Джеймс Паттерсон - Спасатель
И знала кое-что об электропроводке. Она еще раз посмотрела на перерезанный провод.
Ладно, Элли, так что?
Домоправительница показала, что слышала, как воры вводили код, чтобы отключить сигнализацию.
Но провод в подвале уже был перерезан.
Обе системы, внешняя и внутренняя, бездействовали. Если они знали код, то зачем резать провод? Дом был отключен. Полиция Палм-Бич для себя, похоже, уже выводы сделала — в таких делах они мастера. Проверили все на отпечатки. Преступники находились в здании несколько минут; они точно знали, что надо взять. Полиция объявила кражу делом рук профессиональных воров, переодевшихся в краденую полицейскую форму.
Но что бы ни думали местные копы и как бы ни бушевал наверху тот придурок, Деннис Стрэттон, по поводу своей невосполнимой утраты, перед внутренним взором Элли Шертлефф уже мерцали два слова:
«Работали свои».
Глава 19
Деннис Стрэттон сидел, скрестив ноги, в мягком плетеном кресле в своей роскошной комнате с видом на океан. На панели телефона безостановочно мигал глазок вызова, другой телефон, сотовый, Стрэттон прижимал к уху. Поблизости расхаживал Верн Лоусон, глава детективного отдела Палм-Бич. Рядом суетилась жена хозяина Океанского дома, Лиз — высокая привлекательная блондинка в кремовых слаксах и накинутом на плечи бледно-голубом кашемировом свитере. Смуглолицая служанка сновала туда-сюда с подносом, разнося чай со льдом.
В комнату Элли сопроводил дворецкий. Стрэттон демонстративно игнорировал обоих. Элли всегда интересовало, как живут богачи. Чем больше у них заводилось денег, тем больше прокладок выстилали они между собой и остальными. Толще стенная изоляция, толще бастионные стены, длиннее дорожка до передней двери.
— Шестьдесят миллионов, — орал в трубку Деннис Стрэттон, — и я желаю, чтобы вы сегодня же прислали сюда кого-нибудь! Специалиста, а не размазню из местных со степенью магистра искусств.
Разговор закончился. Стрэттон был невысокого роста, хорошо сложен, слегка лысоват и смотрел на мир цепкими стальными глазами. Торс плотно облегала желтовато-зеленая футболка, наползавшая на белые льняные брюки. Обведя присутствующих взглядом, он наконец хмуро уставился на Элли, как будто перед ним возник назойливый младший бухгалтер с вопросом по налогам.
— Нашли, что искали, детектив?
— Специальный агент, — поправила Элли.
— Специальный агент. — Стрэттон кивнул и повернул голову в сторону Лоусона: — Верн, узнай, может быть, специальный агент желает осмотреть и другую часть дома?
— Я увидела все, что надо. — Элли покачала головой. — Но если вы не против, мне бы хотелось взглянуть на список похищенного.
— Список? — Стрэттон устало вздохнул, как бы говоря: сколько же можно об одном и том же? — и бросил лист на лакированный китайский алтарный столик работы, на взгляд Элли, начала восемнадцатого века. — Начнем с Сезанна. «Яблоки и груши»…
— Экс-ан-Прованс, 1881-й, — вставила Элли.
— Вы его знаете? — оживился Стрэттон. — Хорошо. Тогда, может быть, вам удастся убедить этих ослов из страховой компании, сколько он на самом деле стоит. Далее. «Флейтист» работы Пикассо. И большой Поллок в спальне. Эти мерзавцы прекрасно знали, что им нужно. Я только за него одного заплатил одиннадцать миллионов.
И переплатил, добавила, поцокав языком, Элли. Некоторые пробивают дорогу в высший свет, скупая предметы искусства.
— И не забудьте Гоме… — Стрэттон принялся листать лежащие на колени страницы.
— Анри Гоме? — Элли пробежала глазами по списку и с удивлением обнаружила его там. Гоме, неплохой художник-постимпрессионист, не пользовался большой популярностью у коллекционеров. От тридцати до сорока тысяч долларов, мелочь по сравнению с остальным.
— Любимая картина моей жены, не так ли, дорогая? Такое впечатление, что кто-то нарочно хотел сделать нам побольнее, ударить в самое сердце. Мы просто обязаны ее вернуть. Послушайте… — Стрэттон нацепил на нос очки, — агент…
— Специальный агент Шертлефф.
— Да-да, агент Шертлефф. — Он кивнул. — Давайте определимся с самого начала. Чтобы все было ясно. Вы, похоже, человек дотошный, и я не сомневаюсь, что ваша работа в том и состоит, чтобы поводить носом, собрать информацию, вернуться в офис и до окончания рабочего дня успеть отправить отчет начальству…
Элли почувствовала, как кровь закипает у нее в венах.
— Но я не хочу, чтобы ваша бумажка ползла по цепочке и оказалась в результате на столе у какого-нибудь регионального представителя. Я хочу, чтобы мне вернули картины. Все до единой. Я хочу, чтобы этой проблемой занимались лучшие работники отдела. Деньги в данном случае значения не имеют. Картины застрахованы на шестьдесят миллионов…
Шестьдесят миллионов? Элли улыбнулась про себя. Может быть, на сорок, но вряд ли больше. Некоторые имеют чрезмерно преувеличенное представление о том, чем владеют. Натюрморт Сезанна — вещь вполне заурядная. Несколько раз появлялась на аукционах, но за нее никогда не давали больше начальной цены. Пикассо из «голубого» периода, когда он писал только для того, чтобы уложить кого-то в постель. Поллок… Вот Поллок действительно хорош, это надо признать. Тут миллионером явно кто-то руководил.
— То, что они взяли здесь, — продолжал, не сводя с нее глаз, Стрэттон, — возместить невозможно. И это в полной мере относится к Гоме. Если ФБР такое дело не под силу, я подключу своих людей. Возможности, как вы понимаете, у меня есть. Передайте мои слова своему начальству. Сможете это сделать, агент Шертлефф?
— Думаю, у меня есть все, что требуется. — Элли положила список в блокнот. — И еще одно. Позвольте спросить, кто включал сигнализацию, когда вы вчера вечером уходили из дому?
— Сигнализацию? — Стрэттон пожал плечами и взглянул на жену. — Не помню. Кажется, не мы. Здесь оставалась Лайла. В любом случае внешняя система активирована постоянно. Сигнал поступает непосредственно в местный полицейский участок. У нас есть детекторы движения. Впрочем, вы ведь и сами все видели.
Элли кивнула. Убрала блокнот в кейс.
— А кто еще знал код?
— Лиз. Я. Мигель, наш управляющий. Лайла. Наша дочь, Рейчел, которая сейчас в Принстоне.
Элли продолжала смотреть на него.
— Я имела в виду внутреннюю сигнализацию.
Стрэттон раздраженно швырнул бумаги на столик. На лбу у него проступила морщинка.
— Что вы хотите этим сказать? Что кто-то знал код? Что именно так они сюда попали?
Краска бросилась ему в лицо. Он повернулся к Лоусону:
— Что здесь происходит, Верн? Я хочу, чтобы этим занимались квалифицированные люди. Профессионалы, а не какие-то мелкие агенты. И чтобы они не бросались обвинениями. Знаю, местные копы и задницу от стула не оторвут. Вы можете что-то сделать?
— Мистер Стрэттон. — Детектив определенно чувствовал себя не в своей тарелке. — Кража не единственное, что произошло вчера вечером. Убиты пять человек.
— И вот что еще, — сказала Элли, направляясь к двери. — Не будете ли вы столь любезны сообщить мне код?
— Сообщить вам код, — пробурчал Стрэттон. Происходящее сильно ему не нравилось. Понятное дело, привык к тому, что стоит только щелкнуть пальцами, и люди начинают прыгать. — Десять-ноль-два-восемь-пять, — медленно продиктовал он.
— Дата рождения вашей дочери? — спросила наугад Элли.
Деннис Стрэттон покачал головой.
— Точнее, дата первичного размещения на рынке моих акций.
Глава 20
Мелкий агент.
Элли кипела от возмущения. Дворецкий проводил ее до передней двери, и она зашагала по усыпанной гравием дорожке к припаркованной машине.
Таких роскошных особняков ей довелось повидать немало. Проблема была не в них, а в их владельцах, первостатейных мерзавцах. Таких же, как этот богатый клоун. По той же причине она в свое время ушла из «Сотби». Подальше от жеманных примадонн и напыщенных уродов вроде Денниса Стрэттона.
Забравшись в служебную «краун-вик», она первым делом позвонила старшему специальному агенту Моретти, своему непосредственному начальнику в С-6, отделе по подделкам и хищениям, и оставила сообщение, что собирается побывать на местах убийств и кое-что проверить. Как сказал Лоусон, убиты пять человек. И в тот же вечер исчезли картины на шестьдесят миллионов. Или по крайней мере на сорок…
Дорога от особняка Стрэттона до отеля «Бразилиан корт» заняла несколько минут. Элли даже побывала там однажды, сразу после переезда. Сходила со своей восьмидесятилетней тетушкой Руфи в кафе «Булю».
Помахав жетоном, она миновала сгрудившихся у входа репортеров, пробилась через полицейский кордон и направилась в номер 121 на первом этаже. Апартаменты Богарта. Впрочем, припомнила Элли, кроме Богарта и Баколл, здесь останавливались также Кэри Грант, Кларк Гейбл и Грета Гарбо.
