Хеннинг Манкелль - Возвращение танцмейстера
– Мы должны верить друг другу, – сказал он. – Других возможностей нет.
У Стефана закружилась голова, пока он шел к дверям. Ноги затекли, шея болела.
– Я жду ее звонка, – сказал Херейра. – Разговор займет, я думаю, час. Потом можете рассказать своим, где меня найти.
Стефан перешел мост.
Уходя, он записал на бумажке телефон Эльзы Берггрен. Он остановился на мосту, как раз на том месте, где аквалангисты через несколько часов начнут искать оружие на дне. Несмотря на слабость, он пытался сосредоточиться. Фернандо Херейра совершил убийство. Но в нем было что-то умоляющее, что-то пронзительно-достоверное, когда он просил Стефана дать ему возможность поговорить с дочерью убитого им человека. Он хочет попытаться заставить ее понять, молить ее о прощении. Он так и не знал, остались ли Вероника с братом в Эстерсунде или вернулись накануне вечером в Свег. Тогда он будет вынужден обзванивать гостиницы, чтобы ее найти.
Он вошел в гостиницу в половине седьмого и сразу постучал в дверь Вероники Молин. Она открыла так резко, что чуть не сшибла его с ног. Она была уже одета. В глубине комнаты светился экран компьютера.
– Я должен с тобой поговорить. Я понимаю, что еще очень рано. Я думал, что вы с братом остались в Эстерсунде из-за снега.
– Брат так и не приехал.
– Почему?
– Он позвонил, что передумал. Он не хочет присутствовать на похоронах. Я вернулась в Свег поздно вечером. А что за спешка?
Стефан пошел в вестибюль. Она последовала за ним. Они сели, и он без утайки рассказал ей, что произошло ночью и что убийца ее отца, Фернандо Херейра, ждет ее звонка в доме Эльзы Берггрен, чтобы поговорить с ней в надежде, что она поймет и простит его.
– Он хотел встретиться с тобой, – закончил Стефан. – Но на это я пойти не мог.
– Я не боюсь, – сказала она, подумав секунду. – Но конечно, я бы туда не пошла. Кто-нибудь еще об этом знает?
– Никто.
– А твои коллеги?
– Никто.
Она молча смотрела на него:
– Я поговорю с ним. Но я хочу быть одна, пока я буду с ним говорить. Когда закончу, я постучу к тебе.
Стефан оставил ей записку с номером и пошел к себе. Открывая дверь, он подумал, что она, наверное, уже говорит с Херейрой. Он глянул на часы – через двадцать минут он должен позвонить Джузеппе и сказать ему, где находится Херейра.
Он зашел в туалет и обнаружил, что туалетная бумага кончилась. Он спустился в вестибюль.
И тогда он увидел ее в окно. Она куда-то спешила.
Он остановился как вкопанный, пытаясь что-то сообразить. Мысли роились в голове. Он не сомневался, что Вероника пошла на встречу с Херейрой. Он должен был бы это понять с самого начала – что все не так, как он думает, а совсем наоборот.
Ее компьютер, подумал он. Что-то она сказала или я что-то подумал, но не понял. Внутри его росло беспокойство, пока не превратилось в захлестнувшую сознание огромную волну. Он схватил за руку девушку-администратора, направлявшуюся в ресторан.
– Ключ Вероники Молин, – сказал он. – Дай мне ее ключ.
Девушка удивленно уставилась на него:
– Она только что ушла.
– Поэтому мне и нужен ключ.
– Я не могу тебе его дать.
Стефан трахнул кулаком по стойке.
– Полиция, – зарычал он. – Ключ!
Она сняла ключ с крючка и протянула ему. Он рванул его к себе, пулей промчался по коридору и открыл дверь. Она не выключила компьютер, экран светился по-прежнему. Он с ужасом уставился на изображение.
И он увидел всю картину.
Теперь все звенья были на месте.
И прежде всего он понял, какую страшную ошибку совершил.
34
Было самое начало восьмого. Все еще темно и очень скользко – он несколько раз чуть не упал. Все, что предстало теперь как совершенно ясное, очевидное и простое, все это он должен был понять гораздо раньше. Но он поленился. Или может быть, ему помешал страх перед тем, что его ожидает в Буросе. Я должен был все понять, когда Вероника Молин позвонила и попросила меня приехать, думал он. Почему я не насторожился? Почему эти очевидные вопросы я не задавал себе раньше?
Он подбежал к мосту. Темно, аквалангистов еще нет. Джузеппе тоже еще не приехал. Сколько, в конце концов, может гореть дом?
Он вытащил телефон и снова набрал номер Джузеппе. Тот же женский голос попросил его позвонить попозже. Он чуть не швырнул телефон в реку – точно так же, как несколько дней назад туда полетело ружье.
Вдруг на мосту появился человек. Он узнал его в свете фонарей – когда-то, в один из первых дней после приезда, он пил кофе у него в кухне. Он никак не мог вспомнить его имя – это же тот, кто ни разу в жизни не выезжал дальше Хеде. Потом вспомнил. Бьорн Вигрен. Вигрен тоже узнал его.
– Ты еще здесь? – спросил он с удивлением. – Я думал, ты давно уехал. Эльза никого не убивала, можешь мне поверить.
Откуда он знает? – спросил себя Стефан. Откуда ему известно, что Эльзу под стражей увезли в Эстерсунд? Но сейчас это не имело значения. Важно было, что Бьорн Вигрен мог ему помочь.
– Потом поговорим об Эльзе, – сказал он. – Сейчас мне нужна твоя помощь.
Стефан порылся в карманах – ни бумаги, ни ручки.
– У тебя есть чем писать?
– Нет. Но я могу сходить домой и принести, если это так важно. А в чем дело?
Любопытство сильней его, подумал Стефан и огляделся. Они стояли у опоры моста.
– Иди сюда, – сказал он.
Они подошли к месту, где дорога выходила на мост. Там лежал совершенно нетронутый сугроб. Стефан сел на корточки и написал пальцем:
Дом Эльзы. Вероника. Опасно. Стефан.
Он поднялся:
– Можешь прочесть, что здесь написано?
Бьорн прочитал вслух.
– И что это значит? – спросил он.
– Это значит, что ты должен остаться здесь и ждать, пока не подъедут полицейские. С ними должен быть водолаз. Может быть, подъедет полицейский по имени Джузеппе Ларссон, может быть, кто-то другой. Рундстрём. Эрик Юханссон – ты его знаешь. Ты покажешь им это. Понял?
– Что это все значит? – повторил Бьорн.
– Ровным счетом ничего, что касалось бы тебя. Но для полиции это важно. Ты останешься здесь, пока они не подъедут.
Стефан постарался придать голосу командные интонации.
– Ты останешься здесь, – сказал он еще раз. – Понятно?
– Понял, понял. Но мне же интересно. Что-нибудь с Эльзой?
– В свое время я тебе отвечу. Самое главное, чтобы ты понял, насколько это важно. Ты окажешь полиции большую услугу.
– Я остаюсь. Я все равно вышел прогуляться.
Стефан оставил Бьорна Вигрена и пошел дальше, пытаясь набрать дежурный номер в полиции. И там тоже отвечал все тот же механический голос – позвоните, пожалуйста, попозже. Он чертыхнулся и сунул телефон в карман. Больше ждать он не мог. Он свернул налево и остановился у дома Эльзы Берггрен. Попытался успокоиться. Другого выхода нет, внушал он себе. Все зависит от того, насколько убедительно мне удастся выглядеть. Я должен показать, что ничего не знаю. Вероника Молин должна считать, что я полный идиот, каким она меня и считала, – впрочем, не без оснований.
Он вспомнил ночь, когда он спал рядом с ней. Скорее всего, пока он спал, она поднялась к нему в номер и обыскала его. Даже на это его проницательности не хватило. Он вообразил себе неизвестно что, врал Елене… какой кретин! Она просто воспользовалась его слабостью.
И он даже не мог ее в этом обвинять.
Он вошел во двор. Все было тихо. Над верхушками леса занималась заря. Он нажал кнопку звонка. Фернандо Херейра осторожно выглянул из-за занавески, прикрывающей входную дверь. У Стефана как камень с души свалился – с ним ничего не случилось. Когда он ворвался в номер Вероники Молин, он все еще беспокоился, что что-то может случиться с ней. Но когда он увидел экран компьютера, все перевернулось с ног на голову. С этой секунды он боялся, как бы что не случилось с Фернандо Херейрой. Не имело никакого значения, что это была встреча женщины с убийцей ее отца. Фернандо Херейра, как и все прочие, имел право на суд.
Херейра открыл дверь. Глаза его блестели.
– Вы явились слишком рано, – сказал он нетерпеливо.
– Я подожду.
Дверь в гостиную была приоткрыта. Стефан не видел Вероники. Он прикинул, не стоит ли сразу выложить Фернандо Херейре всю правду, – и решил выждать. Он мог стоять за дверью и слушать. Он понимал, что Вероника Молин способна на что угодно. Он должен затянуть их встречу как можно дольше, чтобы Джузеппе и остальные успели приехать.
Он кивнул на туалет.
– Я сейчас приду, – сказал он. – Как там?
– Как я и надеялся, – устало сказал Херейра. – Она слушает. И кажется, понимает. Но простит ли она меня, я не знаю.
Он, заметно покачиваясь, вернулся в гостиную. Стефан закрылся в туалете. Оставалось самое трудное. Встретиться взглядом с Вероникой Молин и притвориться, что он знает не больше, чем полчаса тому назад. Но он в то же время мог с трудом себе представить, что она вдруг ни с того ни с сего начнет его в чем-то подозревать.
