Стиг Ларссон - Девушка с татуировкой дракона
Микаэль припарковался во дворе перед закрытым магазином «Консум», через дорогу от третьей хибары по правой стороне. Он позвонил в дверь, но дома никого не оказалось.
После этого он примерно час прогуливался по дороге на Хемминген, добрался до того места, где плес сменялся бурными порогами, встретил двух котов, понаблюдал за косулей и вернулся обратно, так и не увидев ни единого человека. Дверь Милдред Бреннлунд по-прежнему оставалась запертой.
На столбе возле моста Микаэль обнаружил потрепанную афишу за 2002 год, приглашавшую посетить ЧБУА, что расшифровывалось как Чемпионат Бьюрселе по укрощению автомобилей. «Укрощение» автомобиля, явно бывшее популярным зимним развлечением, заключалось в том, что транспортное средство портили, гоняя по скованному льдом озеру. Микаэль задумчиво оглядел афишу.
Прождав до десяти вечера, он отчаялся и поехал обратно в Нуршё, где съел поздний ужин и улегся в постель дочитывать детектив Вэл Макдермид.
Развязка книги оказалась жуткой.
Около десяти часов вечера Лисбет Саландер прибавила к списку Харриет Вангер еще одно имя. Сделала она это с большими сомнениями и после многочасового обдумывания.
Лисбет нашла кратчайший путь. Сведения о нераскрытых убийствах публиковались довольно регулярно, и в воскресном приложении к одной из вечерних газет она обнаружила статью 1999 года под заголовком «Многие убийцы женщин разгуливают на свободе». Статья носила обзорный характер, однако там имелись имена и фотографии нескольких жертв широко известных преступлений, в частности, Сольвейг из Норртелье, Аниты из Норрчёпинга, Маргареты из Хельсингборга и ряд других случаев.
Самыми старыми из включенных в обзор были убийства 60-х годов, и ни одно из них не сочеталось с данными перечня, полученного ею от Микаэля. Но один случай все-таки привлек внимание Лисбет.
В июне 1962 года тридцатидвухлетняя проститутка Леа Персон из Гётеборга поехала в Уддеваллу, чтобы навестить свою мать и проживавшего у той девятилетнего сына. Проведя с ними несколько дней, Леа воскресным вечером обняла маму, попрощалась и ушла на поезд, чтобы вернуться обратно в Гётеборг. Через два дня ее обнаружили за старым контейнером на заброшенном промышленном участке. Ее изнасиловали и с особой жестокостью надругались над телом.
Убийство Леа привлекло большое внимание, газета все лето, из номера в номер, давала о нем материалы, но убийцу так и не нашли. Имя Леа в списке Харриет Вангер не значилось. И убийство не соответствовало ни одной из выбранных ею библейских цитат.
Вместе с тем в нем присутствовало одно настолько странное обстоятельство, что чуткий приборчик в голове Лисбет немедленно на него отреагировал. Примерно в десяти метрах от тела Леа был обнаружен цветочный горшок, а внутри его голубь. Кто-то обвязал веревку вокруг шеи голубя и пропустил ее в дырочку на дне горшка. Затем горшок поместили на маленький костер, устроенный между двумя кирпичами. Не было никаких доказательств того, что издевательство над птицей как-то связано с убийством Леа; вполне возможно, что какие-то дети просто предавались жестоким и отвратительным летним забавам, однако в СМИ дело получило название «Убийство голубки».
Лисбет Саландер отнюдь не принадлежала к усердным читателям Библии и даже ее не имела, но этим вечером она сходила в ближайшую церковь и, приложив известные усилия, сумела одолжить нужный источник. Усевшись на скамейку в парке перед церковью, она стала читать Третью книгу Моисееву и, добравшись до главы 12, стиха 8, приподняла брови. Речь в 12-й главе шла об очищении рожениц. «Если же она не в состоянии принести агнца, то пусть возьмет двух горлиц или двух молодых голубей, одного во всесожжение, а другого в жертву за грех, и очистит ее священник, и она будет чиста».
Леа вполне могла значиться в телефонной книжке Харриет Вангер как «Леа — 31208».
Вдруг Лисбет Саландер осознала, что ни одно из проведенных ею ранее изысканий по масштабу не шло ни в какое сравнение с нынешним.
Около десяти утра в воскресенье Микаэль Блумквист вновь появился у дома Милдред Бреннлунд, по второму мужу Милдред Берггрен, и на этот раз она открыла. Женщина была теперь почти на сорок лет старше и примерно на столько же килограммов тяжелее, но Микаэль сразу узнал лицо с фотографии.
— Здравствуйте, меня зовут Микаэль Блумквист. Вы, вероятно, Милдред Берггрен?
— Да, верно.
— Прошу прощения, что явился без предупреждения, но я уже некоторое время разыскиваю вас по делу, которое довольно трудно объяснить. — Микаэль улыбнулся ей. — Можно мне войти и отнять у вас немного времени?
Муж и тридцатипятилетний сын Милдред были дома, и она без особых колебаний пригласила Микаэля на кухню. Он пожал всем руки. За последние несколько суток Микаэль выпил больше кофе, чем когда-либо, но к этому моменту он уже усвоил, что в Норрланде считается неприличным отказываться. Наполнив всем чашки, Милдред уселась и с любопытством спросила, чем она может быть полезна. Микаэль с трудом понимал местный диалект, и она перешла на государственный вариант шведского языка.
Микаэль набрал в грудь воздуха:
— Это долгая и странная история. В сентябре шестьдесят шестого года вы вместе с тогдашним мужем, Гуннаром Бреннлундом, приезжали в Хедестад.
Женщина явно пришла в изумление. Он подождал, пока она кивнула, и положил перед ней фотографию с Йернвегсгатан.
— Тогда был сделан этот снимок. Вы помните, что тогда происходило?
— О господи, — произнесла Милдред Берггрен. — Это же было сто лет назад.
Ее нынешний муж с сыном встали позади нее и посмотрели на фотографию.
— У нас было свадебное путешествие. Мы ездили на машине в Стокгольм и Сипуну, а на обратном пути просто где-то останавливались. Вы сказали, это Хедестад?
— Да, Хедестад. Снимок был сделан примерно в час дня. Я некоторое время пытался вас вычислить, и дело, доложу, оказалось не из легких.
— Вы обнаруживаете старую фотографию и находите меня по ней. Даже представить не могу, как вам это удалось.
Микаэль выложил фотографию с автостоянки.
— Я нашел вас благодаря этому снимку, сделанному чуть позже тем же днем.
Микаэль объяснил, как он через деревообделочную фабрику Нуршё нашел Бурмана, который, в свою очередь, вывел его на Хеннинга Форсмана из Нуршёваллен.
— Вероятно, для ваших странных поисков имеются веские причины.
— Да. Девушку, которая стоит на фотографии впереди вас, наискосок, звали Харриет. В тот день она исчезла, и все указывает на то, что она стала жертвой убийцы. Позвольте мне показать вам, что произошло.
Микаэль достал ноутбук и, пока компьютер запускался, объяснил ситуацию. Потом он прокрутил слайд-шоу и показал, как менялось выражение лица Харриет.
— Вас я обнаружил, когда просматривал эти старые снимки. Вы стоите с фотоаппаратом в руках позади Харриет и чуть сбоку и, похоже, фотографируете как раз то, на что она смотрит и что вызывает у нее такую реакцию. Я понимаю, что шансов у меня почти нет. Но я искал вас для того, чтобы спросить, не сохранились ли у вас фотографии с того дня.
Микаэль не удивился бы, если бы Милдред Берггрен отмахнулась и сказала, что те снимки давно пропали, что пленки так и не проявили или что она их давно выбросила. Однако она посмотрела на него своими ярко-голубыми глазами и ответила, словно ничего естественнее быть и не могло, что, разумеется, она хранит все свои старые отпускные фотографии.
Милдред ушла в комнату и буквально через минуту вернулась с коробкой, в которой у нее были собраны альбомы с множеством фотографий. Некоторое время она искала нужное. В Хедестаде она сделала всего три снимка. Один был нечетким и показывал главную улицу. На втором оказался ее тогдашний муж. Третий запечатлел клоунов в праздничном шествии.
Микаэль с нетерпением склонился над этой фотографией. Он увидел на другой стороне улицы какую-то фигуру, но снимок абсолютно ничего ему не сказал.
Глава
20
Вторник, 1 июля — среда, 2 июля
Вернувшись в Хедестад, Микаэль первым делом прямо с утра наведался к Дирку Фруде, чтобы справиться о состоянии Хенрика Вангера. Он узнал, что за прошедшую неделю старику стало значительно лучше. Хенрик был по-прежнему слаб и далек от лучшей формы, но мог уже сидеть в постели, и его состояние больше не считалось критическим.
— Слава богу, — сказал Микаэль. — Я понял, что действительно привязался к нему.
Дирк Фруде кивнул:
— Я это знаю. Хенрик вас тоже полюбил. Как прошла поездка в Норрланд?
— Успешно, но неудовлетворительно. Я расскажу об этом попозже. У меня к вам есть один вопрос.
— Пожалуйста.
— Что случится с «Миллениумом», если Хенрик вдруг умрет?
