Джеффри Дивер - Холодная луна
— По последним данным, гибель жертв в ходе ограбления от ранения в голову — крайне редкое явление… — начал Пуласки и осекся, заметив холодный взгляд Райма.
— И я вспомнил, что товарищ накануне сообщил мне нечто крайне необычное, — продолжал Дункан. — Он сказал, что вечером посетил клуб в центре города. Когда он вышел оттуда, двое полицейских схватили его, оттащили в сторону и заявили, что видели, как он якобы покупал наркотики. Что было абсолютной ерундой. Он никогда не употреблял наркотики. Я знаю это наверняка. Друг понял, что его шантажируют, и потребовал встречи с полицейским начальством. Он собирался позвонить кому-нибудь в управлении и пожаловаться. Тут какие-то люди вышли из клуба, и полицейские его отпустили. А на следующий день его застрелили. Слишком много непонятных совпадений. Я несколько раз заходил в тот клуб и задавал вопросы. Потратил пять тысяч баксов, но в конце концов мне удалось найти одного парня, который рассказал мне, что Деннис Бейкер и несколько других полицейских занимаются активным вымогательством по всему городу.
И дальше Дункан изложил присутствующим историю о том, как полицейские подбрасывали наркотики бизнесменам или их детям, а затем снимали с них обвинение за большие взятки.
— Наркотики, пропадавшие из сто восемнадцатого, — заметил Пуласки.
Сакс кивнула:
— Недостаточно, чтобы продавать, но вполне хватит, чтобы подбросить кому-то в качестве «улики».
— Насколько мне известно, базой им служил какой-то бар в Нижнем Манхэттене, — добавил Дункан.
— «Сент-Джеймс»?
— Да-да, именно. Они там встречались после службы.
— Ваш убитый друг… Как его звали? — спросил Райм.
Дункан назвал имя, и Селлитто позвонил в отдел тяжких преступлений. Все в точности сошлось. Упомянутый бизнесмен был убит якобы во время ограбления, и убийцы так и не были найдены.
— Я воспользовался теми связями, которые мне удалось завязать в клубе — конечно, заплатив массу денег, — чтобы меня представили людям, знавшим Бейкера. Я выдал себя за профессионального убийцу и предложил ему свои услуги. Какое-то время от него не было никаких известий. И я уж подумал, что его либо разоблачили и арестовали, либо он раскаялся и стал честным парнем и я больше никогда о нем не услышу. Признаться, это меня сильно расстроило. В конце концов Бейкер все-таки мне позвонил, и мы встретились. Оказалось, он пытался проверить меня и узнать, насколько мне можно доверять. И явно был удовлетворен. В подробности он не стал вдаваться, а сообщил только, что его дело в опасности. Правда, они с одним полицейским уже позаботились о том, чтобы заткнуть рот нескольким слишком разговорчивым субъектам.
— Крили и Сарковски? Он упоминал о них? — спросила Амелия.
— Он, естественно, не называл мне никаких имен, но было совершенно очевидно, что он имеет в виду убийство.
Амелия мрачно покачала головой:
— Я была страшно расстроена из-за того, что полагала, будто полицейских из сто восемнадцатого шантажирует мафия. А теперь я узнаю, что они сами были похлеще любой мафии.
Райм мельком взглянул на нее. Он понимал, что она думает о Нике Карелли. И об отце.
— Потом Бейкер сказал, что возникла еще одна проблема, — продолжал Дункан. — Ему нужно было избавиться еще от одного человека, от женщины-детектива. Они не могли разделаться с ней сами, так как если бы ее убили, все бы поняли, что ее смерть связана с расследованием, которое она проводила, и продолжили бы его с еще большей энергией. И тогда я предложил ему идею: я должен был выступить в роли серийного убийцы. И даже придумал себе псевдоним — Часовщик.
— Вот почему мы не нашли вашего имени в списках профессиональных организаций часовщиков. Никакого Джеральда Дункана они не знали, — прокомментировал его слова Селлитто.
— Верно. Данный персонаж — исключительно мое изобретение… Мне нужен был человек, который смог бы передавать вам информацию, чтобы вы поверили, что на улицах Нью-Йорка действительно орудует какой-то психопат. И вот я нашел Винсента Рейнольдса. После чего мы начали все известные вам «нападения». Первые два я сымитировал, когда Винсента поблизости не было. Все остальные — когда он находился рядом — я намеренно завалил. Мне необходимо было сделать так, чтобы вы нашли коробку с патронами. Эта находка связала бы Часовшика с Бейкером. Я собирался их вам подбросить. Но… — и Дункан весело усмехнулся, — в подобных ухищрениях не возникло необходимости. Вы узнали о внедорожнике и даже почти поймали нас.
— Значит, вот почему вы оставили коробку в машине.
— Да. И книжку тоже.
Райм кое-что вспомнил.
— Кстати, офицера, проводившего осмотр гаража, удивило, что вы оставили машину посередине, а не у входа. Именно потому, что хотели, чтобы мы обязательно обнаружили «эксплорер».
— Абсолютно верно. Все остальные «преступления» должны были в конечном итоге привести к последнему — аресту Бейкера в ходе попытки убить вашу сотрудницу. Что даст вам основания, как я полагал, для обыска его машины, дома и получения необходимых улик, чтобы отправить его под суд.
— А как насчет записки? «Полная Холодная Луна…»
— Сам сочинил, — признался Дункан с улыбкой. — Я более удачливый бизнесмен, чем поэт. Однако текст получился довольно страшноватый и в принципе достиг цели.
— А почему вы выбрали именно этих людей в качестве «жертв»?
— Собственно, я выбирал не людей, а местности, откуда можно было бы легко скрыться. А последнюю женщину выбрал потому, что здесь было очень удобно подставить Бейкера так, чтобы он не смог уйти.
— Значит, месть за друга? — задумчиво проговорила Амелия. — Многие другие на вашем месте просто убили бы подонка.
— Я никогда никому не причинял настоящего вреда, — искренне признался Дункан. — Я просто не способен ни на что подобное. Конечно, я тоже могу немного нарушить закон. Что греха таить, некоторые из них я нарушил и в данном случае. Но ведь все обошлось без жертв. Я даже машины не угонял. Бейкер мне их сам доставлял со стоянок с конфискованными автомобилями.
— А та женщина, которая выдавала себя за сестру первой жертвы, кто она такая? — спросила Амелия.
— Одна знакомая. Несколько лет назад я одолжил ей крупную сумму, а возможности вернуть их у нее нет. Вот она и согласилась помочь мне.
— А девочка в машине рядом с ней?
— Ее настоящая дочь.
— Как зовут женщину?
Печальная улыбка.
— Позвольте мне не называть ее имени. Я обещал ей. Так же как и имени того парня из клуба, который свел меня с Бейкером. Таковы условия договора, и я их не нарушу.
— Кто еще, кроме Бейкера, в сто восемнадцатом причастен к афере с вымогательством?
Дункан разочарованно покачал головой:
— Мне очень жаль, в данном случае я ничем не могу вам помочь. Мне бы очень хотелось отправить их вслед за Бейкером. Откровенно признаюсь, я пытался выяснить. Но он все тщательно скрывал. Тем не менее я уверен, что, помимо него, к этому делу причастны еще несколько человек. И не только офицеры из округа.
— Кто-то еще?
— Да, и это не рядовые полицейские.
— Кто-то из Мэриленда или владеющие там недвижимостью? — спросила Амелия.
— Бейкер никогда о таких вещах не говорил. Он мне доверял, но не бесконечно. Вряд ли он боялся, что я его сдам. Скорее, подозревал, что во мне может разгореться алчность и я перейду ему дорогу. Создается впечатление, что доходы у них немалые.
Автомобиль темного цвета затормозил у ограждения, и из него выпрыгнул стройный, слегка лысеющий мужчина в стильном пальто. Он подошел к Райму и остальным. Это был старший помощник местного районного прокурора. Райм выступал в качестве свидетеля на нескольких процессах, на которых он был обвинителем. Криминалист поприветствовал его кивком, а Селлитто вкратце изложил ему последние события.
Прокурор внимательно слушал историю удивительного поворота, который приняли события. Большая часть преступников, с которыми ему приходилось иметь дело, принадлежали к тупой разновидности «Тони Сопрано» или даже были просто кретинами или бродягами. Ему было интересно впервые за все годы работы встретиться с талантливым человеком, чьи преступления были совсем не так серьезны, как могли показаться на первый взгляд. Гораздо больше проблемы с серийным убийцей прокурора взволновала перспектива разбирательства коррупции в полиции. На подобном можно было сделать блестящую карьеру.
— Дело проходило по ведомству внутренней безопасности полиции? — спросил он Сакс.
— Нет. Я сама им занималась.
— Под чьим наблюдением?
— Флаэрти.
— Инспектора Флаэрти? Руководителя оперативного отдела?
— Да.
Прокурор кивнул и начал задавать вопросы и делать заметки в блокноте четким, красивым почерком. Через несколько минут он сделал паузу, нахмурился.
