Анна Малышева - Мой муж - маньяк?
— Где-то я его видел… — задумчиво произнес он. — Не скажешь — где?
— Господи, где бы тебе его видеть? — удивилась она. — Ты же его видел раньше, еще в Москве! Сам мне рассказывал!
— Нет, это было там, в Джакарте… — возразил Дима. — Очень-очень знакомое лицо… Кроме того, он немного изменился со времен нашей встречи в Москве… Нет, я его видел где-то…
Катя прикусила губу. Она-то знала, где Дима видел Ричарда, — в отеле, когда тот звонил Кате и «вел репортаж» с места событий… И еще — в притоне. Она только пожала плечами и пошла на кухню — заваривать кофе. Дима еще какое-то время смотрел на экран, потом выключил его, тоже встал и пошел следом за ней.
— У Оли есть номер твоего телефона? — спросил он.
— Нет. — Катя возилась с кофеваркой. — У нее вообще нет моих координат.
— Скверно… Значит, она тебе позвонить не может?
— Исключено.
— Да уж… Тогда позвони сейчас ее мужу и оставь наш телефон. Пусть она позвонит тебе, если объявится.
— Если объявится… — горько повторила Катя. — А если она уже мертва?
— А если нет?! Ну, давай, не теряй времени! Звони!
Катя снова набрала номер Оли. На этот раз ей вообще никто не ответил. Она подождала немного, потом положила трубку.
— Ну, вот… — вздохнула она. — Теперь и муж тоже пропал! Кому теперь звонить? Что делать?
На этот вопрос Дима ответить не мог. И видимо, это его серьезно волновало. Он бродил по квартире сам не свой, отказался от ужина и в конце концов прилег отдохнуть в своем кабинете на диване. Звал с собой Катю, но она не пошла. Уснуть ей все равно не удалось бы. Она сидела на кухне рядом с телефоном и в тоске смотрела на него.
Телефон зазвонил только поздно вечером. Она схватила трубку и услышала женский голос.
— Мне Катю, — сказал голос.
— Это я, — напряженно ответила она. — С кем я говорю?
— Это Ольга, — ответили ей. — Катя, ты одна?
— Почти.
— Это как?
— Дима спит. Слушай, Оля, мне столько нужно тебе сказать! Откуда ты звонишь?!
— Не важно: — Оля помялась и вдруг быстро проговорила: — Ты можешь приехать сейчас, прямо сейчас, в центр?
— О Боже… Куда — в центр?
— Я тебе расскажу, только ответь — можешь или нет?
— Могу. — Катя понизила голос: ей показалось, что в кабинете Димы что-то зашуршало. — Оля, ты ушла из дому?
— Я все, все тебе расскажу. Слушай, я буду ждать тебя возле ночного кабака на Большой Грузинской. Я буду в машине. Это белый «Москвич». Подходи и садись в машину. И не говори ему, куда ты поехала. Вообще, постарайся уйти незаметно!
— Хорошо… Да он спит, ничего не слышит. Я приеду, тут не очень далеко… А кстати, как ты узнала мой номер телефона?
— Я его всегда знала, — ответила Оля. — Катя, приезжай быстрей! Я жду!
Катя положила трубку. В тот же миг в коридоре показался Дима. Встрепанный, сонный, он хлопал ресницами и подозрительно смотрел на Катю. Та приняла невинный вид.
— Кто звонил? — спросил Дима, оглядев ее как следует.
— Мама, — ответила она. — Ей плохо. Мне нужно туда ехать. Срочно.
— Я тебя отвезу, — вызвался он. — Заодно познакомимся.
— Не надо, ей может стать еще хуже… Она застенчива и не любит чужих людей. Спи спокойно. Я тебе позвоню от мамы.
— Да я могу и у подъезда, в машине подождать, — возразил он. — Делов-то!
— Я тебе говорю: не надо никуда ехать! — резко сказала Катя. — Оставайся здесь!
Дима молча следил за тем, как Катя переодевалась. Она влезла в джинсы, накинула плащ, взяла зонтик — на улице шел дождь. Больше он не сделал ни одной попытки остановить ее. Она выскочила из квартиры и на Сретенке поймала машину.
Белый «Москвич» был виден издалека. Он стоял возле освещенного входа какого-то ночного ресторана. Катя вышла, сунула водителю деньги и побежала к машине. Оля открыла ей дверцу.
— Забирайся, — скомандовала она. — За тобой никто не следит?
— Да что ты. — Катя оглянулась. — Кому за мной следить?!
— Узнаешь кому… — пробормотала Оля и тоже оглянулась. — Ну, вроде никого… Давай отъедем отсюда и поговорим.
Они отъехали недалеко — Оля затормозила возле дворика, за решеткой которого виднелся маленький садик и детская площадка. Там она велела Кате вылезать. Сама накинула дождевик из розового пластика — ультрамодную вещицу, вылезла следом и заперла машину. Направилась прямо во дворик. Катя шла за ней. Она думала сперва, что Оля поведет ее в дом, но та углубилась в заросли сирени и вывела ее к разваленной беседке. Собственно, от беседки сохранилась только протекающая крыша, да половина лавочки, да еще кусок перил… На эту-то половину лавочки Оля уселась и пригласила Катю сесть рядом:
— Вот теперь мы в безопасности. Я все тебе расскажу. Сперва скажи мне только — ты так ни о чем и не догадалась?
— О чем я должна была догадаться?! — воскликнула Катя. — Слушай, я тебе тоже кое-что скажу! За тобой может быть слежка! Тебя хотят убить!
— Это я знаю… — Оля нервно оглядывалась по сторонам. Но дворик был совершенно пуст. Только дождь, кусты сирени, она и Катя. — А кто меня должен убить — ты знаешь?
— Да. Я его видела. Это маньяк. Все думают, что это наш учитель, но это не он! Или учитель был только сообщником…
— Учитель никем не был.
— Что?! — Катя схватила Олю за руку. Рука была ледяная и мокрая. — Откуда ты знаешь?
— Я, к сожалению, знаю все, только рассказать никому не могу… Учитель никого не убивал. Убивал совсем другой человек… Но тот ли это, на кого ты думаешь? Кто он?
— Да в Индонезии… Я была в Индонезии, и там меня преследовал один парень. Он говорил, что меня убьют. Он…
— Значит, он тебя нашел?
— Нашел, конечно, даже жил со мной рядом, в одном отеле. А ты откуда знаешь про него?
— Я его вообще знаю. Так что же этот парень?
— А ничего… Он пропал. Исчез в каком-то притоне! Дима пытался его выследить, но он от него ускользнул.
— Слава Богу! — воскликнула Оля. — Но почему же он мне не позвонил?! Значит, с ним ничего не случилось?! Скажи, ты сама при этом была?
— Знаешь, мне твои речи непонятны, — протянула Катя. — Ты радуешься, что наш убийца скрылся?!
— Да не убийца, не убийца он, Боже мой! — Оля сжала в кулаках свои разметавшиеся длинные волосы. Подергала их, словно не находя слов, отпустила и сложила руки на коленях. — Он хотел тебя спасти, ты ничего не поняла! Он тебя подозревал, что ты покрываешь убийцу, но он все же хотел тебя спасти! Потому что ты должна была погибнуть! Ничего ты не поняла! Где он пропал?! Как он пропал?! Скажи мне, ты видела, как это случилось?
— Ну, ты меня удивила… Нет, я ничего не видела, все передаю со слов Ричарда…
— Кто это такой?
— Один человек… Мы сотрудничали там, в Джакарте. Видишь ли, когда я поняла, что парень за мной следит, я все рассказала Диме, он туда приехал неизвестно почему… И Дима помчался за парнем. А Ричард помог мне проследить за ними обоими. Но в тот притон, где пропал тот парень, я не ходила. Туда ходил Ричард, и он сказал, что парень вошел в какой-то массажный кабинет со шлюхой и не вышел оттуда, вообще пропал. Там, правда, был еще один выход, но Ричард все же забеспокоился, он сказал — это ему не понравилось. И еще сказал, что скоро туда приедет полиция. Мы не стали ждать полиции и уехали. А Дима ушел оттуда еще раньше.
— А Дима видел этого парня в лицо? — взволнованно спросила Оля.
— Конечно. Я думаю, он его хорошо рассмотрел.
— Тогда все пропало… Какой он дурак! — Оля снова принялась дергать свои волосы. Катя даже испугалась, что та выдерет у себя изрядный клок. — Какой болван! Я ведь его предупреждала: не попадайся ему на глаза, иначе мы все погибнем… Ну, теперь он и меня вычислит.
— Да кто?! — взмолилась Катя. — О ком ты говоришь?!
— Ты еще не поняла?! О Диме!
Катя остолбенело смотрела на нее. А та повернулась к ней, придвинулась ближе, чтобы видеть в полутьме Катино лицо, и громко зашептала:
— Я пока не могу сказать, что это он… Но это он, только мне нужны были доказательства… Ужасно, но я не могу поймать его за руку! Алексей, ты говоришь, пропал? Я ждала его до условленного срока, потом ушла из дому. Иначе Дима мог меня найти и накрыть в собственной квартире. Мужу я ничего не сказала. Он до сих пор не знает, где я… А я нигде! Я и живу-то в таком месте, которое нигде не отмечено… Во всяком случае, никто не подумает, что там можно жить… Три дня не мылась. Я забрала машину у мужа. Без машины мне было бы трудно. Слушай, Катя, тебе тоже нельзя к нему возвращаться! Он знает, что ты уехала?
Катя по-прежнему не могла вымолвить ни слова. Она всматривалась в лицо и глаза Оли, но не видела в них ничего безумного. Усталое лицо, тревожные глаза. И в этих глазах — что там, в глубине? Жалость, страх, затаенное недоверие? Оля полезла в карман дождевика, достала сигареты, закурила, пряча огонь в ладони, огляделась по сторонам и продолжала:
