Тэми Хоаг - Забыть всё
Энн включила передачу и надавила на газ. Колеса «ягуара» закрутились на сырой траве, машину занесло в противоположную от Крейна сторону, и он упал.
Они подлетели к закрытым передним воротам, пробили их, а потом оказались на дороге, и их бросило в сторону, пока Энн сражалась с рулем.
Она ехала так быстро, будто Крейн летел за ними, как демон из ада, стремящийся затащить их назад во тьму. Она точно не знала, где они были. Она направила машину к блеску огней, которые, наверное, были городом, не замедляя движения и не оглядываясь назад.
Глава девяносто вторая
Они молчали всю дорогу, пока Энн вела машину. Она несколько раз смотрела на Томми, ожидая, когда осознание произошедшего дойдет до него. Произошло ли это уже? Видел ли он отца или чудовище, от которого он ее спас? Надо ли ему понимать, что хотел сделать с ним его отец? Справится ли его разум со всем этим?
Как он мог справиться? Разве он мог справиться? Это ведь маленький мальчик, который любил своего отца так, словно тот Бог. Какой смысл ему понимать все это сейчас или потом?
Энн не думала, как она сама справится с пережитым. Она думала только о том, как добраться до офиса шерифа на последней капле адреналина, который еще горел в ее жилах. Она начала острее ощущать свои физические повреждения. Все остальные травмы подождут своей очереди.
Она заехала на парковку, а не сразу к дверям здания. Когда они войдут, все изменится. Она хотела провести этот последний момент наедине с Томми.
Она вышла из машины и обошла ее с другой стороны, чтобы взять Томми за руку, как тогда, когда он с другими детьми нашел труп, и она отвезла его домой к матери.
Она села на корточки и посмотрела ему в лицо, в глаза, пытаясь понять, о чем он думает, чувствуя, что в мгновение ока его душа постарела на тысячу лет. У нее болело сердце за него и за себя, будто Бог взял, вынул его у нее из груди и скрутил, как губку.
— Ты такой замечательный, — прошептала Энн, и слезы наполнили каждую клеточку ее тела. — Все это будет для тебя трудно. Если бы я только могла все изменить, Томми.
— Все будет в порядке, — произнес он, чтобы подбодрить ее.
Энн кивнула, зная, что не будет. Ничего у него не будет в порядке. И она ничего не могла с этим поделать.
Она коснулась его щеки, словно касалась ангела.
— Ты мой герой, знаешь, — сказала она, роняя слезы.
Энн потянула его к себе и крепко обняла, и мальчик обнял ее в ответ. А потом оба вытерли глаза, она взяла его за руку, и они вместе пошли по дорожке.
И когда они шли через двери, все менялось.
Вокруг них толпились люди, приветствуя, желая получить объяснения, заявления, требуя ответов. Когда вся эта толпа собралась вокруг, Энн увидела, как отдаляется Томми. Откуда-то появилась его мать и кинулась к нему, крича и всхлипывая.
Томми и Энн встретились взглядами лишь на долю секунды, и она поняла, что он чувствовал, — его бросили в космос, а страховку забрали. У него не было никого. И никто не интересовал его.
Энн повернулась к Винсу. Вытащив из своих порванных запачканных брюк золотую цепочку, она вложила ее ему в руку, а потом бросилась в его объятия. Когда он крепко держал ее и говорил, что все будет в порядке, она только прижималась ухом к его груди и слушала, как бьется его сердце. На эти несколько секунд все остальное превратилось просто в шум.
Закрыв глаза, Энн потеряла сознание. Последнее, что она помнила, — Томми, стоявшего в маленькой красной лодке, уплывающего от нее, а потом — лишь тень его улыбки.
Глава девяносто третья
Энн пришла в себя и услышала звук приглушенных голосов в коридоре рядом с больничной палатой.
— …сломаны ребра… пневмоторакс…
— …Боже мой… нам повезло, что она вообще ж-и-в-а…
— Я умею читать по губам.
Ее голос был хриплым и разносился не слишком далеко, но его услышали.
— Ого, кто вернулся, — сказал Винс с нежной улыбкой, подходя к ее кровати.
— О, Энн-Мэри! — воскликнул Фрэнни с озабоченным лицом. — Ты похожа на енота!
Энн нажала кнопку на пульте управления и подняла изголовье кровати, глядя на себя в зеркало. Два синяка под глазами. Распухшие губы. Швы на подбородке. Енот бы оскорбился таким сравнением.
— Ха! — протестующее воскликнул Винс. — Видел бы ты нашего парня. Его пришлось на вертолете везти в Лос-Анджелес. Наша девочка неплохо дерется. Она вышибла ему глаз монтировкой! — гордо сказал он.
Фрэнни был в ужасе.
— Боже мой!
— Пробила череп, сломала нос…
— Ты ли это?! — воскликнул Фрэнни, будто она была одержима какой-то личностью, которая была сильнее, чем все думали.
— Я, и я жива, — просто ответила она.
— О, дорогуша, — с умилением произнес он. — Я даже не знаю, что сказать.
— Тогда я обязательно отмечу этот день в календаре, — иронично заметила Энн.
— Я хочу обнять тебя, но боюсь, ты меня покалечишь. Ты лупила человека по голове монтировкой, так что…
Энн попыталась улыбнуться. У нее болело все: ребра, голова, легкие. Она чувствовала себя так, словно ее переехал грузовик.
— Мой дантист, — сказал Фрэнни, когда до него дошло. — Серийный убийца совал свои руки мне в рот!
Энн посмотрела на Винса.
— Он сознался?
Тот покачал головой.
— У него адвокат. К нему не подступишься.
— Но это он сотворил такое с Энн, — возразил Фрэнни со своей знаменитой напористостью. — Мне плевать, если он даже наймет какого-нибудь Ф. Ли-Спаси-Мой-Зад. Ему все равно не соскочить!
— Нет, — произнес Винс. — Он лакомый кусочек, и знает это. Думаю, он попытается договориться.
— К черту! — выпалил Фрэнни. — Поджарьте ему задницу!
Винс похлопал его по плечу.
— Мне нравится, как ты мыслишь, друг мой. Твоими бы устами…
— А как же убийства? — спросила Энн. — И Карли Викерс?
— Пока что этого недостаточно для суда. На самом деле у нас почти нет улик. Он не допускал ошибок, пока не напал на тебя, — сказал он. — Откуда у тебя цепочка?
Энн вздохнула.
— Томми подарил ее мне. Наверное, нашел в их доме. Он думал, что делает что-то особенное, хорошее.
Его милый поступок стал первым звеном в цепи событий, в результате которых его отец превратился в чудовище. Никакие греки не смогли бы выдумать такую трагедию.
— Ты говорил с Томми? — спросила она.
И прочитала ответ по его напряженному лицу.
— Мать не подпускает нас к нему.
Винс понял, что она чувствует, и нежно накрыл своей ладонью ее руку.
— Ты ничем не можешь помочь. Оставь их.
В сердце Энн обосновалась глубокая грусть, будто она потеряла любимого человека. В каком-то смысле так и было. Почему-то она знала, что больше никогда не увидит Томми Крейна. Она не стала говорить этого. Никто бы ей не поверил. Он ушел из ее жизни.
— Я принес тебе полезный подарочек, чтобы подбодрить тебя, — сказал Фрэнни, ставя на столик рядом с кроватью яркий пакетик.
Энн подозрительно заглянула в пакет. Она протянула руку, к которой не был присоединен катетер, и извлекла что-то из черного шелка и кружев.
— Кто-то дарит цветы и конфеты. Мои друзья дарят мне белье.
— Ничто не вызывает желания выздороветь больше, чем пеньюар, — улыбнулся Фрэнни.
— И мне сразу становится лучше при взгляде на него, — признался Винс.
— Вот видишь?
Энн закатила бы глаза, если бы они у нее не болели.
Фрэнни наклонился и нашел маленький участок щеки, поцелуй в который не причинил ей боли.
— Я пойду, отдыхай, — сказал он, а потом комично подмигнул Винсу.
Энн удалось вскинуть бровь, глядя на пеньюар.
— Ох уж эти двое!
— А теперь серьезно, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь?
Она не знала, что лучше: храбриться или поделиться с ним своими переживаниями. Слезы подступили к глазам, когда ее охватили эмоции, и Энн задрожала.
— Никогда в жизни так не боялась.
Винс присел на кровать, чтобы обнять ее.
— Видела бы ты меня, — пробормотал он. — Когда я понял, что ты в лапах у этого ублюдка…
— Обними меня ненадолго, ладно? — тихо попросила Энн.
— Я буду обнимать тебя всю ночь, — прошептал он, гладя ее по волосам.
— Не думаю, что тебе позволят остаться после девяти.
— Пусть только попробуют выгнать меня. Бог еще не создал такой медсестры, у которой хватило бы смелости оторвать меня от тебя. Я знаю, о чем говорю.
Он поцеловал Энн в лоб, и она почувствовала, что напряжение понемногу спадает.
— Я серьезно, — сказал он тихо. — Я никуда не уйду. Может, я и большой глупый увалень из Чикаго, но я чую свое, когда вижу его. Я люблю тебя. Я хочу провести с тобой свою жизнь. Ты не против? Или в отношении моего будущего есть запретительное постановление?
Энн улыбнулась и покачала головой. Он был прав. После того как она взглянула смерти в лицо, все ее планы на жизнь стали проще и прозрачнее.
