Дин Кунц - Лицо в зеркале
Без единого слова Этан преодолел оставшийся пролет. Открывая входную дверь, вновь обернулся, но Райнерд не стал спускаться по лестнице.
Вернувшись за руль «Экспедишн», Этан завел двигатель, включил обогреватель.
Крепкий двойной кофе в ближайшей кофейне уже не казался адекватным решением проблемы. Он не знал, куда же ему ехать.
Предчувствие. Предвидение. Откровение. Проницательность. «Словарь „Сумеречной зоны“ страница за страницей пролистывался в библиотеке его головы, но никак не мог объяснить случившееся с ним.
Согласно календарю до официального прихода зимы оставался еще день[5], но его кости уже чувствовали ее наступление. Представить себе не мог, что в Южной Калифорнии можно так мерзнуть.
Он поднял руки, чтобы посмотреть на них, не знал, что они могут так трястись. Пальцы побелели, ногти стали белыми до самого полукруглою основания.
Но бледность пальцев и дрожь рук не столь уж сильно взволновали Этана. В отличие от того, что он увидел под ногтями правойруки. Некую темную, красновато-черную субстанцию.
Долго смотрел на нее, не решаясь определить, реальная она или только ему чудится.
Наконец ногтем левого мизинца вытащил из-под ногтя большого пальца малую голику загадочного вещества, неведомо как попавшего под ногти всех пятяпальцев правой руки. Субстанция оказалась чуть влажноватой, липкой.
С неохотой Этан поднес ее к носу. Нюхнул раз, другой и, пусть запах был очень слабым, опустил руку: все стало ясно.
Под пятью ногтями правой руки Этана была кровь. И с определенностью, обычно не свойственной человеку, знающему, сколь неопределенен мир, в котором он живет, Этан мог утверждать, что кровь эта, после проведения соответствующих анализов, окажется его кровью.
Глава 4
Паломарская лаборатория в северном Голливуде занимала одноэтажное, приземистое, построенное из бетонных блоков здание, с такими маленькими и расположенными далеко друг от друга окнами и с такой низкой, с минимальным наклоном железной крышей, что более всего оно напоминало бункер.
Медицинское отделение Паломара проводило анализы крови, мазков, биопсий и других органических материалов. В промышленном отделении занимались анализами химических веществ по заказам как частных организаций, так и государственных ведомств.
Каждый год фэны Лица присылали ему более четверти миллиона писем, бандеролей, посылок, главным образом по адресу студии, откуда раз в неделю они передавались в пиаровскую фирму, которая и отвечала фэнам от лица знаменитости. Частенько Манхейму присылали подарки, в том числе домашнюю снедь: пирожки, торты, ириски. Конечно, на тысячу отправителей в самом худшем случае мог попасться один псих, который сподобился бы прислать отравленное печенье, но Этан действовал по принципу береженого бог бережет: все съестное уничтожалось, пробу никто не снимал.
Изредка, когда изготовленный дома подарок сопровождался особенно подозрительным письмом, съестное уничтожалось не сразу, а поступало к Этану. Если глава службы безопасности приходил к выводу, что подарок отравлен, его отправляли на анализ в Паломар.
Раз уж полный незнакомец мог накопить достаточное количество ненависти, чтобы предпринять попытку отравить Лицо, Этан хотел знать о существовании этого мерзавца. А потом связывался с властями родного города отравителя с тем, чтобы предать того суду.
Теперь же, войдя в приемную, он подписал бланк, разрешающий лаборатории взять его кровь на анализ. Поскольку направления врача у него не было, стоимость проведения анализа пришлось оплатить наличными.
Он попросил провести анализ ДНК.
— И я хочу знать, нет ли в моей крови каких-либо наркотических веществ.
— Какие наркотики вы принимаете? — спросила регистратор.
— Никаких, кроме аспирина. Но я хочу, чтобы кровь проверили на наличие всех возможных субстанций, на случай, если наркотики мне ввели без моего ведома.
Возможно, в северном Голливуде привыкли иметь дело с параноиками. Регистратор не закатила глаза, не вскинула брови, никоим образом не проявила свое удивление тем, что он считает себя жертвой чьего-то злого умысла.
Кровь у него брала миниатюрная лаборантка-вьетнамка с золотыми руками. Он даже не почувствовал, как игла вошла в вену.
В другой приемной, где принимали образцы, не связанные со стандартными медицинскими анализами, он заполнил новый бланк и вновь оплатил услуги лаборатории. На этот раз удостоился удивленного взгляда девушки-регистратора, после того, как объяснил, что хочет сдать на анализ.
За лабораторным столом, под светом ярких флуоресцентных ламп, другая девушка, в белом халате, внешне похожая на Бритни Спирс, тонкой затупленной стальной пластинкой выгребла все лишнее из-под ногтей правой руки на квадрат белой бумаги. Этан с неделю не приводил ногти в порядок, поэтому добыча получилась немалой. И часть этой добычи по-прежнему оставалась липкой.
При этом рука все время дрожала. Возможно, девушка думала, что причина его волнения — ее красота.
Этан хотел, чтобы в лаборатории первым делом подтвердили, что под ногтями у него кровь. В случае положительного ответа требовалось установить тип крови и ее ДНК и сравнить полученные результаты с анализом той крови, что взяла на проверку лаборантка-вьетнамка. Полный токсикологический анализ ему обещали отдать только в среду, во второй половине дня.
Этан никак не мог понять, каким образом под ногтями могла оказаться его собственная кровь, если он не получал пули в живот, а потом в грудь. И однако, как гуси безо всякого компаса знают, где север, а где юг, он знал, что кровь под ногтями будет его.
Глава 5
Со стоянки Паломарской лаборатории, пока дождь и ветер рисовали и тут же стирали какие-то картины на ветровом стекле «Экспедишн», Этан позвонил на сотовый телефон Рисковому Янси.
Рискового при рождении нарекли Лестером, но свое имя он терпеть не мог. И Лес совершенно ему не нравилось. Он полагал, что такое сокращение звучит как оскорбление.
— Я ни в чем не меньше[6], чем ты, — как-то сказал он Этану, но дружелюбно.
Действительно, с ростом в шесть футов и четыре дюйма, весом в 240 фунтов, гладко выбритой, как бильярдный шар, головой, с шеей, шириной разве что чуть уступающей расстоянию между ушами, Рисковый Янси никак не тянул на мечту минималиста.
— По правде говоря, многого у меня больше, чем у некоторых. Скажем, больше решительности, больше юмора, больше колоритности. Превосхожу я многих как в умении неудачно выбрать женщину, так и в вероятности получить пулю в зад. Родителям следовало назвать меня Мор[7] Янси. С этим я бы еще смирился.
Когда он был подростком, а потом юношей, друзья называли его Кирпич, поскольку телосложением он напоминал кирпичную стену.
В отделе расследования грабежей и убийств за последние двадцать лет Кирпичом его не назвали ни разу. Попав на службу, он получил прозвище Рисковый, потому что его напарник, расследуя вместе с ним какое-то дело, рисковал ничуть не меньше водителя, перегоняющего из пункта А в пункт Б грузовик с динамитом.
Работа в отделе расследования грабежей и убийств могла считаться более опасной, в сравнении с работой лавочника, торгующего овощами, но детективы умирали на службе гораздо реже, чем, скажем, продавцы ночных смен дежурных магазинов. Если тебе хотелось постоянно испытывать ощущения, возникающие в тот самый момент, когда в тебя стреляют, для этого отделы борьбы с организованной преступностью, распространением наркотиков и противодействия терроризму подходили куда больше, чем рутинная работа по расследованию уже совершенного убийства.
Даже патрулирование улиц в форме несло в себе больше опасностей, чем работа детектива в штатском.
Так что послужной список Рисковою был исключением из правил. В Янси стреляли регулярно.
Но удивляла Рисковою не частота произведенных по нему выстрелов, а тот факт, что стрелявшие не знали его лично. «Будучи моим другом, ты бы подумал, что все должно быть наоборот, не так ли?» — как-то сказал он.
Сверхъестественная притягательностьРисковою для летящих с большой скоростью пуль не являлась следствием безрассудности или неумения вести расследование. Он был опытным,первоклассным детективом.
По собственному опыту Этан знал, что вселенная не всегда функционирует согласно выверенному, как часы, причинно-следственному механизму, о чем с такой уверенностью заявляют ученые. Аномалии — обычное дело. Отклонения от заведенных правил, странные условия, несообразности.
И можно даже рехнуться, настаивая на том, что жизнь всегда проистекает в рамках некой логической системы. Иной раз не остается ничего другого, как примириться с необъяснимым.
Рисковый не выбирал преступления, которые ему приходилось расследовать. Как и другие детективы, он брался за то, что к нему попадало. По причинам, известным только тайному правителю вселенной, ему чаще приходилось иметь дело с любителями нажимать на спусковой крючок, а не со старушками, угощающими отравленным чаем своих друзей-джентльменов.