Ричард Дейч - Карта монаха
Майкл и Симон приготовились к худшему. Они сели, прислонившись спинами к дверям лифта. Оба подняли руки.
Тут раздался сигнал прибытия кабины.
Дверцы неспешно поползли в стороны.
Симон и Майкл не шевелились. Ворвавшиеся солдаты выжидали, когда из лифта кто-нибудь покажется. Но никто не выходил. Все винтовки были наведены на лифт.
Майкл с Симоном не шевельнулись, ни один мускул на их лицах не дрогнул.
А потом из кабины открыли огонь. Стреляли умело, несколькими точными выстрелами были убиты трое русских. Охранники отреагировали — кто бросился на пол, кто покатился по полу, ища укрытия.
Майкл с Симоном как раз успели повалиться в кабину, рядом с бездыханным телом, когда дверцы затворились. Человек на полу не подавал признаков жизни, и вид у него был такой, как будто он столкнулся с поездом на полном ходу. Майкл готов был поклясться, что видел на щеке человека вмятину, по размеру и форме соответствующую обручальному кольцу Буша.
— Прошу прощения за задержку, — раздался голос.
Целясь из двух стволов с колена, Буш покосился на Майкла и Симона.
— Заводишь друзей, как я погляжу. — Майкл бросил взгляд на пребывающего в глубокой коме солдата. — Только сдается мне, беседа у вас была односторонняя.
Буш улыбнулся.
— Знаешь, иногда поступки говорят громче слов.
Глава 49
На поверхности океана отражался идеально очерченный диск луны. Ее лучи простирались по волнам, словно бесконечно длинные пальцы, и Стефану Келли казалось, что они тянутся к нему. Стоя на балконе своей комнаты на высоте двухсот пятидесяти футов над морем, он разглядывал узкую полоску суши, отделяющую замок от отвесных скал на берегу. Каждые-двадцать минут — с точностью почти до секунды — являлись двое охранников и обходили территорию, бросая повсюду подозрительные взгляды. Это были не случайные люди, из полицейских-неудачников, подвизающихся в частной охране, а бывшие солдаты, специально обученные военные. Эти работают без дураков и не только ничего не упустят во время обхода, но и не промахнутся, если дойдет до стрельбы.
Стефан был одет в джинсы и темную куртку, обнаруженную им в шкафу; единственная альтернатива светлой рубашке, в которой он прибыл, или белой оксфордской рубашке, предоставленной ему Зиверой. И то и другое, отражая лунный свет, будет чересчур бросаться в глаза. На шею он накинул банное полотенце — словно только что вышел из душа. Ему казалось, что легкие у него уже раздуваются, как меха, а сердце вот-вот разорвется, а ведь он еще и не начинал бег.
Он сверху донизу перерыл свою комнату, но не нашел ничего, что можно было бы приспособить в качестве оружия. Придется полагаться на собственные кулаки и голову. От того-то сердце у него и колотилось: он знал, что собирается совершить величайшую из всех жизненных глупостей, но в то же время отдавал себе отчет, что сидеть здесь еще более неразумно. Зивера, может, и смотрится джентльменом, однако Стефан не питал иллюзий: Джулиан не оставит его в живых.
Стефан уселся на парапет балкона и посмотрел вниз. До земли пятьдесят футов. Если он не разобьется насмерть, то его добьют охранники, когда, вернувшись через двадцать минут, обнаружат его валяющимся внизу. Все комнаты в замке были устроены так, чтобы их обитатели могли в любую минуту полюбоваться величественным зрелищем Средиземного моря, открытым водным пространством. С этой целью при каждой был собственный небольшой балкон, где можно было вдохнуть морской воздух, насладиться прохладой бриза. Непосредственно под балконом комнаты Стефана на третьем этаже располагался балкон второго, а под ним — первого.
Он перебрался через мраморные перила, обернул полотенце вокруг столбика и крепко обхватил руками оба конца. Проверяя плотную ткань на прочность, подергал полотенце и, крепко упершись ногами во внешний край балкона, всем телом отклонился назад на сорок пять градусов. С трудом, но ему удалось увидеть нижний балкон и за ним — затемненную комнату. Пустую. Потом он подтянулся обратно и ухватился за мраморные столбики балюстрады. Перевел дыхание, собрался с духом, присел на корточки и сгруппировался. Прижимаясь к мрамору, он старался подавить свой страх. Весь сложный мир этого человека — владельца и руководителя адвокатской фирмы — внезапно упростился до примитивности. Все свелось к одному: не упасть. Крепко держась за полотенце, он оттолкнулся от края балкона. Не успел он пролететь и пяти футов, как полотенце с рывком натянулось. Он повис прямо под своим балконом; руки ныли от рывка, ноги искали опору. Наконец ему удалось левой ногой дотянуться до перил нижнего балкона.
Опустив на мрамор вторую ногу, он некоторое время балансировал на перилах, как на гимнастическом бревне. Его прошиб пот; не такой, какой бывает в спортивном зале. Сейчас он покрылся холодной испариной мгновенно и целиком, и одновременно у него задрожали руки. Это был чистой воды страх, какого он не испытывал ни разу в жизни.
Разжав правую руку и выпустив из нее полотенце, Стефан с ловкостью гимнаста приземлился на балкон и схватился за перила в том месте, где только что стоял. Полотенце он потянул за собой левой рукой.
Теперь можно было перевести дыхание. Он посмотрел вниз, на балкон первого этажа, оглянулся, даже задрал голову. Стефана не покидало ощущение, что его видели. Усевшись на мраморный пол балкона второго этажа, он подтянул ноги к груди. Он старался успокоиться, отдышаться, убедить себя, что есть шансы на успех, есть надежда дожить до завтра. После смерти сына, пережив, еще прежде этого, двух своих жен, весь последний год жизни он провел, задаваясь вопросом, стоит ли жить. Теперь этого вопроса не возникало. Он поднялся, проверил часы. Ему казалось, что прошло уже минут десять, но часы не лгали: все заняло лишь минуту.
Стефан огляделся; он по-прежнему был не в состоянии стряхнуть параноидальное ощущение, что за ним следят, держат его на мушке. Зацепившись полотенцем за столбик перил, он повторил процедуру падения и спрыгивания на нижерасположенный балкон — на этот раз с большей легкостью. Отсюда до земли оставалось всего лишь восемь футов.
Он побежал в то же мгновение, как коснулся ногой травы, — в направлении, противоположном тому, в котором удалились охранники. На бегу бросил взгляд с откоса и немедленно решил, что прыгать не будет ни в коем случае. Скала шла отвесно и упиралась в каменистый берег, омываемый приливом. Волна прибоя разобьет об острые камни всякого, оказавшегося там.
Он переместился обратно, ближе к замку, и далее оставался в его гигантской тени.
Заглянув за угол, он увидел подъездную дорожку с выстроившимися вдоль нее автомобилями. Вокруг прохаживались шоферы. Они были слишком далеко, чтобы Стефан мог услышать, о чем они говорят. Несколько впереди, параллельно территории замка, шла полоса лесонасаждений — около пятисот сосен. Прежде это был лес, но теперь, в соответствии с общим стилем комплекса, деревья были прорежены, а кустарник и подлесок удалены. По счастью, древесный полог оставался достаточно плотным, чтобы почти не пропускать лунный свет. Идеальные условия для бега.
Срезая угол, Стефан пересек тридцатифутовую травяную площадку и устремился под покров леса. Верхний слой почвы состоял из сосновых игл, смешанных с перегноем. Бежать было мягко, звуки тоже звучали приглушенно. Царил почти полный мрак. Стефан попробовал прибавить скорость; в лунном свете, просачивавшемся сквозь листву, можно было различать дорогу не далее чем на несколько ярдов вперед. Горы, должно быть, милях в пяти к востоку, но каким будет путь к ним от берега моря, он не представлял. В одном Стефан был уверен — это еще далеко не свобода. Территория комплекса огромна и, можно не сомневаться, огорожена и снабжена пропускными пунктами. Он бежал бесшумно, навострив уши и стреляя глазами вокруг в поисках опасности.
И он ее обнаружил.
Впереди.
У самой границы леса его взгляду открылось одноэтажное здание; из него выскочили двадцать охранников и с большой скоростью полезли в кузов грузовика. Очевидно, их вызвали по тревоге, и Стефан догадывался, что стало ее причиной.
Мозг Стефана усиленно заработал. Им не понадобится много времени, чтобы его обнаружить; он отдалился всего лишь на милю от замка. Периметр поисков скоро сомкнётся вокруг него, и на этом его освободительный марафон завершится. Его преследуют, и он легкая добыча. Стефан огляделся; в лесу нет укрытия, в котором его не смогут обнаружить. И тут его озарило: есть одно место, где они не станут искать.
Быстро преодолев заключительный участок сосновой полосы, Стефан остановился сбоку от здания, которое заметил несколькими мгновениями ранее. Это было старое оштукатуренное строение. Стефан заглянул в дверь, из которой только что выскакивали охранники. Никого. Он осторожно вошел внутрь. Вдоль стен выстроились широкие письменные столы с компьютерами и радиоаппаратурой. У противоположной стены в беспорядке сгрудились стулья и диваны. Посмотрев из всех окон, выглянув в коридор и убедившись, что здесь никого нет, он принялся лихорадочно выдвигать ящики и открывать шкафы. Он сам не знал, что ищет, но чувствовал, что, когда попадется нужное, он сразу поймет. На мониторах компьютеров зависло окно с требованием ввода пароля. Радиопередатчики тоже были запаролены. На стене висела карта комплекса. Сорвав ее, Стефан схватил со стола ручку. Быстро найдя место, где находился в этот момент, он обвел его кружком и обозначил линию, показывающую самый короткий путь к одному из выходов. Сунув карту и ручку в карман, направился было к дверям, но тут заметил рядом с выходом кладовку. И понял, что ему повезло.
