Филипп Ванденберг - Восьмой грех
— А вы — нет? Почему вы так уверены? — Лоренца оценивающе посмотрела на Мальберга.
Лукас невольно протянул руку к нагрудному карману, в котором лежала записная книжка Марлены. Было бы глупо довериться совершенно незнакомой маркизе. Он пожал плечами и спросил:
— Как вы узнали о смерти Марлены?
— От полиции. Мой номер сохранился в ее телефоне. Комиссар полиции сказал, что ее нашли в ванной. И спросил, готова ли я дать показания. Я была готова, и комиссар задал мне пару безобидных вопросов. Я уж и не помню, что ответила. Он дал мне свой номер телефона — на тот случай, если я вспомню что-нибудь, что, возможно, прольет свет на это дело.
— И?.. Вы что-нибудь вспомнили?
Лоренца покачала головой. Потом она встала и подошла к окну. Ей не хотелось, чтобы Лукас видел ее слезы.
Мальберг неловко поерзал в кресле. Он готов был сказать что-нибудь утешительное, но не знал, стоит ли это делать. Наконец он встал.
— Могу я еще раз взглянуть на книги? — спросил он после паузы.
— Да, конечно, — ответила Лоренца и вышла из комнаты.
Вид бесценных книг, которые к тому же были в великолепном состоянии, заставил Мальберга на время забыть о смерти Марлены. Вскоре ему стало ясно, что цена всей коллекции намного превышает его финансовые возможности.
Одна только «Всемирная хроника», фолиант доктора и историка Хартмана Шеделя из Нюрнберга от 1493 года, стоила столько же, что и респектабельный автомобиль среднего класса. В книге было более тысячи ксилографических клише всех средневековых городов. Коллекционеры выложили бы за нее целое состояние.
В лихорадочное беспокойство повергла антиквара невзрачная книга в четверть листа. Мальбергу потребовалось несколько минут, чтобы осознать, что перед ним было легендарное издание комедий Теренция, за которым уже полвека охотились коллекционеры и антиквары всего мира. В книге от 1519 года реформатор Филипп Меланхтон собственноручно ставил пометки для следующего издания. Со времен Меланхтона все данные о владельцах книги были задокументированы. За свою пятисотлетнюю историю книга перекочевала из Германии в Англию. Там на аукционе ее купил еврейский коллекционер и снова привез в Германию, уже в девятнадцатом веке. Убегая от нацистов, он контрабандой, спрятав книгу под одеждой, вывез ее в Нью-Йорк. Там из-за финансовых трудностей ему пришлось продать фолиант коллекционеру из Флориды. В свою очередь наследники американца выставили книгу на продажу. Но еще до того как библиофилы узнали об этом, книга обрела уже нового владельца. Ее купил какой-то европеец. Больше ничего не было известно.
Мальберг заметил, что у него дрожат руки. Сперва он хотел рассказать маркизе, какое сокровище он откопал. Но уже в следующий момент Лукас понял, что хочет во что бы то ни стало заполучить эту книгу. Конечно, не сказать об истинной ценности книги было в высшей степени аморально, но разве они все не живут в высшей степени аморальном мире? В мире, где хитрецы обманывают невежд?
Он был антикваром и жил за счет того, что выгодно покупал и продавал книги. Стоит ли делать предложение маркизе относительно сборника комедий Теренция? Какую цену дать? Десять тысяч евро? Двадцать тысяч? Наверняка она согласится на сделку. Он мог бы выписать чек. Это была бы первоклассная сделка. Сделка всей его жизни.
— Еще кофе?
Мальберг вздрогнул. Он был настолько погружен в свои мысли, что не заметил, как вошла Лоренца.
— Простите, я вижу, вы целиком отдались делу.
Мальберг выдавил из себя улыбку, наблюдая, как маркиза доливает кофе.
— Действительно, очень впечатляющая коллекция, — заметил он и добавил: — Очень впечатляющая.
Пронзительный звонок в дверь помог Мальбергу выйти из неловкого положения.
— Простите, я на минутку. — Лоренца поднялась и вышла из комнаты.
Мальберг краем уха слышал оживленный разговор. Какой-то мужчина говорил фальцетом. Но Лукаса мало интересовало, о чем они говорили. Преодолевая оцепенение, он поставил бесценную книгу на место. Как же ему теперь быть?
Он задумчиво посмотрел на дверь, по бокам и сверху обставленную книжными полками. По левую сторону был вход в еще одну комнату. Не задумываясь, Мальберг открыл дверь, пока Лоренца была занята неизвестным гостем.
Там он обнаружил отвратительно обставленный будуар, обтянутое золотой парчой кресло с высокой спинкой и полированный комод, покрытый лаком, с зеркалом цвета яичной скорлупы. Все это было не в его вкусе.
Он уже собирался уйти, как вдруг заметил несколько больших фотографий, которые висели над кроватью. На них был один и тот же человек — Марлена: Марлена обнаженная, Марлена в нижнем белье.
Мальберг, словно зачарованный, смотрел на дивную фотогалерею. Его мозг, казалось, отключился, и Лукас не мог сделать какой-либо логический вывод. Он был поражен. В любой момент могла вернуться маркиза. Мальберг поторопился выйти из комнаты.
Едва он успел закрыть за собой дверь в будуар, как в библиотеку вошла Лоренца. Не вдаваясь в подробности, она вежливо извинилась за временное отсутствие и добавила:
— Но я уверена, что вы тут без меня не скучали.
Мальберг кивнул ей и улыбнулся. Осмотр будуара маркизы расставил все по своим местам. Открытие в спальне Лоренцы вдруг все изменило.
Под равнодушным взглядом маркизы Мальберг продолжал рассматривать фолианты, делая заинтересованное лицо, и одновременно пытался понять, почему над кроватью Лоренцы висят откровенные фотографии ее подруги.
Конечно, он мог только догадываться.
Мальберг не имел ничего против, когда женщины любили женщин. Но в связи со смертью Марлены эта тесная связь двух женщин наводила на определенные мысли. Не в силах сосредоточиться на ценных фолиантах, он поставил их обратно на полку.
Когда хозяйка вопросительно посмотрела на него, Мальберг растерянно сообщил, что не хочет больше задерживать маркизу и обратится к ней с конкретным предложением в ближайшие дни.
Глава 6
Уже начало смеркаться, когда Мальберг вышел на улицу. На Виа деи Коронари машин было мало. Ничего странного: многие жители Рима уехали из города к морю или на отдых в деревню. Но зато туристов в тратториях[6] на Пьяцца Навона и в районе Трастевере по другую сторону реки было хоть отбавляй.
Лукас направился в гостиницу. Рубашка прилипла к спине, будто пленка. Но его бросало в пот не только от вечерней жары. Мысль о том, что убийство Марлены могло произойти на почве ревности, ужасала его.
Еще раз прокрутив в памяти встречу с маркизой, он вспомнил ее лицо с заплаканными глазами, когда она вышла на лестницу. Но потом все очень быстро стало на свои места. Мальберг вдруг подумал, что она слишком резко реагировала на высказанное им предположение об убийстве. Но почему она утверждала, что плохо знала Марлену, в то время как над кроватью висели откровенные фото подруги? Что-то здесь было не так. И Мальберг все время задавался вопросом, что именно его тревожит.
Лукас зашел в номер, снял легкие хлопковые брюки и спортивную рубашку и влез под холодный душ.
Позже, спустившись вниз, Мальберг спросил у портье, нет ли здесь поблизости рыбного ресторанчика, но в ответ тот указал ему на молодую особу, которая ждала его во внутреннем дворике гостиницы.
— Меня зовут Катерина Лима, — представилась красивая девушка, подойдя к Мальбергу. — Я пишу статьи для журнала новостей «Guardiano».
Лукас не мог скрыть удивления.
— И чем я могу вам помочь, синьора? Мне кажется, мы раньше не встречались. Такая замечательная встреча запомнилась бы на всю жизнь.
Катерина самоуверенно улыбнулась. Такие комплименты ей говорили часто.
— Маркиза Фальконьери сообщила мне, что вы дружите с Марленой Аммер… Извините, я хотела сказать «дружили». И еще она говорила, что я смогу найти вас в этой гостинице.
— Что значит «дружил»? — Тон Мальберга резко изменился. — Мы учились два года в одном классе и потом потеряли друг друга из виду. И только недавно мы снова встретились… — Он на мгновение замолчал. — Но зачем вам все это?
— Понимаете ли… Дело в том, — начала журналистка, — что я, как работник прессы, зарабатываю на жизнь, устанавливая контакты с важными людьми…
— Об этом деле мне ничего не известно, синьора, — поспешил заверить ее Лукас.
— Так вот, — продолжала девушка, не обратив никакого внимания на последние слова своего собеседника. — Один из таких людей намекнул мне, что я должна разобраться со смер тью некоей Марлены Аммер. Я могу рассчитывать на ваше молчание, синьор Мальберг?
Лукас забеспокоился и жестом предложил журналистке выйти во внутренний дворик.
— И маркиза посоветовала вам обратиться ко мне? — поинтересовался Мальберг, когда они уселись на плетеные стулья.
— Да, — ответила Катерина. — Мне не следовало этого делать?
