Джус Аккардо - Прикоснись ко мне
— Похоже, у меня иммунитет.
— У тебя иммунитет?! — зашелся Брандт. — Ты что, не понимаешь? Они же подумают, что ты одна из них!
— Я не могу прикасаться к другим Шестым, — перебил его Кейл с болью в голосе. — Меня заставляли попробовать. Много раз. И каждый раз те, другие, умирали.
Брандт был в смятении. Бросив на Кейла гневный взгляд, он сделал еще одну попытку:
— Брось ты его, дурья твоя башка!
— Я его не оставлю, — ответила я, твердо держась на своем.
— Но это же глупо, Дез. Вернись домой, и мы во всем разберемся.
И хотя Брандт говорил это, по выражению его лица я видела: он знает, что я не отступлю.
— Не могу, — тихо сказала я. — Я должна все сделать сама.
Вздохнув, Брандт достал из кармана ручку. Взяв в свои руки мою, он начал писать что-то на моей ладони. Потом объяснил:
— Тут адрес. Спросишь тетку по имени Миша Во. Будь осторожна. Не знаю, кто она и что делает, но ее имя было в списке, который я нашел на столе. Там стояло: «главные мишени». Если она из этих людей, то, наверное, сможет помочь. И, главное, не попади в сеть, чтобы мне потом не взрывать эту контору и не вытаскивать тебя оттуда.
Брандт, он такой. Всегда готов подставить плечо. Я быстро обняла его и поцеловала:
— Попробуй узнать что-нибудь еще. Но будь осторожен.
Брандт кивнул и, отступив, посмотрел на нас.
Я повернулась к Кейлу:
— Пора двигать.
Мы почти подошли к границе свалки, когда Брандт выругался и заорал:
— Подожди! Мне нужно сказать тебе еще. Я…
Он не договорил. Издалека донеслись шум и крики. Мы бросились прочь. Что бы ни хотел нам сказать Брандт, ему придется подождать.
5
В город мы вошли без всяких приключений. Вряд ли это был «Деназен» там, на Кладбище, но смысла рисковать не было. То, что происходило с нами, обретало очертания чего-то действительно огромного, и я не знала, как далеко зайдет в этом деле мой отец, чтобы вернуть Кейла. Не представляла я себе и того, что он сделает со мной.
По адресу, который дал мне Брандт, находился старый отель, в пяти кварталах от Кладбища. Когда мы до него добрались, было уже четыре, и я готова была рухнуть от усталости. Обычно для меня не поспать было плевым делом, но последние двадцать четыре часа были сущим адом. Толстая тетка у стойки в вестибюле отеля, от которой шибануло дешевыми духами, приветствовала нас утомленной улыбкой.
— Мне очень жаль, но мелким мы комнаты не сдаем.
Ее глаза скользнули по нам раз, потом другой. Удостоив нас пренебрежительным кивком, она вновь погрузилась в журнал.
— Нам не нужна комната, — склонилась я над стойкой. — Мы ищем Мишу Во.
— Носки давно стирали? — спросила тетка, выпрямившись и оглаживая свою плиссированную юбку и темно-красную кофту. Она явно ждала ответа.
Смущенная, я уставилась на нее. Кейл ответил за меня.
— У меня нет носков.
Он озабоченно посмотрел на свои позаимствованные у Курда тимберленды:
— А что, с этим какая-то проблема?
Тетка едва не задохнулась — такого ответа она не ожидала. Есть люди, которые пугаются голых ног. Называется это дермафобия, в смысле — боязнь открытой кожи. Но так или иначе, почему-то она считала, что без носков ходить нельзя.
Победив возмущение, тетка бросила:
— Ждите.
И исчезла за дверью позади стойки.
Кейл проследил за ней взглядом. Его глаза светились любопытством.
— Что это за место? — спросил он.
— Отель. Люди приходят сюда спать.
— Спать? Но здесь же так тихо!
В явном недоумении он отошел от стойки и начал копаться в журналах, веером разбросанных по ближайшему кофейному столику. Взял один и принялся бегло просматривать. Я подошла к нему и устроилась на диванчике рядом.
— А что, в «Деназене» не так тихо?
— Тихо, — повторил он и одернул на себе футболку. Через мгновение покачал головой: — Нет, там не бывает тихо.
Он не стал уточнять, а я не спрашивала. Я не хотела знать. То, что мой отец делает с этими людьми — с Кейлом, с моей мамой, — преступление. Кейл всю жизнь прожил взаперти, отторгнутый от реального мира. Ему еще и мозги промыли, чтобы уверить в том, что мир за стенами «Деназена» для него опасен. Прожить жизнь в положении дикого зверя! Глядя, как взгляд Кейла блуждает между журналом, который он листал, и дверью за стойкой отеля, я чувствовала, как нарастает боль в моей груди.
Эти мои внутренние американские горки были остановлены хлопнувшей дверью. Преодолев накопившуюся усталость, я вскочила с дивана. Кейл был уже на ногах. Сложив руки на груди и пружинисто расставив ноги, он, казалось, был готов принять вызов всего мира. Это было круто. Окажись я на его месте, я бы так не смогла.
Женщина с деланной улыбкой вышла к нам из-за стойки. Никакой косметики, светлые волосы уложены в узел. Белая, сияющая хрустящей свежестью кофточка заправлена в темно-синие джинсы. Да, дама в порядке.
Кейл не двинулся с места.
— Вы Миша Во?
Женщина двинулась к нему, протянув руку для приветствия:
— Я…
Кейл отпрянул, наткнулся на стоящий позади него кофейный столик и приземлился на диван. Женщина была обескуражена; так и не опустив руки, протянутой для рукопожатия, она смотрела на нас.
— Что-то не так?
Я сделала шаг и пожала протянутую руку:
— Меня зовут Дез, а это Кейл. Мы ищем Мишу Во.
— Так мне и сказали, — ответила она. Ее взгляд задержался на мне, затем обратился на Кейла, который наконец поднялся на ноги.
— Что с ним? — спросила женщина.
Кейл глянул вокруг себя и через мгновение нашел то, что искал. Подошел к маленькому деревцу, высаженному в большой горшок в углу вестибюля. Ему всего-то и надо было кончиком пальца прикоснуться к листочку на макушке деревца. Через несколько мгновений листок высох и рассыпался. И пошло — как болезнь: вниз по стволу, по веткам, к другим листьям; листья чернели, скручивались и рассыпались, пеплом оседая на полу.
Женщина не сразу пришла в себя.
— Я должна поблагодарить вас за хорошую реакцию, — обратилась она к Кейлу. Потом повернулась ко мне:
— Пройдемте со мной.
Мы двинулись за ней, обогнув стойку и пройдя через двери к лифту. Она вошла первой, приглашая нас идти следом, но Кейл вдруг затормозил. Он недоверчиво посмотрел на женщину:
— А здесь лестница есть?
Та недоуменно подняла брови:
— Конечно, но ведь лифтом…
— Я по лестнице, — не дослушав женщину, сказал Кейл.
Женщина взглянула на меня, словно ища поддержки, но я только пожала плечами и вошла в кабинку. На четвертом этаже женщина, назвавшаяся Сайрой, остановилась перед одной из дверей и вытащила из кармана связку ключей.
— Подождите здесь, скоро к вам придут.
Она открыла дверь и, едва мы вошли, тут же заперла ее снаружи. Через пару мгновений затихли ее шаги.
Кейл рассматривал две односпальные кровати, стоявшие в комнате. Крадучись подойдя к одной, он опустился на колени.
— Ты что делаешь? — спросила я.
— Проверяю, нет ли кого под кроватью.
— Вижу. А зачем?
Кейл был серьезен:
— Это лучшее место. Если бы мне нужно было кого-нибудь убить, я бы спрятался именно там.
Тон, которым он это произнес, заставил меня похолодеть. Словно прогноз погоды пересказывал! Потом Кейл сел и кивнул на большое окно:
— Расскажи мне про свою жизнь. Расскажи, как вы тут живете?
— Рассказывать особо не о чем. Меня все считают оторвой. Плохие отметки в школе, сплошные неприятности.
Я рассмеялась и села на кровать рядом с ним.
— Мой папаша, наверное, не раз собирался послать тебя, чтобы меня наказать.
Кейл склонился ко мне и провел кончиками пальцев по моей щеке, коснувшись напоследок подбородка:
— Ты хорошая.
— Ты тоже хороший, — прошептала я. Решение созрело в одно мгновение: легчайшим поцелуем я прикоснулась к щеке Кейла.
Он выпрямился. Глаза его удивленно расширились. Кончиком указательного пальца он дотронулся до своей щеки.
— Что это было?
Я вспыхнула:
— Поцелуй.
— Так вот он какой!
— Да, технически. Есть разные виды…
— Покажешь?
— Показать что?
— Другие виды.
— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала?
Кейл кивнул. Я видела: его руки, упиравшиеся к край кровати, слегка дрожали.
— Или это нехорошо?
— Я… — начала я и умолкла. Я не знала, что ответить. Представьте себе! Это я-то, и потеряла дар речи! Типа — ад покрылся льдом сверху донизу!
Кейл сидел так близко; его глаза были полны удивления и надежды. С кем это я играю в кошки-мышки? Этот парень фантастически хорош, и поцеловать его было бы, вне всякого сомнения, актом милосердия.
