Уоррен Мерфи - Тропа войны
Чиун, поразмыслив с минуту, пришел к выводу, что бледнолицый человек говорит что-то не то, а поэтому не обратил на его слова никакого внимания.
Ван Рикер поразился тому, с какой быстротой старик освоился в комнате.
На столе, где Ван Рикер хотел разложить географическую карту Вундед-Элк и монтажную схему монумента, Чиун поставил телевизор с записывающим устройством и уже смотрел одну программу в то время, как магнитофон записывал то, что шло по двум другим.
– Простите, – сказал Ван Рикер, – я не хочу показаться грубияном, но будущее Соединенных Штатов зависит от точности моих расчетов. Я был бы вам чрезвычайно обязан, если бы вы переставили куда-нибудь свой телевизор.
Мне надо разложить бумаги.
– Вы можете сделать это в ванной, – отозвался Чиун.
– Думаю, вы не понимаете, насколько это важно.
– Сегодня вы уже дважды прервали мои размышления о прекрасном. Многим я не прощал и одного раза. Но вас я прощаю, ибо Дом Синанджу заботится и о благе всего человечества.
– Спасибо, – сказал Ван Рикер.
– Я оставлю вас в живых, – сказал Чиун. – Идите в ванную и спасайте свою страну.
* * *Тем временем Римо приближался к рядам полицейских. Они махнули ему, чтобы он остановился, но он продолжал идти. Один из них прицелился в Римо, но Римо, увидев, что предохранитель не снят, подошел к оцеплению – Ты куда, парень? – спросил полицейский, круглолицый, с небольшими черными усиками.
Римо дружески хлопнул его по плечу:
– Меня направили к вам, – сказал он, скользнув рукой по его рубашке. – Из Вашингтона, для проверки. Старайтесь ребята!
Римо отвернулся и пошел дальше, незаметно пряча в карман полицейский значок, который он снял с рубашки у круглолицого. Пройдя сто ярдов, он показал значок другому полицейскому, прошел через оцепление и направился к церкви и памятнику.
Когда он приблизился к траншее около дороги, из нее поднялась молодая женщина в оленьих шкурах с удивительно белой для индеанки кожей. Она направила револьвер в грудь Римо.
– Кто вы? – спросила она.
– Джордж Армстронг Кастер, – ответил Римо, увидев, что предохранитель не снят.
– Теперь вы пленник Партии Революционных Индейцев, мистер Кастер.
Она повела его к церкви, подталкивая револьвером в спину. На церковных ступеньках двое играли в безик. Они положили дробовики на колени и по очереди отхлебывали виски из бутылки.
Из их разговора Римо понял, что один задолжал другому 23 доллара 50 центов и обещал заплатить, как только они освободят еще один город от засилья белых.
Они посмотрели на Римо. Женщина подошла к игрокам.
– К нам пробрался репортер. Без приглашения, – сказала она.
– Оставь его здесь и убирайся. Что сегодня на обед? – спросил один из них.
– Не говори так со мной. Это освободительное движение, а я твой соратник по борьбе с шовинизмом бледнолицых.
– Приношу свои извинения, товарищ. Что сегодня на ужин?
– Буйвол.
– Буйвол? Но мы его уже съели.
– Новый буйвол!
– Ты имеешь в виду корову, которая пасется за церковью?
– Эту корову и всех остальных на нашей земле тех, которые бродят в универсамах, в супермаркетах и в ювелирных лавках, полных драгоценностей, принадлежащих нам, украденных у нас. Всех наших буйволов. Мы раса охотников.
– Они все еще охотятся за ней, – сказал тот, что с козырями, вознаграждая себя глотком из бутылки.
– Но к ужину она будет убита, – сказала девушка – С нее еще надо содрать шкуру.
– Тогда придется экспроприировать продукты из магазина.
– Магазины здесь только в деревне Апова, а экспроприация вряд ли им понравится.
– Это наши продукты! – пронзительно закричала девушка. – Они принадлежат нам! Они наши! Эта земля оплачена нашей кровью.
– Конечно, конечно. Тасуй карты.
– Проводите меня к главному, – сказал Римо. – Я хочу поддержать вас в доблестной борьбе с расизмом белых. Я хочу быть с вами. Я индеец.
– Я никогда не видел тебя в Чикаго, – сказал мужчина, взглянув на него. – Где ты там живешь?
– А почему надо жить в Чикаго, чтобы вступить в Партию Революционных Индейцев? – спросил Римо.
– Если все члены нашей партии живут в Чикаго, мы не тратим кучу денег на почтовые расходы. Знаешь что? Ты можешь оказать нам моральную поддержку. Что у тебя в карманах?
– Сотни две, – сказал Римо и бросил на ступеньки несколько бумажек.
– Я принимаю твою помощь, брат. А теперь уходи. Ты любишь индейцев?
Можешь посетить деревню Апова.
– Я знаю, где можно добыть еду. Сочный филей и жареных цыплят с румяной корочкой, мягких внутри, – сказал Римо.
– Будьте тверды, братья. Мы будем охотиться на буйвола и останемся свободными, – сказала женщина.
– Клубничное мороженое с черничным пирогом, пиво с креветками, пиццу с ветчиной и жареного гуся, фаршированного яблоками, – продолжал Римо.
– Он лжет. Это неправда, – сказала девушка.
– Заткнись, Косгроув, – сказал мужчина. – Парень, ты хочешь поговорить с Деннисом Пети?
– Если он у вас главный, то да, – ответил Римо.
– Когда ты добудешь еду?
– Сегодня вечером.
– Я уже сто лет не видал хорошей лассаньи. Ты можешь достать лассанью?
Не привозную дребедень в коробках, а настоящую?
– Такую, как делала твоя мама?
– Моя мама не делала лассанью. Она была наполовину ирландка, наполовину индеанка Катоба.
– Но ее душа была душой индеанки, – сказала Косгроув.
– Заткнись, Косгроув.
– Это Лини Косгроув? Автор книги «Я родом из Вундед-Элк»? – спросил Римо.
– Что ясно как божий день, – добавил мужчина – Мое имя не Лени Косгроув. Меня зовут Горящая Звезда.
– Она чокнулась на этом, – сказал мужчина, опуская руку с картами. – Я – Джерри Люпэн, а это Барт Томпсон.
– Их имена – Дикий Пони и Бегущий Медведь, – сказала Горящая Звезда.
– Где я мог ее видеть? – спросил Римо у Джерри.
– На церемонии присуждения «Акэдеми Аворд» Она им испортила все шоу.
Должна была петь Дебби Рейнольдс, а она решила рассказать о Партии. Такие чокнутые всегда все портят. Пошли, я отведу тебя к Пети.
– Он на военном совете. Не допускайте белого захватчика на наши священные советы! – закричала Горящая Звезда.
– Косгроув? – прикрикнул Люпэн, показывая ей кулак. – Закрой рот, или ты у меня попляшешь?
Косгроув дрожащей рукой подняла револьвер и прицелилась в голову Римо.
– Я увижу завтрашний день свободным или окроплю эту священную землю кровью бледнолицего. Только кровь бледнолицых может очистить от скверны наш континент. Реки крови. Целый океан, – монотонным голосом заговорила Горящая Звезда.
Римо выбил револьвер у нее из рук. Горящая Звезда изумленно посмотрела на него и, закрыв лицо руками, разрыдалась.
– Она всегда такая, когда церковь посылает нам продукты, – сказал Люпэн. – Их привозит священник на грузовике и пытается прочесть нам проповедь. Словно он из Армии спасения, только его продукты – дерьмо. О считает себя идеально подходящим для этой миссии только потому, что он индеец.
– Да? – удивился Римо.
– Да, – сказал Люпэн, – он чероки. У него такие странные глаза и все остальное... Мы разрешаем ему тут околачиваться и иногда напускаем на него фотографа.
Военный совет проходил в красивом белом церковном здании. Оно выглядело красивым – по крайне мере, снаружи. Внутри же скамьи были в беспорядке, библии порваны, полы загажены. На скамьях спали мужчины и женщины.
Некоторые из них, опершись в полудреме о подоконники разбитых окон с остатками грязных стекол, выцеживая последние капли виски из пустых бутылок. Клочья американского флага прикрывали разбитое пианино.
И еще было оружие. Пистолеты в кобурах, винтовки, ружья, зажатые в руках, прислоненные к стене, сваленные в груду. Если бы кому-нибудь пришло в голову оборудовать арсенал в сортире, он бы выглядел именно так, подумал Римо.
На месте кафедры проповедника сидел человек с косами, в оленьих шкурах. Он махнул рукой в сторону Римо:
– Уберите этого ублюдка. Я не знаю его.
– Он знает, как добыть еду! – заорал Люпэн. – И виски.
– Пусть подойдет.
– Это Деннис Пети, – сказал Люпэн, подводя Римо к мужчине.
Пети взглянул с возвышения, и его тонкие губы растянулись в усмешке.
– Он похож на очередного репортера.
– Он не репортер, Пети, – сказал Люпэн.
У Пети было бледное лоснящееся лицо человека злоупотребляющего шоколадом, молочным коктейлем и арахисом. На переднем зубе у него сверкала золотая коронка, и усмешка казалась попыткой продемонстрировать ее.
– Ну и как ты собираешься добывать для нас еду? И с какой целью?
– Я хочу участвовать в военной кампании, – сказал Римо.
– Мы уже дважды охотились, но в результате имеем двух дохлых коров, которые успели протухнуть.
– Это потому, что вы не умеете охотиться, – сказал Римо.
– Я не умею охотиться? Это я не умею? Я, верховный вождь сиу, ирокезов, могауков, шайенов и дакотов? Арапахо, навахо и...
