Виктор Глебов - Нежилец
Минут через двадцать в дверь постучал Дремин.
– Привет, – сказал он, входя. – Чем занят?
– Да вот, ищу материал по Кали.
– Хочешь сказать, что не делал этого раньше?
Самсонов понял, что имеет в виду Дремин. Конечно, он штудировал эту тему, когда погибла Марина, но прошло столько лет.
– Надо освежить знания, – сказал он.
– И что нарыл?
– Ничего особенного, если честно. Ты вообще что-нибудь знаешь о Кали?
Дремин усмехнулся:
– А сам ты как думаешь? Могу узнать по картинке – не больше того. Да и то только потому, что жена недавно какой-то ужастик смотрела, и там действие в Индии происходило.
– Ясно. Рассказать?
Дремин досадливо поморщился, но тут же мужественно кивнул:
– В самых общих чертах.
– Кали – это темная ипостась Парвати, Шакти и Шивы, она символизирует разрушение, освобождение. При этом она же поддерживает мировой порядок и олицетворяет материнское начало.
– Как оригинально! – хмыкнул Дремин.
– Образ Кали связан также с понятием времени и черным цветом, – продолжал Самсонов. – Среди вариантов ее имени – Каликамата, то есть «черная земная мать», и Каларати – «черная ночь».
Дремин взял один из рисунков и внимательно его разглядел.
– Что означают все эти штуки у нее в руках? – спросил он, привычным движением поглаживая усики. Жена говорила, что они делают его похожим на Кларка Гейбла, хотя сам Дремин был уверен, что у него одно лицо с Антонио Бандерасом.
– Тут есть описание, – ответил Самсонов. – Слушай. Кали, как правило, изображается в виде четырехрукой женщины с синей кожей. В одной руке она держит меч, уничтожающий сомнения, в другой – голову демона, которая означает эго. Третьей рукой она делает избавляющий от страха знак, а четвертой благословляет на исполнение желаний. Руки Кали символизируют четыре стороны света, а три глаза управляют творением, сохранением и разрушением, а также соответствуют прошлому, настоящему и будущему. Пояс из человеческих рук обозначает неумолимое действие кармы. – Во время чтения Самсонов водил пальцем по рисунку, как бы иллюстрируя описание. – Синий цвет кожи символизирует смерть и незамутненное сознание. Это космос, который вбирает в себя все сущее.
– А черепа? – спросил Дремин.
– Это чередование человеческих воплощений. Их пятьдесят – как и букв в санскрите.
– Реинкарнации? Переселение душ?
Самсонов кивнул.
– Под ногами Кали труп, который означает, что физическая оболочка вторична по отношению к жизни духа. Вот еще что, по-моему, может быть интересно: Кали символизирует недостижимую красоту, неразделенную любовь. Красота не имеет формы. – Самсонов сделал паузу.
– Думаешь, убийца поэтому пользуется утилизатором? Уничтожает форму? – спросил Дремин.
– Не знаю. Может быть.
– Что там еще есть?
– Кали уничтожает неуверенность, сомнения, двойственность. Она как проблеск молнии, не терпящей компромиссов. Ее символ – это полумесяц.
– Надо запомнить. На всякий случай.
– А вот это, мне кажется, должно интересовать нашего убийцу. Не удивлюсь, если он часто бывает в Кунсткамере.
– Почему?
– Потому что там выставлен алтарь Кали из слоновой кости. Восемнадцатый век. Наверное, убийце очень хотелось бы принести на нем жертву.
– Можно устроить там наблюдательный пункт, – неуверенно предложил Дремин.
– Не можно, а нужно. Особенно сейчас, когда он набрал крови. Организуй кого-нибудь туда, только толкового, чтобы не спугнул.
– Ладно, как скажешь. Все?
– Пока да. Дома постараюсь найти побольше информации, а сейчас хочу съездить к Лукину. Он вел дело Хоботова.
– Ты знаешь его?
– Нет. Адрес возьму в справочном.
– А я пошлю в Кунсткамеру Горелова и займусь фирмами, делающими ламинирование.
Самсонов одобрительно кивнул:
– Удачи. Кстати, я изучил отчет Полтавина. Он помогает примерно представить картину преступления.
– Выкладывай.
Самсонов набрал в грудь побольше воздуха:
– Убийца, по всей вероятности, знакомится с жертвами, втирается к ним в доверие. Наверное, он молод и обаятелен, раз девушки ведутся на него. Или, наоборот, изображает слабость и давит на жалость. Вызывает желание помочь, и жертвы теряют бдительность. Если девушке кажется, что мужчина слаб и немощен, она перестает его опасаться.
– Вспоминается Тэд Банди, – вставил Дремин.
– Много кто вспоминается, – кивнул Самсонов.
– Как преступник заставляет жертв сесть в машину?
– Мало ли способов? Удар по голове – самый простой. А может, угрожает пистолетом или ножом. Затем он делает им укол морфина, чтобы обездвижить, и увозит. Куда – не знаю. Но у него должно быть подходящее укромное место, где никто ничего не увидит и не услышит. Так что сделай вот еще что: проверь или организуй кого-нибудь, чтобы проверил случаи пропажи морфина. Больницы в первую очередь.
Дремин кивнул:
– Ладно, я поручу это Рогожину.
– Убийца фиксирует жертв в утилизаторе при помощи тонких, но очень прочных шнуров. Скорее всего, синтетических. Знаешь, вроде тех, на которых вешают белье.
– Ага, – кивнул Дремин. – Меня как-то жена просила такие купить в строительном. Вроде очень толстой лески. Я зеленую брал, но бывают и других цветов.
– Короче, он ждет, пока они придут в себя, прежде чем убить. А чтобы не кричали, заклеивает губы мгновенно застывающим клеем.
– А как Полтавин узнал, что жертва была в сознании, когда ее раздавило?
– Благодаря клею как раз. Девушка не выдержала и вскрикнула.
– Понятно. Разорванные губы.
– Да.
– Но… тогда убийца не мог собрать кровь жертвы до того, как ее перемолоть, – подумав, заметил Дремин.
– Почему?
– Потому что у первой девушки не хватало четырех, а у второй – трех литров крови.
– И что?
– Человек умирает, если у него откачать два.
– Значит, убийца все-таки собирал кровь во время или после… перемалывания. – Самсонов с силой потер переносицу. – Честно говоря, не думаю, чтобы это было так уж важно.
– Как криминалисты вообще разобрались в этой… кровавой каше?
– Не знаю. Наверное, есть способы. Я вот тут подумал: убийца не закрывает утилизатор, стоит под кровавым дождем. Как он потом добирается до дома? Даже ночью есть вероятность того, что его остановят, да и от машины до квартиры дойти надо. Откуда такая уверенность, что никто не попадется по пути? Кроме того, салон в автомобиле будет весь в крови, а ведь это улика.
– Ну, может, он убивает голышом, а потом моется, – предположил Дремин.
– Он не мог знать, есть ли в цехе вода. Ее могли отключить.
– Логично.
– Я думаю, он пользуется специальным комбинезоном – вроде того, который носит Полтавин.
– Это возможно, – согласился Дремин. – Но вероятно, он приобрел его очень давно, так что проверка закупок ничего не даст.
– На всякий случай уточни.
– Хорошо. Если что-нибудь обнаружу, сообщу.
– Давай. А я пошел.
– Перекусить на дорожку не хочешь? Я принес пиццу, надо только разогреть, и несколько…
– Потом, если получится, – перебил его, вставая, Самсонов.
– Ладно, как знаешь. Я тебе оставлю пирожок. Может быть.
– Спасибо и на этом! – усмехнулся следователь.
Ему показалось, что Дремин в последнее время какой-то напряженный. Он уже не раз ловил на себе его внимательный задумчивый взгляд. Самсонов решил, что пришло время все выяснить. Он остановился на полдороге.
– Слушай, все в порядке? – спросил он, оборачиваясь.
– В смысле? – Дремин поднял брови, но жест показался Самсонову каким-то преувеличенным.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
Следак деланно пожал плечами:
– Да… в общем, нет.
– Точно?
Самсонов и Дремин несколько секунд стояли, глядя друг на друга. Наконец следак смущенно кашлянул и сказал:
– Валер, я просто думаю, что тебе не следовало брать это дело. По крайней мере не возглавлять его.
Самсонов почувствовал, как краска заливает лицо.
– А кто, по-твоему, должен руководить расследованием? – спросил он глухо. – Ты?
– Как вариант, – после паузы ответил Дремин.
– Думаешь, я не смогу найти этого гада?
– Не в этом дело.
– Я знаю в чем. Но я с этим справлюсь.
Дремин развел руками:
– Как скажешь!
– Вот и отлично! – Кивнув, Самсонов быстро вышел из кабинета.
Он чувствовал, что его слегка трясет. Он знал, что рано или поздно кто-нибудь из начальства поднимет эту тему, но не ожидал, что это будет кто-то из его коллег. По дороге к машине он постарался взять себя в руки. Предстояло много работы, и Самсонов не мог себе позволить думать или беспокоиться о чем-то, кроме главного – он должен найти и остановить убийцу!
А прямо сейчас ему предстояло встретиться с Лукиным и с головой окунуться в прошлое – то, в котором были истерзанный труп Марины, убийца, вопящий о своей невиновности, и целое море ненависти и боли.
Глава 2
Призраки настоящего
