Эйс Аткинс - По закону плохих парней
– Выпьешь кофе? – предложил Блэнтон.
Квин кивнул. Он положил тлеющую сигару в большую пепельницу и последовал за Блэнтоном через заднюю дверь старого дома на кухню. Там у судьи стоял кофейник, подключенный к розетке. Блэнтон налил кофе себе и гостю, затем отправился в зону отдыха, заполненную антикварными вещами, картинами охоты на лис, выполненными на холсте масляными красками, а также огромными старыми часами, доставшимися ему от деда. Квин пошел вслед за ним. Часы зазвенели и пробили восемь часов, потом снова перешли к медленному тиканью.
– Значит, ты собираешься задержаться здесь?
– У меня еще пять дней впереди.
– Порекомендовать тебе хорошего адвоката?
– Я рассчитывал на вас.
– Я на пенсии.
– Но вы единственный, кому я доверяю.
– Думаю, я смогу кое-что сделать в городе, чтобы отвадить Стэга от твоей собственности. Рано или поздно это дело попадет к Первису Ривзу.
– Он судья?
– Даже если бы Стэг не способствовал выбору его членом суда, – сказал Блэнтон, – Первис, вероятнее всего, постарался бы найти компромисс между двумя исками. Это его метод вершить правосудие. Впрочем, я могу свести на нет иск Стэга. Это я тебе обещаю. Возможно, ты сохранишь дом и значительную часть собственности. Хотя тебе придется потерять часть дороги перед домом.
– Ненавижу мерзавца.
– Он не заслуживает твоей ненависти, – сказал Блэнтон. – Ненависть слишком сильное чувство, чтобы тратить его на дерьмо.
Квин потрогал чашку. Кофе немного остыл. Блэнтон подошел к камину с небольшим дымоходом и пошуровал в нем кочергой. Воздух наполнился запахом горящего кедра, приятным и согревающим в холодное, серое утро. Он посмотрел в окошко, на друзей, которые курили, удобно устроившись в креслах.
– Вам известно, что случилось с моим дядей? – спросил Квин.
Блэнтон положил кочергу на металлическую полку и повернулся к нему.
– Лили Верджил не верит, что он покончил с собой.
– Девчонка любит создавать проблемы, – сказал Блэнтон.
– Может, вы видели его, перед тем как это произошло.
– Мы не разговаривали с Хэмпом почти месяц. На наши звонки он не отвечал.
– Вы же были его друзьями! – воскликнул Квин, подавшись вперед в кресле. – Что его так тяжело подкосило?
– Этот округ, – пояснил Блэнтон. – Действовать так, как он умел, как привык, было здесь невозможно. Хэмп винил себя в том, что не мог контролировать ситуацию.
– Неужели все так плохо?
Блэнтон стал застегивать куртку, кивком указав на веранду. Квин последовал за ним к выходу, дневной свет усиливался, но теплее не становилось. Блэнтон обнял Квина за плечи.
– Тебе известно, что мне приходится спать ночью с запертыми дверями и с пистолетом под подушкой?
– И двумя злыми собаками.
– Учитывая обстановку, я желал бы, чтобы они были еще злее, – заметил Блэнтон. – Воры тащат все, что не приковано цепями.
Он взял Квина под руку и повел на веранду.
Там мистер Джим вручил ему еще одну сигару. Но его чертова зажигалка «Зиппо» снова позволила ей затухнуть.
Лена не смогла увидеть парня по имени Чарли Бут до воскресного утра. Это время, когда у сетчатого забора заключенные через проволоку целовались с посетителями и принимали передачи с едой и сигаретами, часть которых с трудом пролезала сквозь небольшие отверстия, местный шериф называл «временем семейных встреч». Караульные внимательно следили за происходящим, озабоченные скорее передачей наркотиков, чем оружия. Лена же сразу заметила Джоди. Он стоял, слишком спокойный по сравнению с другими, с сигаретой во рту, с коротко подстриженными жесткими волосами. Он выглядел более худым и прыщавым, чем был в то время, когда она познакомилась с ним в Алабаме. Сейчас он разговаривал с темнокожим парнем в дальнем углу, оба смеялись. Лена впервые заметила у него на шее татуировку с изображением то ли цветка, то ли волчьей головы и заинтересовалась, где он ее нанес.
Она окликнула его.
Джоди повернулся, но посмотрел мимо нее, будто не узнал. Она надела свое лучшее платье, под стать Майли Сайрус, которое купила в магазине в окрестностях Тускалузы, где остановилась на день-два, потратив свои последние сорок долларов на дешевый мотель. Именно там она узнала, что Джоди уехал из города в богом забытое место Иерихон, в штате Миссисипи. Она встала перед выбором – ехать назад домой или продолжать поиски. Легкий толчок в животе облегчил ее выбор.
Наконец Джоди понял, что зрение его не обманывает. Он прекратил разговор с парнем и подошел к забору, отделявшему его от Лены. Девушка уцепилась руками за проволоку и улыбалась ему, но он скользнул по ней взглядом и тихо произнес:
– Какого черта ты здесь оказалась?
Лена не смогла ответить, слова застряли в горле.
– Тебе нужно вернуться домой, девочка. Я позвоню.
– Черта с два.
Он посмотрел в сторону, и она заметила худобу его щек. Зубы стали более редкими и кривыми. Казалось, Джоди постарел лет на десять. Он потер потную шею и щетину на исхудавшем лице. Затем сплюнул на бетонный пол и шумно потянул носом.
– У меня будет ребенок от тебя.
– Откуда я знаю, что он мой?
– Ты дьявол, Джоди.
– Заткнись.
– Кто такой этот Чарли Бут?
– Тебе не нужно знать, – сказал он. – Уходи.
– Не веришь, что ребенок твой?! – крикнула Лена. – Имей в виду, я приехала к тебе с пистолетом. Хотя он мне и не понадобится, пока ты взаперти.
– Тебе лучше заткнуться.
– Послушай. – Девушка просунула тонкие пальцы сквозь забор и, ухватив за оранжевый комбинезон, притянула парня к себе. – Что бы ты ни сделал, мне наплевать.
– Я ничего не сделал.
– Мы переживем это.
– О черт!
Некоторое время Лена думала, что Джоди говорит с ней, но затем увидела блеск в его глазах. Позади нее, на парковке у длинных извилистых железнодорожных путей, послышалось какое-то движение. Она повернулась и увидела, как из старого черного «камаро» вылезли два типа. Оба закурили сигареты. Один из них был тощим, как Джоди, другой – плотным и мускулистым. Оба глядели бесстрастно, носили тенниски без рукавов, джинсы обтягивали их до неприличия.
– Кто эти люди?
– Парни из ОПГ, – сказал Джоди, удаляясь. – Уходи. Исчезни. Не нужны мне ни ты, ни твой ребенок.
– Я думала, что ты покончил со всем этим. Джоди! Послушай…
Но он, не оборачиваясь, пошел прямо к караульному, который кивком приказал ему отправляться в камеру. Возвращаясь назад, Лена прошла мимо двух парней. С одним из них, тем, что плотнее, они встретились взглядами. Девушка увидела черные глаза на неухоженном лице со впалыми щеками. Его накачанное тело бугрилось мышцами, как у животного. Волосы парня были зачесаны назад. Он носил тенниску с изображением Капитолия, над которым развевался флаг конфедератов. Надпись на ней гласила: «У меня тоже есть мечта». Парень оглядел Лену и подтянул вверх джинсы, улыбнувшись своему спутнику. Ее обдало резким запахом, который ощущался еще долго после того, как она прошла мимо него. На его затылке, как и у Джоди, виднелась татуировка, сделанная неряшливо, почти по-детски.
Парень стряхнул в траву пепел сигареты и попросил караульного привести Чарли Бута.
Лена оцепенела, а он повернулся, пристально глядя на нее и облизывая потрескавшиеся губы.
Она рванулась к железнодорожным путям и бежала вдоль них, пока не достигла города. Девушка была разбита, опустошена и не знала, куда идти.
– Милый? – позвала Джин Колсон. – Я сказала грибной соус, а не куриную лапшу.
Голова Квина шла кругом, когда он следовал за тележкой в торговых рядах супермаркета, кивая и, казалось бы, соглашаясь со всем, что говорит мать, но не слыша и половины этого.
– Квин?
Джин Колсон смотрела на Квина так, будто он оставался двенадцатилетним мальчишкой, который получит монету в двадцать пять центов на жевательную резинку, если будет вести себя хорошо. Ребенок Кэдди сидел в тележке и тянулся ко всему, мимо чего они проходили.
– Там его нет, – сказал Квин.
– Посмотри лучше.
– Ты ведь ходила в магазин вчера вечером?
– Это – на воскресенье, – пояснила мать. – К нам придут несколько человек после церковной службы. Они хотят повидать тебя, милый. Ты должен соблюсти этикет. Тебе придется угощать гостей.
– Что за люди придут в гости?
– Друзья.
– Видишь, соуса нет.
Она раздраженно передала ему продуктовую тележку. Пока внимание Джейсона было приковано к открытой коробке с фигурным крекером, Квин направился в восьмой ряд, где лежали сухие смеси, специи, сиропы и прочее. Когда Квин выбрал наконец блинную муку, он заметил Лили Верджил. Гибкая и стройная, она прошагала по ряду, поддерживая рукой кобуру, пока не поравнялась с тележкой и не схватила ее за ручку. Лили улыбалась Джейсону и забавлялась с ним, щекоча его подбородок и сюсюкая по-детски. Она сказала ребенку несколько ласковых слов, затем взглянула на Квина и спросила:
