Томас Харрис - Ганнибал
Читает Мейсон медленно. Защитный окуляр над его единственным глазом дважды в минуту едва слышно шипит, брызгая жидкость на оголенное, лишенное век глазное яблоко. От мелких брызг сам окуляр затуманивается. На то, чтобы прочитать основную статью и боковую колонку, у него уходит двадцать минут.
— Покажите рентген, — произнес он, закончив чтение. На это ушло некоторое время. Для того чтобы большой рентгеновский снимок был хорошо виден на мониторе, его предварительно следовало поместить на освещенный изнутри экран. Но вот на мониторе возникла заметно поврежденная человеческая кисть. Следом на экране появилась и вся рука. Нанесенная на пленку стрелка указывала на старый перелом плечевой кости — примерно посередине между локтем и плечом.
Аппарат сделал много вдохов, а Мейсон все продолжал разглядывать снимок.
— Покажите письмо, — наконец распорядился он.
На мониторе возникли слова, начертанные прекрасным почерком гравера. Многократно увеличенные буквы казались нелепо большими.
Дорогая Клэрис, читал Мейсон, с огромным интересом, если не сказать восторгом, я наблюдал за вашим позором и публичным унижением…
Одного ритма этих слов было достаточно для того, чтобы пробудить старые, казалось, забытые мысли Мейсона. Вспыхнув с новой силой, они закружили его, закружили его постель, закружили всю комнату. Сорвав тонкую корку, под которой скрывались фантастические мечты паралитика, мысли эти заставили сердце биться сильнее. Аппарат почувствовал возбуждение пациента и начал чаще заполнять его легкие воздухом.
Мейсон во все том же мучительно медленном темпе прочитал письмо до конца. Человек, читающий с монитора, испытывает мучения не меньшие, чем пытающийся читать на скаку всадник. Мейсон не мог закрыть свой единственный глаз. Однако, когда он закончил чтение, глаз утратил связь с пространством, а мозг с глазом, предоставив Мейсону возможность погрузиться в раздумье. Аппарат искусственного дыхания замедлил свой ритм. Несколько минут спустя Мейсон дунул в трубку.
— Слушаю, сэр.
— Соедините меня с конгрессменом Веллмором. Принесите наушники. Отключите динамик… Клэрис Старлинг, — сказал он себе, как только аппарат позволил ему сделать очередной вдох.
Поскольку имя не содержало ни единого взрывного звука, Мейсон произнес его очень четко. Ни один из звуков не потерялся. Ожидая соединения, он ненадолго задремал, а тень от угря проползла по одеялу, лицу и уложенным кольцом волосам.
Глава 7
Место, где располагалось отделение ФБР города Вашингтона и округа Колумбия, получило название «Гнездо сарыча» потому, что во время Гражданской войны там был госпиталь и туда тучами слетались стервятники.
В этот день сюда слетелись руководители среднего звена из Федерального бюро расследования, Управления по борьбе с наркотиками и Управления контроля за оборотом алкоголя, табака и огнестрельного оружия. Слетелись они для того, чтобы решить судьбу Клэрис Старлинг.
Старлинг одиноко стояла на пушистом ковре в кабинете своего босса. Она чувствовала, как под повязкой на голове пульсирует кровь. Пульсация отдавалась легким шумом в ушах. Из-за стеклянных дверей примыкающего к кабинету конференц-зала, перекрывая шум в ушах, до нее доносился приглушенный гомон мужских голосов.
К матовому стеклу двери была прикреплена элегантная золоченая пластинка, на которой красовалась эмблема ФБР с девизом организации: «Верность. Отвага. Неподкупность».
Шум голосов за дверью то усиливался, то чуть стихал; Старлинг расслышала свое имя, но остальных слов понять не смогла.
Из окна кабинета открывался прекрасный вид на расположенный за стоянкой яхт форт Макнейр, в котором после суда повесили заговорщиков, убивших Линкольна.
Старлинг вспомнила фотографии, на одной из которых изображалась прошедшая мимо своего гроба, поднимающаяся на эшафот Мэри Сурратт. На втором снимке Мэри уже стояла на крышке люка — ее лицо закрывал капюшон, а юбка, дабы избежать нескромной картины при падении во тьму, была перевязана вокруг ног бечевкой.
В конференц-зале раздался шум отодвигаемых стульев. Через несколько секунд в кабинет, следуя друг за другом в затылок, начали входить мужчины. Некоторых Старлинг знала в лицо. Боже, подумала она, неужели сюда явился и Нунан — помощник Директора, курирующий работу всего Следственного управления? Среди участников собрания оказалась и ее Немезида в лице Пола Крендлера из Министерства юстиции. Башка Немезиды торчала на длиннющей шее, а округлые, растопыренные уши сидели очень высоко, что придавало ей сходство с гиеной. Крендлер слыл карьеристом, и все видели в нем серого кардинала за спиной Генерального инспектора. Семь лет назад Старлинг сумела раньше, чем он, схватить серийного убийцу по кличке Буффало Билл. Дело получило широкую огласку. С тех самых пор Крендлер использовал любую возможность для того, чтобы по капле добавлять яд в ее личное дело и шептать нужные слова тем, кто ведал вопросами повышения по службе.
Ни один из этих людей ни разу не был с ней в деле: не предъявлял ордер на обыск или арест, не стоял рядом под пулями, не вытаскивал застрявшие в волосах осколки битого стекла.
Мужчины вначале избегали смотреть на Клэрис, а затем все разом покосились в ее сторону так, как стая волков косится на своего покалеченного сородича.
— Присаживайтесь, агент Старлинг, — произнес ее босс специальный агент Клинт Пирсал и потер запястье с таким видом, словно ремешок часов причинял ему неудобство.
Стараясь не встречаться с ней взглядом, он указал на обращенное к окну кресло. Место, предназначенное для допросов, вряд ли можно было считать почетным.
Семь мужчин остались стоять, и их силуэты темнели на фоне светлых окон. Их лиц Старлинг рассмотреть не могла, но зато хорошо видела ноги в ботинках. Пятеро мужчин были обуты в мокасины на толстой подошве с кожаной кисточкой на подъеме. Такую обувь обожали провинциальные пижоны. Они продолжали их носить, даже обосновавшись в столице. Две пары оказались туфлями на шнурках в стиле «Оксфорд» на подошве из искусственной кожи. Разница между ними состояла в том, что одна пара была от Тома Макана, а другая от фирмы «Флорсхайм». Итого — семь. В воздухе витал запах гуталина, разогретого теплом ног.
— Если вы не со всеми знакомы, агент Старлинг, то я хочу вам их представить. Помощник Директора мистер Нунан, впрочем, уверен, что его-то вы знаете. Джон Элдредж из УБН, Боб Снид из УКАТО, Бенни Голкомб — помощник мэра и, наконец, Ларкин Уэйнрайт — дознаватель Комиссии служебных расследований, — сказал Пирсал. — Пол Крендлер — вы знакомы с Полом — явился к нам не в своем официальном качестве. Правда, в некотором роде он будет представлять интересы Министерства юстиции. Все же Пол здесь в основном для того, чтобы помочь уберечься от возможных юридических осложнений, если вы понимаете, что я этим хочу сказать.
Старлинг знала крылатую фразу, бытовавшую в Бюро: федеральный дознаватель — тот человек, который появляется на поле битвы после завершения сражения, чтобы добить штыком раненых.
Головы некоторых силуэтов качнулись в приветствии. Затем мужчины, наклонившись, принялись изучать молодую женщину, ради которой они здесь собрались. Некоторое время все молчали.
Первым тишину нарушил Боб Снид. Старлинг знала его как одного из тех, кто всеми силами пытался погасить скандал, вызванный чудовищной катастрофой в Вако. Он был большим приятелем Крендлера и тоже считался карьеристом.
— Агент Старлинг, вы, конечно, обратили внимание на материалы газет и телевидения, в которых утверждается, что именно ваш выстрел послужил причиной смерти Эвельды Драмго. К сожалению, при этом они демонизируют ваш образ.
Старлинг не отвечала.
— Агент Старлинг?
— Я не слежу за новостями, мистер Снид.
— Женщина несла на руках ребенка, и это создает нам огромные проблемы.
— Не на руках, а на груди, в сумке на лямках. В руках же у нее, кстати, скрытых одеялом, был пистолет с глушителем.
— Ознакомились ли вы с протоколом вскрытия? — спросил Снид.
— Нет.
— Вы никогда не отрицали того, что застрелили миссис Драмго.
— Неужели вы полагаете, что я стану отрицать этот факт только потому, что вы не нашли пулю? — Она повернулась к своему шефу и спросила:
— Мистер Пирсал, правильно ли я поняла, что это неофициальное, дружественное дознание?
— Безусловно.
— В таком случае почему мистер Снид явился сюда с записывающим устройством? Инженерное управление уже много лет назад разработало микрофоны в виде булавки для галстука. Взгляните на его булавку. Во внутреннем кармане у него найдется миниатюрный диктофон. Неужели мы теперь стали записывать служебные беседы?
Лицо Пирсала залилось краской. Если Снид и вправду принес с собой магнитофон, то это был акт величайшей низости. Но в то же время ни один человек не решался предложить ему выключить аппарат, так как не хотел, чтобы его голос остался на пленке.
