала дверь с мигающими лампочками, за которой мисс Свинк и мисс Форсибл разыгрывали свой бесконечный спектакль, и направилась в сад.
В настоящем саду, за деревьями виднелся лишь заброшенный теннисный корт на лугу. Теперь же деревья не кончались, и чем дальше от дома, тем они становились грубее, все меньше напоминая деревья.
Вскоре они вообще стали казаться лишь подобием деревьев: внизу серо-коричневые стволы, наверху – грязно-зеленые пятна того, что по идее должно быть листьями.
Интересно, подумала Коралайн, другой маме не нравятся деревья, или она просто не стала их доделывать, решив, что так далеко никто не забредет?
Коралайн пошла дальше. И оказалась в тумане. Правда она не почувствовала ни тепла, ни холода. Сырости, как в настоящем тумане или дымке, тоже не было. Коралайн словно шагала в пустоте.
«Я – разведчик, – сказала она себе. – И должна отыскать все возможные выходы отсюда. Надо идти дальше».
Мир, в котором она пребывала, являл собой бесцветную пустоту, словно чистый лист бумаги или нереально пустая белая комната. Здесь не было температуры, запахов, ощущений, вкуса.
– Это, определенно, не туман, – решила Коралайн, хотя и не знала, что же это. На миг она даже подумала, что ослепла. Но нет – себя Коралайн видела ясно как днем. Земли под ногами не было – только туманная молочная белизна.
– Сама-то понимаешь, чем сейчас занимаешься? – спросили рядом.
Коралайн потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть его. Издалека он показался ей львом, вблизи – мышью, наконец, она его узнала.
– Я разведываю, – пояснила коту Коралайн.
Кот вовсе не выглядел счастливым: шерсть дыбом, глаза как плошки, а хвост прижат к задним лапам.
– Плохое место! – фыркнул он. – Если его вообще можно назвать местом, в чем я сомневаюсь. Что ты здесь делаешь?
– Разведываю.
– Тут нечего искать, – буркнул кот. – Всего лишь окраина, которую она поленилась доделать.
– Она?
– Ты называешь ее другой мамой, – пояснил кот.
– А что она такое?
Кот не ответил, вышагивая рядом с Коралайн в белесом тумане.
Впереди появились очертания чего-то большого и темного.
– Ты ошибся! – воскликнула Коралайн. – Там что-то есть!
Туманные очертания обрели форму, в размытой белизне показался темный дом.
– Но это же... – изумленно пробормотала Коралайн.
– Дом, из которого ты вышла, – подхватил кот. – Именно.
– Может, я случайно развернулась в тумане, – предположила она.
Кот свернул хвост в форме вопросительного знака и склонил голову на бок.
– Ты могла. Я – нет. Чертовщина, не иначе.
– Разве можно прийти к тому, от чего уходил?
– Запросто, – хмыкнул кот. – Вспомни о кругосветных путешествиях. Уходишь откуда-нибудь, а возвращаешься туда, откуда начал.
– Какой маленький мир...
– Ей хватает, – сказал кот. – Паутине не нужно быть большой, чтобы поймать муху.
Коралайн вздрогнула.
– Он сказал, что другая мама заколотила все лазейки и двери, – предупредила она, – из-за тебя.
– На здоровье, – кота новость явно не тревожила. – Да уж, пускай старается.
Они стояли за домом, под кронами деревьев, которые здесь выглядели более убедительно.
– В таких местах столько входов и выходов, что даже она всех не знает.
– Разве не она создала это место? – удивилась Коралайн.
– Создала, нашла – какая, в сущности, разница? – сказал кот. – Так или иначе, она здесь уже очень давно. Ну, держись...
Он прыгнул и, не успела Коралайн моргнуть, кот уже прижимал лапой огромную черную крысу.
– Не то, чтобы я очень любил крыс, – как ни в чем не бывало сообщил кот, – просто здесь все крысы шпионят на нее, – и он отпустил добычу.
Но крыса не пробежала и метра, как он большим прыжком снова настиг ее. И принялся шлепать когтистой лапой.
– Как же мне это нравится, – радостно признался кот. – Хочешь повторю?
– Нет, – отказалась Коралайн. – Зачем ты так поступаешь? Ей же больно!
– Мм... – промурчал кот. И отпустил крысу.
Та, спотыкаясь, сделала несколько шагов и пустилась бегом. Ударом лапы кот подкинул крысу в воздух и поймал пастью.
– Прекрати! – закричала Коралайн.
Кот бросил крысу перед собой и, вздохнув, елейным голоском произнес:
– Некоторые находят кошачью привычку играть с добычей милосердной, ведь именно благодаря ей маленькая быстроногая закуска может сбежать – иногда. Как часто твой обед убегал?
Кот взял крысу в зубы и отправился за дерево.
Коралайн пошла в дом.
Повсюду царила тишина, никого не было. Даже ее шаги по ковру казались топотом. В солнечном свете кружились пылинки.
В конце коридора висело зеркало. Коралайн шла вперед, глядя на свое отражение – она чувствовала себя не такой храброй, как девочка в зеркале, идущая по пустому коридору.
Вдруг Коралайн ощутила, как на плечо легла чья-то рука, и обернулась. Другая мама смотрела на нее черными пуговицами глаз.
– Коралайн, дорогая, – сказала она, – давай поиграем во что-нибудь, раз ты вернулась с прогулки. «Классы», «Монополия», «Дочки-матери»?
– Тебя нет в зеркале, – заметила Коралайн.
Другая Мама улыбнулась:
– Зеркалам никогда нельзя доверять. Так во что будем играть?
– Не хочу я с тобой играть! – заявила Коралайн. – Я хочу забрать моих настоящих родителей и пойти домой. Отпусти их! Дай нам всем уйти.
Другая Мама медленно покачала головой:
– Неблагодарность дочери хуже змеиного яда. Но любовь сломает и не такой гордый нрав.
– Я не собираюсь любить тебя, – возразила Коралайн. – Нисколечко. А заставить меня ты не можешь.
– Давай поговорим, – предложила другая мама, она развернулась и пошла в гостиную. Коралайн последовала за ней.
Другая мама села на большой диван, взяла лежавшую рядом коричневую сумочку и вытащила оттуда белый пакет из хрустящей бумаги.
– Будешь? – мягко спросила она, протянув пакет Коралайн. Ожидая увидеть леденцы или ириски, Коралайн заглянула внутрь. Там оказались большие блестящие черные жуки, карабкающиеся друг на друга в попытке выбраться наружу.
– Нет, – выдохнула Коралайн.
– Ну, как хочешь, – пожала плечами другая мама. Она осторожно выбрала самого большого и черного жука, оторвала ему лапки (которые аккуратно высыпала в стеклянную пепельницу на журнальном столике) и запихнула в рот.
– Ам, – довольно хрустя жуком, пробормотала другая мама и достала следующего.
– Ты помешанная! – выпалила Коралайн. – Помешанная, злая и странная.
– Разве можно так разговаривать со своей мамой? – с полным ртом жуков спросила та.
– Ты не моя мама, – твердо сказала Коралайн.
Другая мать проигнорировала ее слова.
– Пожалуй, ты немного перевозбудилась, Коралайн. В полдень мы с тобой можем немного повышивать или заняться рисованием. Потом обед, а затем, если будешь хорошо себя вести, разрешу поиграть с крысами у кровати. Вечером я прочту тебе сказку, подоткну одеяло и поцелую на ночь, – она плавно перебирала пальцами, и ее руки стали похожи на уставших бабочек. Коралайн вздрогнула.
– Нет, – сказала она.
Другая мама выпрямилась. Рот вытянулся в тонкую линию. Она съела еще одного жука, потом еще одного – так дети уплетают изюм в шоколаде. Взгляд ее черных пуговиц уперся в карие глаза Коралайн. Блестящие черные волосы скользили по шее и плечам, словно на них дул ветер, ощутить который Коралайн не могла.
Больше минуты они смотрели друг на друга. Другая Мама воскликнула:
– Ну и манеры!
Затем осторожно – чтобы жуки не выбрались – свернула пакет и убрала в сумку. А потом начала вставать – все выше, выше и выше – ранее она не казалась Коралайн такой высокой. Другая мама опустила руку в карман фартука и вытащила черный ключ. Нахмурившись, она бросила его в сумочку, и снова порылась в кармане: теперь она достала нужный – тонкий серебряный ключик.
– А вот и мы! – пропела она, с видом триумфатора продемонстрировав ключик. – Это для тебя, Коралайн. Для твоей же пользы. Потому что я люблю тебя. Будешь учиться манерам. В конце концов именно они делают человека человеком.
Она вытащила Коралайн в коридор и подвела к зеркалу. Затем погрузила ключик в зеркальную поверхность и повернула его.
Зеркало открылось словно дверь, за ним находилась темная каморка.
– Выйдешь, когда научишься себя вести и станешь любящей дочерью, – объявила другая мама. Она толкнула Коралайн в мрачную черноту – глаза-пуговицы ничего не выражали, а к нижней губе прилип кусочек жука – и захлопнула зеркальную дверь, оставив Коралайн в полной темноте.
![Харлан Эллисон - Время глаза [Время ока]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
