Филипп Ванденберг - Восьмой грех
Он не договорил. Снова вспыхнула молния, за ней раздался мощный удар грома.
Трое мужчин пригнулись и заторопились к лестнице. Поднялась буря. Налетел такой мощный порыв ветра, что Груна не смог удержать рукой тяжелую деревянную дверь. Она изо всей силы ударила Лукаса в правый висок, и он потерял сознание, повалившись на пол.
Под накрытой лестничной площадкой Мальберг на несколько секунд пришел в себя. Крупные капли стучали по черепице. Будучи совершенно беспомощным, он лежал и в замешательстве смотрел на озабоченные лица Груны и Дулацека, которые склонились над ним.
— Вы меня слышите? — прокричал Груна несколько раз подряд, будто Лукас был неспособен здраво мыслить.
— Да, — нерешительно ответил Мальберг. Прошло лишь мгновение, и он полностью осознал, что все услышанное ему не приснилось.
Глава 59
Буря с дождем, молниями и громом продолжалась целый день. Только когда наступили сумерки, природа успокоилась. Мальберг отправился в архив на шестой этаж.
Целый день Лукас пытался увязать рассказ Дулацека и Груны с событиями последних недель. Ему сразу стало ясно, почему Обожженный предлагал приобрести крошечный кусочек ткани за такие громадные деньги. Теперь он понимал и то, почему Аницет был готов выложить на аукционе за книгу Грегора Менделя сумасшедшие деньги. Мендель, отец генетики, начал заниматься этим вопросом задолго до Мьюрата. Странное совпадение: Аницет выбрал ту же цитату из «Апокалипсиса», что и Мендель — главу 20, стих 7. Вероятно, оба понимали тайный смысл фразы «Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей». Монах-августинец Грегор Мендель подозревал, что если в людях можно культивировать веру в Бога, то, вероятно, однажды кто-нибудь попытается уничтожить феномен веры вообще.
Аницет, после того как узнал о результатах исследования Мьюрата, напротив, понимал, что эта догадка уже стала реальностью. Именно поэтому он решил сделать известную цитату паролем для своего братства. С помощью исследований Мьюрата бывший кардинал, очевидно, надеялся выпустить сатану. Эта страшная месть предназначалась прежде всего Римской католической церкви, с которой Аницет так хотел поквитаться.
Но одного Мальберг не мог объяснить: наличие медальона с крестом братства в квартире Марлены. «Ее убийство уже целиком и полностью раскрыто. Остался только вопрос о том, как этот медальон попал в квартиру Марлены? Может, его там кто-то потерял? Едва ли это мог быть ее медальон, ведь в братство не принимали женщин. Узнаю ли я когда-нибудь твою последнюю тайну, Марлена?»
Лукас склонился над книгой Менделя. От яркого света неоновых ламп болели глаза, а Мальбергу все не давал покоя этот вопрос. «Может, Аницет заманил меня в ловушку? — думал Лукас. — Если да, то какую цель он преследует?»
Мальберг поднял голову и потер глаза. Внезапно он увидел перед собой Марлену.
В полевой форме цвета хаки, верхние пуговицы которой были расстегнуты, так что виднелась грудь, она имела довольно необычный вид. Темные длинные волосы, собранные в пучок, и лицо без косметики не убавляли ее красоты.
Потом он увидел ее руки. Марлена держала крупнокалиберный пистолет. Стоя в шести метрах от него, она медленно подняла оружие и направила ему в грудь.
Мальберг не мог не рассмеяться. Но смех этот был какой-то нервный. Вероятно, стресс последних дней сказывался на адекватном восприятии действительности. У него уже часто случались подобные галлюцинации. У творческих людей, не обделенных фантазией, такие явления не редкость.
Чтобы вернуться к реальности, Мальберг снова потер глаза. Но мираж не исчез.
— Марлена? — вскрикнул он осевшим голосом.
— Встань! — велела ему женщина низким бархатным голосом. Несомненно, это был ее голос.
Мальберг, не веря самому себе, уставился на нее.
— Марлена! Ты же…
— Умерла? Как видишь, я жива! — злорадно рассмеялась она и дико закричала, размахивая пистолетом: — Подобрал свою задницу, встал и поднял руки. Быстро!
Мальберг хотел что-то сказать, но у него внезапно перехватило горло. Он побледнел и молча выполнил приказание — встал и поднял руки.
Марлена, или женщина, которая выдавала себя за нее, подошла сзади и ткнула пистолетом в спину. «Странное ощущение, — подумал Мальберг, которому оно уже было знакомо. — Что-то с недавнего времени мне слишком часто тыкают дулом под ребра». Конечно, ирония — средство самозащиты, но на самом деле он жутко боялся.
— А теперь пошел! — грубо крикнула женщина и подкрепила свои слова, подтолкнув Лукаса пистолетом в сторону двери. — Направо, прямо и еще раз направо! — командовала она, направляя Мальберга к крепостной башне.
Перед лестницей, которая вела вверх, на площадку, Мальберг остановился. Он не решался обернуться.
— Ты действительно Марлена? — неуверенно спросил он.
— Но не та дурочка, которую ты знал в школе. Не та, которой постоянно не везло. Не та, которой во всем, что касается мужчин, приходилось довольствоваться тем, что останется.
— Этого не может быть! — вскрикнул Лукас, пока Марлена толкала его, заставляя идти по коридору. — Я же собственными глазами видел, как ты лежала мертвая в ванне! В воде! Я что, с ума сошел? — У него сорвался голос.
— Возможно, — с несвойственным ей сарказмом ответила Марлена. — Мужчины все в какой-то мере сумасшедшие.
Перед дверью в башню Мальберг снова остановился, повернул голову и вопросительно взглянул на женщину.
— Давай шевелись! Наверх! — рявкнула Марлена и жестоко ударила Лукаса в спину дулом пистолета.
Мальберг вскрикнул. Не столько от боли, сколько пытаясь привлечь к себе внимание. Но все было напрасно. Лукас услышал тихий щелчок. Насколько он понял, Марлена сняла пистолет с предохранителя. Он даже не решался вдохнуть.
— Что ты собираешься делать?
— Наверх! — повторила Марлена и кивнула в сторону крутой лестницы.
Мальберг чувствовал, что от страха его ноги стали ватными. Ступая по лестнице, он думал о том, чтобы в какой-то момент быстро обернуться и ударить Марлену, однако решил, что в такой напряженной ситуации это было бы неблагоразумно. Он видел ее горящие злобой глаза и понимал, что она действует хладнокровно.
— Что я тебе сделал? — охрипшим голосом спросил Лукас, когда они поднимались по лестнице все выше и выше. — Я тебя уважал и даже любил. Разве ты не знаешь?
— Заткнись! — перебила его Марлена. — Ты лжешь. Если бы ты на самом деле любил меня, то вел бы себя по-другому. Ты такой же, как и все остальные мужчины. Я всю жизнь страдала от того, что они клеились к моей сестре Лиане. Пока Лиана работала стюардессой в окружении мужчин, я была серой мышью и посвятила себя изучению биологии. Биология! Не самая лучшая специальность, чтобы познакомиться с классными парнями!
— Но я ведь совершенно не знаю твою сестру. Я даже не догадывался, что ты ее ненавидишь!
— Ты опять лжешь. Ты ведь звонил ей!
— Да, но после того как случайно узнал о ее существовании. Я лишь надеялся выяснить у нее что-нибудь о твоем прошлом.
— А тебе какое дело?
— Марлена, я думал, что ты умерла, убита! Именно тогда я понял, что был в тебя по уши влюблен. И я пустил в ход все средства, чтобы выяснить, что случилось на самом деле.
— Вот именно этого и не надо было делать!
— Но почему? — Мальберг остановился.
— Потому что тем самым ты вызвал лавину. Ты поступил действительно хитро, когда назвался криптологом и проник сюда. Позже Ричард сказал, что ты писал дипломную работу о потерянных и забытых произведениях мировой литературы, и я насторожилась.
— Ричард?
— Ричард Мьюрат. Я познакомилась с ним, когда учила биологию в Берлине.
— С микробиологом профессором Мьюратом?
— Да. Разве ты не узнал его? Он звонил тебе… Давай пошевеливайся!
Мальберг вспомнил тот ледяной голос, который угрожал ему по телефону.
Наконец они взошли на площадку башни. Всего несколько часов назад Лукас узнал здесь от Груны и Дулацека, что на самом деле происходит в замке Лаенфельс. Уже наступила ночь. Тяжело дыша, Лукас ухватился за один из зубцов. Он не решался заглянуть в чудовищную пропасть, которая распростерлась внизу. По его лбу тек холодный пот.
Направив на Лукаса дуло пистолета, Марлена встала на противоположном краю площадки. Теперь он заметил, что она тоже нервничает. Мальберг видел, как дрожат ее руки, сжимающие пистолет, и это было еще опаснее.
— Скажи, в конце концов, зачем все это! — произнес Мальберг. — Что тебе от меня нужно? — Он попытался говорить уверенно, но его голос звучал жалобно.
— Что ж, охотно расскажу, — холодно ответила Марлена и уставилась на него безумными глазами. — Ты слишком много знаешь. Мьюрата, конечно, не назовешь симпатичным. К тому же после развода у него осталась куча долгов. Но он решился сделать мне предложение. Первый мужчина, который оценил меня по достоинству. Наверное, ты знаешь, что профессору Мьюрату принадлежит значительное открытие.
