Микки Спиллейн - Зарубежный криминальынй роман. М. Спиллейн, В. Каннинг
— Интересно, — сказала Николя, — как это она еще не расплавилась у себя в оранжерее? — Николя расстегнула верхние пуговицы блузки, приподняла ткань на груди и вздохнула полной грудью.
— Может, съедем к реке и выкупаемся? — предложил с улыбкой Джордж.
— Не отвлекайся. Нам еще с «бедняжкой Розой» надо разобраться, — решительно отрезала Николя и, откинувшись на спинку сиденья и подставив лицо под струю ветра, прикрыла глаза. — Теперь все ясно, — сказала она, — не так ли? Элзи вышла замуж за Лонго. Тот переменил фамилию — видимо, на то были веские причины. В 1949 году он водил знакомство с Марией Вендес.
— Которая, вполне возможно, и есть та темноволосая, готовая в любую минуту стрелять женщина с виллы.
— А в 1950-м, если верить миссис Пиннок, Элзи решила вроде бы уйти от Лонго вместе со своим новорожденным. Но что было потом? Куда девалась Элзи? Где теперь ее ребенок?
— Хотел бы я знать. Эбби, по-видимому, был стреляный воробей. И не купился на то, что ему подсовывали Кадим с Барди. Но во время войны он или работал на Барди, или пользовался его услугами. Не исключено, что Барди-Лонго основал в Швейцарии разведывательный центр. А информацию продавал тому, кто больше заплатит. Этим объясняется его счет в одном из лондонских банков — он существует до сих пор и пользуется уважением у агентов английской службы безопасности. О шантаже они, по-видимому, ничего не знают, но прибегают к услугам Скорпиона в других сферах. Ведь если хочешь поставить вымогательство на широкую ногу, приходится собирать избыточные сведения, для шантажа непригодные, зато стоящие больших денег.
Николя кивнула и заметила:
— У меня создается впечатление, что тебе очень не терпится поговорить с Рикардо Кадимом.
— Верно. Однако сначала побеседуем с Розой.
Адрес Розы Паллоти вместе с рекомендательным письмом к ней вручила им, прощаясь, мадам Аболер. По ее словам, Роза с сыном владели небольшой фермой — ее им купила, отправляя Розу на пенсию, сама мадам Аболер неподалеку от деревушки под названием Вове, расположенной у шоссе из Орлеана в Шартре. К письму хозяйка замка присовокупила корзину с парой бутылок шампанского, окороком и блоком сигарет «Честерфилд». Все это, по ее словам, Роза обожала. Мадам при этом не преминула рассказать, что муж к столу свинину подавать запретил, а шампанское считал дрянью. И вот теперь, сидя за рулем, Джордж размышлял о мадам Аболер, которая, по всей видимости, преданно любила мужа, но сейчас откровенно наслаждалась тем, что он ей раньше запрещал — сигарами, шампанским, свининой, жемчугами и, без сомнения, путешествиями на самолетах.
Ферма Паллоти находилась примерно в двух милях от Вове, к ней вела узкая, обсаженная тополями грунтовая дорога. По обе стороны от нее, насколько хватает глаз, лежали засеянные кукурузой и свеклой поля.
Сама ферма состояла из длинного, крытого гонтом, похожего на монастырь хлева и ютившегося сбоку от него жилого дома. На первом его этаже располагалась конюшня. Деревянная лестница вела к деревянному балкону, на поручне которого были выставлены ржавые консервные банки с хилыми кустиками львиного зева и душистого табака, из последних сил тянущимися к солнцу. Навозная куча у стены хлева распространяла сильный запах мочи. Черно-белая сука непонятной породы спала рядом, прикованная цепью к лестнице. Она учуяла Джорджа с Николя, лишь когда они прошли половину ступенек, и издала протяжный вой, на который и вышла на балкон сама Роза. Женщина остановилась на пороге, и, передавая ей письмо от мадам Аболер и корзину с гостинцами, Джордж засомневался, выходит ли она вообще за порог хоть когда-нибудь? Редко встречались ему женщины полнее этой, с лицами круглее и краснее. Впрочем, выглядела она совершенно счастливой. «В дверь она, должно быть, протискивается боком, да и то с трудом», — окончательно решил Джордж.
Роза, кивая, прочла письмо, потом чуть-чуть склонилась вперед, оглядела корзину, вновь кивнула. На миг Джорджу показалось, что тяжеленные груди и огромная голова вот-вот ее перетянут, и Роза грохнется наземь. Однако она удержалась на ногах и пригласила гостей в дом.
Здесь было сумеречно и прохладно. Накрытый матерчатой скатертью стол занимал почти всю комнату. С потолка свешивалась керосиновая лампа, зев камина заслонял огромный веер из мятой розовой бумаги. Дверь в дальней стене комнаты была открыта, за ней виднелась кухня и еще одна деревянная лестница, ведущая, видимо, в спальни. Роза на сносном английском языке предложила гостям выпить вина, и, не успели они отказаться, как на столе очутились бутыль и стаканы. Шампанское Роза, очевидно, решила приберечь до лучших времен. Вино оказалось терпкое, с сильным металлическим привкусом, и Джордж с улыбкой заметил, как Николя, отведав его, наморщила нос.
— Мадам пишет, вы хотите расспросить меня о моем Андреа, — сказала Роза.
— Верно, — ответил Константайн. — Он итальянец, не так ли?
— Да, из Милана. Но познакомилась я с ним в Швейцарии. Перед тем как устроиться в дом к Аболерам, он работал официантом во Франции, в Италии, в Германии. Он любил путешествовать. Он вообще много чего любил. В том числе молоденьких девушек, в основном горничных. — Тут она беззаботно рассмеялась. — Прежде чем отринуть его, я сказала ему: до свадьбы мужчина свободен залезать в любую постель. Это его личное дело. Но потом он должен вести себя благоразумно и не имеет права позорить жену, давая всем понять, что делит ложе не с ней одной. Но Андреа благоразумием никогда не отличался, потому я его и выпиннула.
Джордж кивнул, невольно подумав при этом: «Пинки Розы наверняка до смерти не забудешь».
— Где он теперь? — спросил он.
— Не знаю. Мы друг с другом связи не поддерживаем. Наверно, или подрабатывает где-то, или пьет до полусмерти, или спит с какой-нибудь дурочкой.
Зашумел въезжавший во двор трактор.
— Это вернулся мой сын, Пьер, — пояснила Роза. — Я настояла на том, чтобы дать ему французское имя. Он хороший фермер. Возвращается домой только на закате — поесть и поспать, но чуть свет — опять в поле. Жизнь у нас нелегкая, но мы довольны.
Через открытую дверь Джордж заметил, как трактор выезжает со двора обратно в поле, таща нагруженный навозом прицеп. За рулем его сидел коренастый мужчина.
— Это ваш единственный сын?
— Нет. — Роза печально покачала головой. — У меня есть еще один, гораздо моложе Пьера, но не спрашивайте, где он. Он весь в отца. Не сидит на одном месте, не довольствуется одной женщиной. Он — как птица перелетная. Заявится на минутку, поздоровается и опять поминай как звали. Я сейчас найду его фотографию.
Она грузно поднялась из-за стола, будто гигантский мяч подкатилась к каминной полке, и достала небольшой снимок в бархатной рамочке.
— Он — красавчик. Не то что Пьер. В отца пошел, — сказала с невольной гордостью Роза, показывая Джорджу карточку.
Джордж перенес снимок поближе к свету и увидел юношу лет двадцати, по пояс голого, одну ногу парень поставил на ствол срубленного дерева, руку положил на топор. Лицо повернуто немного назад — юноша смотрит как бы через плечо. Джордж узнал его мгновенно.
— Вот он какой, Джан, — вздохнула Роза. — Весь в отца.
Константайн передал снимок Николя и сказал больше для нее, чем для Розы:
— Джан очень похож на одного молодого человека, с которым я как-то познакомился на юге Франции. Шевелюра у него была каштановая.
— Да, у Джана волосы как раз такого цвета. Как и у его отца. В меня пошел один Пьер. Скажите, месье, почему вас так интересует Андреа?
Джордж помедлил, обдумывая ответ. Вопрос был уместный. И впрямь, почему? Да потому, что теперь они с Николя собирали сведения обо всех, кто имел дело со Скорпионом-Лонго-Барди — называйте как хотите. Значит, отец Джана — Андреа Паллоти. Оба — перекати-поле. Оба — позор семьи. Так что же ответить этой простоватой толстухе, счастливо живущей здесь вместе с угрюмым трудягой-сыном, не доставлявшим ей неприятностей?
Поколебавшись, Джордж сказал:
— Это, знаете ли, объяснить непросто, мадам. Я разыскиваю, собираю разные сведения, но сам точно не знаю…
— Мадам Паллоти, — перебила его Николя, — не принадлежал ли ваш муж к организации под названием «Бьянери»?
— Бьянери? — переспросила Роза, ничуть не удивившись. — Так вас это интересует?
Николя кивнула и пояснила:
— Подробности о том, чем занимаются в «Бьянери», могут нам пригодиться. Мы, видите ли, помогаем человеку, который был месье Абрлеру другом. Дело конфиденциальное, но очень важное.
— Другом месье Аболера? О, Господи, какое отношение к нему может иметь «Бьянери»?
— Вероятно, никакого, — сказал Джордж. — И все же что вы знаете о «Бьянери»?
Роза покачала головой:
— Ничего, месье. Я просто слышала, что такое дело есть. Как-то Андреа здорово напился и сболтнул о нем.
