Ли Чайлд - Джек Ричер. Рассказы (Сборник)
Жара
Мужчине уже за тридцать, подумал Ричер, он довольно плотный, и ему жарко. Он весь вспотел в своём костюме. Женщина, стоявшая к нему лицом, возможно, была моложе, но не намного. Ей тоже было очень жарко и она была напугана. Или напряжена, по крайней мере. Это было видно по ней. Мужчина стоял слишком близко к ней, и ей это не нравилось. Была почти половина девятого вечера, и быстро темнело, но не становилось прохладнее. Передавали, что сегодня больше тридцати семи градусов. Настоящее пекло. Среда, 13 Июля 1977, Нью-Йорк. Ричер всегда точно знал дату. Это был его второй самостоятельный выход.
Человек положил ладонь плотно на грудь женщины, прижав влажную ткань к коже и шевеля большим пальцем в вырезе декольте. Не нежный жест, но, в то же время, и не агрессивный. Нейтральный, как у врача. Женщина не отступала, она просто застыла на месте, оглядываясь вокруг. Видела она немногое. Нью-Йорк, половина девятого вечера, но улица была пустынна. Было слишком жарко. Уэйверли, между Шестой авеню и Вашингтон Сквер. Люди появятся позже, если вообще появятся.
Вдруг мужчина отнял свою руку от груди женщины, резко бросив её вниз, как будто хотел сбить пчелу с её бедра, а затем вернул обратно по большой дуге и ударил её со всей силы по лицу, жестко, с силой, достаточной для солидной затрещины, но его рука и её лицо были слишком влажными, чтобы получился щелчок, похожий на пистолетный выстрел, поэтому получилась обычная пощечина. Голову женщины отбросило в сторону, и звук эхом отразился от стен из обожжённого кирпича.
Ричер крикнул:
— Эй.
Мужчина обернулся. У него были темные волосы и темные глаза, его рост был примерно пять фунтов и десять дюймов, и вес около двухсот фунтов и его рубашка просвечивала от пота.
Он сказал:
— Исчезни, малыш.
В эту ночь Ричеру оставалось три месяца и шестнадцать дней до его семнадцатого дня рождения, но физически он выглядел намного старше. Он был так высок, каким должен был стать уже во взрослом возрасте, но ни один здравомыслящий человек не назвал бы его худым. В нём было шесть футов и пять дюймов и двести двадцать фунтов, и это были одни мышцы. Полностью законченное изделие, причем законченное совсем недавно, только с конвейера. Его зубы были белыми и ровными, глаза синими, волосы густыми и волнистыми, а кожа гладкой и чистой. Шрамы, морщины и мозоли были еще только в перспективе.
Мужчина добавил:
— Прямо сейчас, малыш.
Ричер сказал:
— Мэм, вам нужно отойти от этого парня.
Женщина так и сделала, отступив назад сначала один шаг, затем другой, и выйдя из зоны доступности. Мужчина спросил:
— Ты знаешь, кто я такой?
Ричер спросил:
— А какая разница?
— Ты наезжаешь не на тех, с кем можно так поступать.
— Не на тех? — сказал Ричер. — Вообще-то, это множественное число. Тебя здесь много?
— Сейчас узнаешь.
Ричер огляделся вокруг, на улице было по-прежнему пустынно.
— И когда же я узнаю это? — сказал он. — По-видимому, не сразу.
— Похоже, ты считаешь себя очень крутым парнем?
Ричер сказал:
— Мэм, я не против остаться здесь один, если вы хотите удалиться.
Женщина не двигалась. Ричер посмотрел на неё и сказал:
— Может, я что-то не так понял?
Мужчина сказал:
— Исчезни, малыш.
Женщина добавила:
— Вам не нужно вмешиваться.
— Я и не вмешиваюсь, — сказал Ричер. — Я просто стою здесь на улице.
Мужчина сказал:
— Иди, постой на какой-нибудь другой улице.
Ричер повернулся, посмотрел на него и спросил:
— Кто-то умер, и тебя назначили мэром?
— Это уже наглость, малыш. Ты не знаешь, с кем говоришь, и еще пожалеешь об этом.
— Когда сюда подойдет еще кто-то? Ты это имеешь в виду? Потому что сейчас здесь только ты и я. И я не вижу в этом ничего плохого, по крайней мере, для меня, если только не окажется, что у тебя нет денег.
— Денег?
— Ну да, чтобы я их забрал.
— Так ты собираешься ограбить меня?
— Не грабить тебя, — сказал Ричер, — а восстановить историческую справедливость. Старый принцип, даже где-то традиция. Ты проиграл войну, значит ты отдаешь мне свои сокровища.
— А мы разве в состоянии войны, ты и я? Потому что, если это так, ты проиграешь, малыш. Мне всё равно, насколько большим парнем ты считался в своей кукурузной деревне. Я просто надеру тебе задницу. И это будет больно.
Женщина была всё еще в шести футах от него, но пока не двигалась. Ричер снова посмотрел на нее и спросил:
— Мэм, этот джентльмен с вами в браке, или связан какими-нибудь отношениями, или знаком вам по общей компании или работе?
Она сказала:
— Я не хочу, чтобы вы вмешивались. — Женщина была моложе мужчины, конечно, но не намного. Примерно столько же, ну, может, двадцать девять. Неяркая блондинка, и если бы не ярко-красный отпечаток от пощечины, она бы очень хорошо выглядела для женщины своего возраста. Но она была худой и нервной. Возможно, у неё было много стрессов в жизни. Она была одета в свободное летнее платье, которое заканчивалось выше её колен, и носила сумочку через плечо.
Ричер спросил:
— По крайней мере, скажите мне, во что вы не хотите, чтобы я вмешивался. Это какой-то случайный парень пристал к вам на улице, или это не так?
— А что еще это может быть?
— Домашняя ссора, возможно. Я слышал о парне, который ввязался в чужую ссору, а затем жена налетела на него, как сумасшедшая, за то, что он сделал больно её мужу.
— Я не замужем за этим человеком.
— Но он вообще вам интересен?
— В смысле, заботит ли меня его благополучие?
— Именно это я и имею в виду.
— Абсолютно нет. Но вы не должны вмешиваться. Лучше уходите. Я сама разберусь с этим.
— Может, мы уйдём отсюда вместе?
— Сколько тебе лет, кстати?
— Достаточно взрослый, — сказал Ричер, — для прогулок, по крайней мере.
— Я не хочу отвечать за тебя. Ты еще ребенок. Ты просто невинный свидетель.
— Этот парень опасен?
— Очень.
— Он не выглядит таким.
— Внешность может быть обманчивой.
— Он вооружен?
— В городе он не может себе это позволить.
— Так что он собирается делать? Брызнуть на меня потом?
Это было уловкой. Парень достиг точки кипения, оскорблённый тем, что они разговаривали так, словно его там не было, тем, что его назвали потным, хотя он явно был им, и он ринулся в атаку. Его пиджак развевался, галстук сполз, а влажная рубашка прилипла к телу. Ричер сделал ложный выпад в одну сторону, а шагнул в другую, и тот промахнулся, Ричер сделал подсечку, и парень споткнулся и упал. Он встал достаточно быстро, но Ричер уже отступил, развернулся и был готов для следующего действия, которое выглядело, как точное повторение первого, за исключением того, что Ричер доработал его немного, заменив подсечку на удар локтем в висок, который был у него был очень хорошо поставлен. В свои почти семнадцать Ричер был подобен совершенно новой машине, всё еще блестящей, хорошо смазанной, гибкой, подвижной, прекрасно сбалансированной, специально разработанной NASA и IBM по заказу Пентагона.
Парень оставался на коленях немного дольше, чем в первый раз. Жара удерживала его там. Ричер понял, что тридцать семь градусов, о которых он слышал, скорее всего было на открытом месте, где-нибудь в Центральном парке, на какой-нибудь маленькой метеостанции. В узких кирпичных ущельях Вест-Виллидж, ближе к огромным каменным плитам тротуара, похоже, были все сорок девять. Плюс влажность. Ричер был одет в старые брюки цвета хаки и голубую футболку с длинными рукавами, и то, и другое выглядело так, словно он падал в реку.
Парень встал, тяжело дыша и пошатываясь. Он упирался руками в колени.
Ричер сказал:
— Брось, старина. Поищи себе кого-нибудь другого, чтобы поколотить.
Ответа не последовало. Парень выглядел так, словно он ведёт внутренний спор с самим собой. Это длилось долго. Очевидно, нужно было рассмотреть аргументы с обеих сторон. За и против, плюсы и минусы, затраты и прибыли. Наконец парень сказал:
— Ты умеешь считать до трёх с половиной?
Ричер ответил:
— Думаю, да.
— За столько часов ты должен исчезнуть из города. После полуночи ты покойник. До этого тоже, если я увижу тебя снова, — парень выпрямился и пошел прочь, назад к Шестой Авеню, быстро, словно приняв решение, его каблуки позвякивали по раскалённым камням, как у очень занятого человека, который только что вспомнил о важном поручении. Ричер наблюдал за ним, пока тот не исчез из виду, затем повернулся к женщине и сказал:
— В какую сторону вы направляетесь?
Она указала в противоположном направлении, в сторону Вашингтон Сквер, и Ричер сказал:
— Тогда у вас должно быть всё в порядке.
— У тебя есть три с половиной часа, чтобы выбраться из города.
— Я не думаю, что он говорил серьезно. Он сбежал, но при этом пытался сохранить лицо.
