Джеффри Дивер - Исчезнувший
— Верно.
— К чему ты клонишь, Линкольн? — поинтересовался Белл.
— А вот к чему: Лессер припарковал машину так, чтобы причинить максимальный ущерб, но вместе с тем дать возможность спастись людям, сидящим в ложах. Откуда он это узнал?
— Понятия не имею, — ответил продюсер. — Наверное, проверил все заранее и увидел, что это наилучшее место — с его точки зрения, конечно. С нашей точки зрения оно как раз наихудшее.
— Он, разумеется, мог проверить все заранее, — задумчиво проговорил Райм. — Но стоило ли ему рисковать — ведь мы поставили там своих сотрудников.
— Верно.
— Так, может быть, ему помог кто-то внутри?
— Внутри? — Кадески нахмурился. — Вы хотите сказать, что кто-то помогал ему? Нет, никто из моих людей не пошел бы на это.
— Райм, — сказала Сакс, — на что ты намекаешь?
Не ответив ей, он обратился к Каре:
— Когда я просил вас найти мистера Кадески?
— Примерно в семь пятнадцать.
— И вы сидели там в ложе? — Она кивнула. — Возле выхода?
— Кажется, да. Да, возле выхода. — Кара посмотрела на Сакс: — Почему он меня об этом спрашивает? Что происходит?
— А спрашиваю я потому, — ответил Райм, — что вспомнил, как вы кое-что нам рассказывали, Кара. О людях, которые принимают участие в работе иллюзиониста. Есть ассистент — тот, кто работает с иллюзионистом. Есть доброволец из публики. А еще есть помощники — те, что работают на иллюзиониста, но внешне не имеют к нему никакого отношения. Они выдают себя за служащих сцены или добровольцев.
— Это верно, — согласился Кадески. — Помощников используют многие фокусники.
— Таким помощником вы и были все это время, не так ли? — взглянув на Кару, резко спросил Райм.
— Что такое? — насторожился Белл.
Потрясенная Кара ахнула.
— Она с самого начала работала с Лессером, — пояснил Райм Амелии.
— Не может быть! — воскликнул Кадески. — Она?
— Кара очень нуждалась в деньгах, — продолжал Райм, — и Лессер заплатил им за помощь пятьдесят тысяч. Бальзак тут тоже завязан.
— Кара? — прошептала Сакс. — Нет. Я не верю этому. Она не сделала бы ничего подобного!
— Разве? А что ты знаешь о ней? Тебе хотя бы известно ее настоящее имя?
— Я… — Сакс встревоженно взглянула на девушку. — Нет… — И сердце ее упало. — Она никогда не говорила мне.
— Прости меня, Амелия. — Кара залилась слезами. — Ты не понимаешь… Мистер Бальзак и Вейр были друзьями. Много лет они выступали вместе, и он очень переживал, когда Вейр погиб во время пожара. Лессер сказал мистеру Бальзаку, что он собирается сделать, и тот заставил меня помогать ему. Но поверь, я ничего не знала о том, что они намерены кого-то убить. По словам мистера Бальзака, это был только шантаж, чтобы поквитаться с мистером Кадески. Когда я поняла, что Лессер убивает людей, было уже поздно. Он пригрозил, что, если я откажусь помогать ему, он выдаст меня полиции, и меня навсегда посадят в тюрьму. И мистера Бальзака тоже… — Она вытерла слезы. — Я не могла так поступить с ним.
— С вашим наставником, — с горечью заметил Райм.
Охваченная ужасом Кара проскользнула между Сакс и Кадески и бросилась к двери.
— Останови ее, Роланд! — крикнул Райм.
Белл рванулся вперед, схватил Кару, и они свалились на пол. Кара изо всех сил сопротивлялась, но Белл все же надел на нее наручники. Поднявшись, он вытащил свою «Моторолу» и попросил транспортировать особо опасную преступницу в женский Центр предварительного заключения.
Его лицо выражало отвращение, когда он зачитал Каре ее права.
Райм вздохнул.
— Я уже пытался сказать тебе об этом, Сакс, но не мог дозвониться. Хотел бы я, чтобы это оказалось неправдой! Увы, она и Бальзак все время работали на Лессера. Дурачили нас так, словно мы были их зрителями.
Глава 51
— Я просто… — прошептала Сакс, — не понимаю, как она это сделала.
— Кара манипулировала вещдоками, лгала нам, подбрасывала фальшивые улики… Роланд, подойди к белым доскам, я все тебе покажу.
— Кара подбрасывала улики? — изумилась Сакс.
— Конечно! Вообще она проделала чертовски хорошую работу — с самого начала, еще до того, как ты нашла ее. Ты ведь рассказывала мне, что это она подала тебе знак, назначив встречу в кафе. Они все это запланировали с самого начала.
Стоя у белой доски, Белл перечислял одну за другой улики, и Райм терпеливо объяснял, как Кара дурачила их.
— Внизу полиция, — сообщил Том.
— Впусти их сюда, — сказал Райм.
В дверь вошла женщина-полицейский в стильных очках и с любопытством оглядела Сакс, Райма и Кадески. Кивнув Райму, она с сильным испанским акцентом спросила у Белла:
— Это вы заказывали транспортировку преступницы, детектив?
Белл кивнул в угол комнаты:
— Она там. Права я уже зачитал.
— Хорошо, я заберу ее в город. Но сначала я должна кое о чем спросить.
— Спросить? — удивился Райм.
— О чем вы, офицер? — Белл нахмурился.
Не ответив ему, та смерила взглядом Кадески:
— Предъявите документы, сэр.
— Мои? — насторожился продюсер.
— Так точно, сэр. Мне нужно посмотреть ваше водительское удостоверение.
— Вы снова спрашиваете у меня документы? Да я вчера уже предъявлял их.
— Прошу вас, сэр.
С раздраженным видом Кадески вытащил из кармана бумажник.
Но не свой.
— Подождите, я… — пробормотал он, с непонимающим видом разглядывая потрепанный бумажник. — Я не знаю, что это такое.
— Это не ваше?
— Нет. — Встревожившись, Кадески начал хлопать себя по карманам. — Я не знаю…
— Вот этого я и опасалась, — заметила офицер. — Сожалею, сэр, но вы арестованы за карманную кражу. У вас есть право хранить молчание…
— Это бред, — бормотал Кадески. — Это ошибка. — Раскрыв бумажник, он пристально посмотрел на него, удивленно рассмеялся и вынул оттуда водительские права Кары.
Из документа выпала записка. Кадески поднял ее и быстро прочитал.
Ага, попался!
— Это же… — Кадески бросил взгляд на женщину-полицейского. — Подождите, это что — вы?
Засмеявшись, «офицер» сняла очки, форменную шляпу и черный парик, под которой были короткие рыжеватые волосы. Взяв полотенце у хохочущего во все горло Роланда Белла, она вытерла с лица темный грим, отлепила густые брови, сняла с ногтей красный лак. После этого она забрала у остолбеневшего Кадески свой бумажник и вручила тот, что принадлежал ему. Он не заметил подмены, которую она совершила, когда протискивалась между ним и Сакс, пытаясь «бежать».
Сакс растерянно покачивала головой. Как и Кадески, она не отрывала глаз от лежавшего на полу тела.
Направившись в угол, молодая иллюзионистка подняла куклу, отдаленно похожую на лежащую на животе женщину. Ее одежда напоминала джинсы и штормовку, которые были на Каре, когда Белл надел на нее наручники. Сейчас эти наручники были защелкнуты на тонких латексных «руках» — Кара сняла их и прикрепила к запястьям куклы.
Когда Сакс и другие отвернулись, чтобы по просьбе Райма взглянуть на доску, Кара освободилась от наручников, развернула куклу, проскользнула к двери и совершила в коридоре иллюзионную трансформацию.
— Это «феке», — торжественно объявил Райм, указав на куклу. — Двойник Кары.
Она сложила куклу, которая в свернутом виде была размером с подушку. До «побега» Кара прятала ее под курткой. Внимательного рассмотрения манекен, разумеется, не выдержал бы, но на расстоянии и в полутьме люди, которых намеренно отвлекали, никакой подмены не заметили.
— Значит, вы меньше чем за минуту освободились от наручников и сделали трансформацию? — удивился Кадески.
— За сорок секунд.
— Как же это вам удалось?
— Эффект вы видели, а метод мне не хотелось бы раскрывать.
— Как я понимаю, смысл всей этой сцены сводится к тому, — заметил Кадески, — что вам нужно устроить пробу? Кара замялась, и Райм поощрительно кивнул ей.
— Нет, смысл ее сводится к тому, что это и была проба. Мне нужна работа.
— Вы же говорили, что еще не готовы.
— Ну, это уж вам решать. Как по-вашему, готова я или нет?
— Это только один трюк, — обронил Кадески. — У вас есть другие?
— Немало.
— Много ли трансформаций вы совершаете за одно представление?
— Сорок две. Тридцать персонажей. Все это за одно получасовое представление.
— Сорок две трансформации за полчаса? — усомнился Кадески.
— Да.
Он размышлял несколько секунд.
— Приходите ко мне на следующей неделе. Я не могу сократить время выступления артистов, но, пожалуй, использую вас как дублершу. Вероятно, вы сможете выступать и в нашем зимнем помещении во Флориде.
Райм и Кара обменялись взглядами. Криминалист снова кивнул.
