Джеймс Твайнинг - Scanned Document
— Вообще-то нет. Если ты, конечно, не передумал.
— А что, должен?
— Нет, простоты какой-то… рассеянный, что ли.
— Да какое там «рассеянный»! Просто думал о сегодняшнем дне. — Том опять уставился в иллюминатор.
— О дедушке думал?
— О людях, которые были на похоронах. О своей семье. Вернее, о том, что от нее осталось. О том, как мало я, оказывается, знаю о них, а они обо мне.
— Ну, тебя-то, Том, трудно узнать хорошо, — осторожно заметила она.
— Даже тебе трудно? — Он повернулся к ней и улыбнулся с какой-то затаенной надеждой.
— Мне, наверное, труднее, чем другим. — В ее голосе прозвучал оттенок досады.
Том понимал, о чем она, хотя в последние годы они все-таки сблизились. А поначалу их связывала только работа, весьма хрупкие отношения и сплошное недовольство друг другом. И вот из такого малообещающего начала очень медленно и постепенно все-таки развились набирающие силу ростки доверия и дружбы. А уж из той дружбы, из того набухшего бутона, расцвело нечто большее, и эта взаимная симпатия не преминула проявить себя в один незапланированный, случившийся стихийно вечер.
А дальше были годы, были совместные расследования и множество возможностей вернуть к жизни те чувства. Но по какой-то неведомой причине (вы сами-то не пробовали влезть в его шкуру!) Том не проявлял инициативы, а Дженнифер чувствовала себя уязвленной. И все же пережитое оставило отпечаток в сердцах обоих — оно, как осколок боевого снаряда, глубоко засевший под кожей, ворочалось там всякий раз, когда они прикасались к кому-нибудь другому.
— Ну, как поживаешь? — спросил Том, нарочно уводя разговор от своей персоны.
Дженнифер обернулась, взглядом давая Тому понять, чтобы он тоже обернулся. Стоукс дрых, вытянув и раскинув ноги; на столике перед ним стояли две маленькие опустошенные бутылочки из-под виски. Стюардесса с косметичкой в руках удалилась в туалетную кабину.
— Ты разозлился, что я приехала? — вместо ответа спросила Дженнифер.
— Меня расстроило, что ты приехала не одна, — признался он, поражаясь собственной честности.
— Это дело ведет Стоукс, — объяснила она, виновато пожимая плечами. — Как я могла приехать без него?
— Я не об этом. — Он помолчал.
— Тебе надо было предупредить меня о своем приезде.
— Да я сам не знал, пока не сел в самолет, — попытался оправдаться он.
— Позвонить все-таки мог, — настаивала она.
— А ты бы мне позвонила, если б тебе не нужна была моя помощь?
Снова пауза, на этот раз более долгая.
— Может, и не позвонила бы, — призналась она.
Как странно, подумал Том, они не встречались, не назначали свиданий, не виделись почти год, а теперь вот почему-то случился этот неловкий разговор, когда каждый из них предпочитает ходить вокруг да около и боится сказать то, что думает, боится показаться смешным.
Они долго молчали, потом Дженнифер, глядя ему прямо в глаза, спросила:
— Почему ты согласился поехать?
— Ты же сказала, что тебе нужна моя помощь, — ответил он, пожимая плечами.
— Но ты сначала не соглашался, а потом что-то изменилось.
— Почему не соглашался? Я…
— Ты это сделал, потому что я сказала, что сама поеду на сделку, если ты откажешься?
Том добродушно усмехнулся — вспомнил, какой тошнотворно проницательной она иногда бывает.
— Что тебе известно об этом полотне? — Он взял со столика фотографию и стал разглядывать ее через целлофановую пленку.
— Это одно из четырех полотен, которые Караваджо дописывал на Сицилии в тысяча шестьсот девятом году, когда скрывался там от властей, разыскивавших его за убийство, — сообщила Дженнифер. — У нас оно оценено в двадцать миллионов долларов, но могло бы уйти и за большую сумму, даже при сегодняшних ценах.
— А про кражу что известно?
— Произошла шестнадцатого октября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, — шпарила по памяти Дженнифер. — В криминальных хрониках сообщалось, что грабители вырезали ее бритвой из рамы в часовне Сан-Лоренцо в Палермо и скрылись на грузовике. Предположительно грабителей было двое.
— А я бы сказал, трое, — возразил Том. — Полотно-то большое, около шестидесяти квадратных футов. Двое там вряд ли справились бы.
— И тогда считалось, что это дело рук сицилийской мафии? — Фраза прозвучала как вопрос.
— Не знаю. Мне всегда казалось, что там поработали любители, — покачав головой, ответил Том. — Парочка местных воришек, продумавших все, кроме одного, — как они собираются продать картину. Если сейчас она и находится в руках сицилийской мафии, то только потому, что больше никто не отважился купить ее, или же потому, что сицилийцы попросту заграбастали ее себе. Коза ностра не любит, когда люди орудуют на ее поле без разрешения.
— И с тех пор картину больше никто не видел?
— Нет, только ходили всякие слухи. — Том вздохнул. — Что она в свое время всплыла на поверхность в Риме. Что погибла во время неаполитанского землетрясения в тысяча девятьсот восьмидесятом году. А несколько лет назад один осведомитель настучал, что она якобы зарыта в землю в железном ящике, свернутая трубочкой в ковер. Когда это место раскопали, ящик был пуст.
— А ты что думаешь по этому поводу?
— Я считаю, что все это время она была у коза ностры. Может, ходила по рукам среди главарей в качестве переходящего приза или как часть платы за сделки.
— Тогда получается, что за сегодняшним торгом стоит мафия?
— Или мафия, или тот, кто стянул картину у мафии, — согласился Том. — В любом случае тихой встречи не жди. Хорошо еще, если они, почуяв неладное, просто сделают ноги. А в худшем случае откроют пальбу. — Он помолчал и прибавил: — Вот поэтому я и поехал.
— Вообще-то я и сама могу о себе позаботиться, — обиженно заметила Дженнифер. — Я звала тебя не для того, чтобы ты прикрывал мою спину.
— Я еду туда, потому что хорошо знаю ход мыслей этих людей, — возразил Том. — И уж чью спину там придется прикрывать, так это мою.
Глава 7
Начав работать в одиночку, Кайл Фостер взял себе за правило никогда не видеться и даже не разговаривать с нанимателем. Так оно было безопаснее. Для них обоих. Да и зачем видеться-то, если ему нужно только знать имя, иметь фото и получить пятьдесят процентов гонорара на свой счет на Каймановых островах. Ну и зачем, спрашивается, усложнять? Зачем знать человека в лицо или по голосу, когда детали можно получить по электронной почте, не навлекая на себя лишних неприятностей? Все шито-крыто, и наниматель не растреплет, если он, конечно, не женщина. Но бабы в такие дела не лезут. Вернее, если лезут, то редко. Может, надо было все-таки предложить встречу?
На стеклянном столике затрещал «наладонник», оторвав его от мыслей. Спустив ноги на пол, он убавил звук телевизора, чтобы сконцентрироваться на полученном сообщении, не отвлекаясь на сладострастные визги двух телок.
Сначала он увидел фото, и его невыразительная физиономия расплылась в подобии улыбки при виде такой иронии судьбы. Эту личность он знал. Вернее, уже встречался с ней во время прошлого задания. Дальше шло коротенькое сообщение:
«Прибытие мишени в ЛАС сегодня вечером подтверждается. Устранить максимально чисто».
Отлично, подумал Кайл, забираясь с ногами на кровать. Он ненавидел ждать, особенно когда мини-бар опустошен, а на обоих порноканалах все уже пересмотрено по десятому кругу.
Открутив на потолке вентиляционную решетку, он достал из тайника оптическую винтовку и начал разбирать. Это была новейшая модификация снайперской винтовки, выпущенная для операций американских спецсил на Ближнем Востоке, и нравилась она ему тем, что имела гораздо большую прицельную дальность, чем карабин М-4, и притом была короче стандартного варианта М-16. Еще ему нравилось, что к ней подходили как общенатовские, так и американские патроны, хотя для такой работенки, как сегодняшняя, он предпочитал пользоваться своими, изготовленными на заказ.
Разложив детали винтовки на чистой простыне, как хирургические инструменты на подносе, он расстелил рядом белое вафельное полотенце и аккуратно завернул их в него, обмотав для прочности изолентой. Хорошенько встряхнув тугой сверток и убедившись, что ничего не гремит, он убрал его в рюкзак.
Затем он допил виски и стал одеваться, застегнув свою верную красную куртку на все пуговицы до самого подбородка. Не такая удобная, конечно, как армейская зеленая, которая осталась у него в платяном шкафу в Шарлотте, аккуратно повешенная на плечики, так что даже через целлофановый чехол можно полюбоваться сверкающим золотистым значком рейнджера. Но та сослужила свою службу. Вряд ли в химчистке заметили пропажу. А приемщик, чей пропуск он забрал себе и подделал… ну, тот уж точно вряд ли что-либо заметит в ближайшее время.
