Стиг Ларссон - Девушка с татуировкой дракона
— Ты слышала вопрос. Все эти годы Хенрик пытался узнать, кто открыл окно в комнате Харриет как раз в те критические минуты, когда она исчезла. Все говорят, что не прикасались к окну. Кто-то при этом лжет.
— И что, черт подери, наводит тебя на мысль, что это я?
— Эта фотография, — сказал Микаэль и бросил расплывчатый снимок на кухонный стол.
Сесилия подошла к столу и посмотрела на фотографию. На ее лице отразились удивление и испуг. Потом она подняла на него глаза. Микаэль вдруг почувствовал, как кровь маленьким ручейком потекла по его щеке и закапала на футболку.
— В тот день на острове было человек шестьдесят, — сказал он. — Из них двадцать восемь женщины. У пяти или шести были светлые волосы до плеч. И только одна была в светлом платье.
Она уставилась на фотографию.
— И ты думаешь, что это обязательно я?
— Если это не ты, то я бы очень хотел знать, кто же это, по твоему мнению. Этот снимок раньше никто не видел. Я держу его у себя уже несколько недель и пытаюсь с тобой поговорить. Вероятно, я идиот, но я не показывал его ни Хенрику, ни кому-либо другому, потому что безумно боялся бросить на тебя подозрение или навредить тебе. Но мне нужен ответ.
— Ты его получишь. — Она подняла фотографию и протянула ему. — В тот день в комнате Харриет меня не было. На снимке не я, я не имею ни малейшего отношения к ее исчезновению.
Она подошла к входной двери.
— Ты получил ответ. Теперь я хочу, чтобы ты ушел. Думаю, тебе следует показаться врачу.
Лисбет Саландер отвезла Микаэля в больницу. Рану зашили в два стежка и основательно залепили пластырем, а еще ему дали кортизоновую мазь, чтобы мазать ожоги от крапивы на шее и руках.
Выйдя из больницы, Микаэль долго сидел и размышлял, не следует ли сходить в полицию. Вдруг перед его глазами всплыли заголовки. «Осужденный за клевету журналист в драме со стрельбой». Он покачал головой.
— Езжай домой, — сказал он Лисбет.
Когда они вернулись на остров, уже стемнело, что очень устраивало Лисбет Саландер. Она поставила на кухонный стол спортивную сумку.
— Я одолжила в «Милтон секьюрити» кое-какое оборудование, и сейчас самое время его задействовать. Поставь пока кофе.
Она разместила вокруг дома четыре детектора движения, работающие на батарейках, и объяснила, что, если кто-нибудь подойдет ближе чем на шесть-семь метров, радиосигнал вызовет писк небольшого сигнального устройства, которое она установила у Микаэля в спальне. Одновременно две светочувствительные видеокамеры, которые она пристроила на деревьях спереди и сзади дома, начнут посылать данные на ноутбук, стоящий в шкафу, в прихожей. Она замаскировала камеры темной тканью так, что свободными остались только объективы.
Третью камеру она установила в скворечнике над дверью. Чтобы завести в дом кабель, она просверлила в стене дырку. Объектив был направлен на дорогу и на тропинку, ведущую от калитки к входной двери. Камера каждую секунду делала снимки низкого разрешения, которые сохранялись на жестком диске еще одного ноутбука в гардеробе.
Потом она положила в сенях чувствительный к нажатию коврик. Если кому-то удастся проскользнуть мимо IR-детекторов и зайти в дом, то включится сирена в 115 децибел. Лисбет продемонстрировала, как ему следует отключать детекторы ключом от коробочки, которую она поместила в гардеробе. Она также запаслась биноклем ночного видения, который положила на столе в кабинете.
— Ты мало что оставляешь на волю случая, — сказал Микаэль, наливая ей кофе.
— Еще одно. Больше никаких пробежек, пока мы не разберемся с этим делом.
— Уж поверь, интерес к моциону я утратил.
— Это не шутка. Все начиналось с исторической загадки, но сегодня утром на крыльце лежала мертвая кошка, а вечером кто-то пытался отстрелить тебе башку. Мы всерьез прищемили кому-то хвост.
Они поужинали холодными закусками с картофельным салатом. Микаэль вдруг почувствовал смертельную усталость и резкую головную боль. Он был не в силах разговаривать и отправился спать.
Лисбет Саландер до двух часов ночи сидела и читала документы. Работа в Хедебю выросла в нечто сложное и весьма опасное для жизни.
Глава
23
Пятница, 11 июля
В шесть часов Микаэля разбудило солнце, бившее через щель в занавесках прямо ему в лицо. Голова гудела, касаться пластыря было больно. Лисбет Саландер лежала на животе, обхватив Микаэля рукой. Он посмотрел на дракона, растянувшегося у нее на спине от правой лопатки до ягодицы.
Микаэль посчитал ее татуировки. Помимо дракона на спине и осы на шее у нее имелись одна цепочка вокруг щиколотки, другая вокруг бицепса правой руки, какой-то китайский знак на бедре и розочка на голени. За исключением дракона, все татуировки были маленькими и неброскими.
Осторожно выбравшись из постели, Микаэль задернул занавески. Потом сходил в туалет, тихонько прокрался обратно и постарался залезть в постель, не разбудив Лисбет.
Часа через два они завтракали в саду. Лисбет Саландер посмотрела на Микаэля:
— Нам надо разгадать загадку. Как же к ней подступиться?
— Обобщить имеющиеся факты. Попытаться найти новые.
— Первый факт — кто-то совсем рядом с нами охотится за тобой.
— Вопрос только — почему? Потому что мы близки к разгадке дела Харриет или потому что мы нашли неизвестного серийного убийцу?
— Это должно быть взаимосвязано.
Микаэль кивнул:
— Если Харриет удалось узнать о существовании серийного убийцы, то им должен быть кто-то из ее окружения. Если взглянуть на весь список действующих лиц шестидесятых годов, то там имеется по меньшей мере два десятка кандидатов. Сегодня почти никого из них нет в живых, за исключением Харальда Вангера, но я просто не могу поверить в то, что он в свои почти девяносто два бегает по лесу с ружьем. У него едва ли хватит сил даже поднять штуцер. Эти люди либо слишком стары, чтобы представлять опасность сегодня, либо слишком молоды, чтобы они могли орудовать в пятидесятых годах. И мы возвращаемся к исходной точке.
— Если только тут не взаимодействуют два человека. Один старый, другой помоложе.
— Харальд и Сесилия. Не думаю. Я считаю, что она говорит правду, утверждая, что в окне стояла не она.
— Но тогда кто?
Они открыли ноутбук Микаэля и посвятили следующий час тому, что еще раз детально рассмотрели всех людей на фотографиях с места аварии.
— Я не могу себе представить, чтобы кто-то из жителей селения не пришел посмотреть на всеобщий переполох. Стоял сентябрь, большинство были одеты в куртки или свитера. Только у одного человека длинные светлые волосы и светлое платье.
— Сесилия Вангер присутствует на очень многих снимках. Похоже, она бегает туда-сюда между домами и людьми, наблюдающими за драмой. Вот она разговаривает с Изабеллой. Здесь она стоит с пастором Фальком. А тут — с Грегером Вангером, средним братом.
— Погоди, — вдруг сказал Микаэль. — А что у Грегера в руке?
— Что-то четырехугольное. Похоже на какую-то коробку.
— Это же камера «Хассельблад». У него тоже был фотоаппарат.
Они еще раз прокрутили снимки. Грегер был виден на нескольких фотографиях, но часто его кто-нибудь заслонял. На одном снимке было отчетливо видно, что у него в руках четырехугольная коробка.
— Думаю, ты прав. Это аппарат.
— А это означает, что нам надо вновь начинать погоню за снимками.
— Хорошо, но пока оставим это, — сказала Лисбет Саландер. — Я хочу выдвинуть гипотезу.
— Пожалуйста.
— А что, если кто-то из младшего поколения знает, что кто-то из старшего поколения был серийным убийцей, и не хочет, чтобы это вышло наружу. Честь семьи и тому подобное. В таком случае тут замешаны два человека, но они не сотрудничают. Убийца, возможно, давно умер, а наш мучитель хочет только того, чтобы мы все бросили и уехали домой.
— Я об этом думал, — ответил Микаэль. — Но зачем в таком случае класть расчлененную кошку нам на крыльцо? Это прямая отсылка к убийствам. — Микаэль постучал по Библии Харриет. — Вновь пародия на закон о всесожжении.
Лисбет Саландер откинулась на спинку стула и, обратив взгляд к церкви, стала цитировать Библию, словно разговаривая сама с собой.
— И заколет тельца перед Господом; сыны же Аароновы, священники, принесут кровь и покропят кровью со всех сторон на жертвенник, который у входа скинии собрания. И снимет кожу с жертвы всесожжения и рассечет ее на части.
Она умолкла и вдруг заметила, что Микаэль смотрит на нее напряженным взглядом. Он открыл Библию на книге «Левит».
— А двенадцатый стих ты тоже знаешь?
Лисбет молчала.
— И рассекут ее… — начал Микаэль и кивнул ей.
— И рассекут ее на части, отделивши голову ее и тук ее; и разложит их священник на дровах, которые на огне, на жертвеннике.
