Титания Харди - Лабиринт розы
— У меня есть достаточно веские доказательства, что существует вторая часть документов. Уилл отыскал их во Франции, и именно их здесь пытались найти. Уилл отослал эти рукописи по почте, но предварительно сделал с них копии. Люси договорилась с вашими… знакомцами, что вы сыграете роль передаточного звена и заберете для них эти документы, но вы неизвестно куда пропали, ни слова не сказав, когда изволите вернуться.
— Да, Алекс, сердитесь на меня — вы имеете полное право. Я поступил по-свински. Но с Шан вправду все в порядке?
Ошеломление Кэлвина постепенно переходило в злость от осознания реальной угрозы ее благополучию.
— Да, Кэлвин, все в порядке.
Увидев, как резко меняется настроение собеседника, Алекс поспешно подошел к нему. Несомненно, Кэлвин нуждался в проявлении хотя бы минимального дружелюбия с его стороны, поэтому Алекс подвинул к нему поближе единственный стул и умеренно-рассудительным тоном изложил ему события последних двух суток, включая эпизод с Максом. Он говорил без эмоций, и выбранный им стиль разговора оказался самым верным. Подобное преуменьшение всех этих ужасов, а особенно случая с сыном, произвело на Кэлвина сильное воздействие. Он выслушал Алекса, не проронив ни звука и беспрестанно качая головой, словно с трудом верил своим ушам.
— Понятно, что, учитывая происшествие с Уиллом, я отвез Шан к себе на квартиру, — завершил рассказ Алекс, — и, когда уходил, она все еще сладко спала в комнате Макса.
Кэлвин встретился глазами с Алексом и задумчиво кивнул, вслух подтверждая принятое решение:
— Мне срочно надо разыскать Ги или Фицалана Уолтерса. Он занимает трон, и у него в руках вся власть. Да, Алекс, признаюсь честно: во всех этих событиях я лицо заинтересованное, но не для себя лично. Это больше нужно другим и непосредственно их касается…
Он взглянул на Алекса — удивительно, но тот слушал вполне сочувственно, избавляя Кэлвина от ощущения крайнего одиночества.
— Мне бы очень хотелось рассказать больше…
Алекс улыбнулся и слегка наклонил голову.
— Но вы не можете. И тем не менее мне кажется, вам придется.
Кэлвин взглянул на собеседника с выражением непонятного облегчения.
— Вы блефуете, — без обиняков сказал ему Алекс. — Но почему именно Бостон?
— Тем, кто оплачивает мою учебу в Европе, нужен осведомитель. В критические моменты.
— Значит, их можно удержать в узде, пока они окончательно не распоясались?
Кэлвин нервно кивнул и уставился на свои ногти, затем неприметным движением головы в сторону коридора дал понять, что он и вправду не может — или не желает — объясняться в непосредственной близости от чужих ушей.
— Но признаюсь как на духу: это уже превысило пределы моего понимания, поэтому я и назначил встречу в Бостоне с одним из них. Алекс, — шепнул Кэлвин, — я не могу сказать вам ничего другого, кроме того, что мне очень нравится Шан и, будь моя воля, я бы ни за что не допустил несчастья ни с кем из вас. Думаю, гибели Уилла можно было бы избежать, если бы я проявил большую сообразительность.
Оба заметно напряглись, и Алекс наконец принял непростое решение. Он уже хотел донести его до собеседника, как вдруг голос с шотландским акцентом назвал его по имени.
— Доктор Стаффорд? — На пороге, где четверть часа назад появился Кэлвин, теперь стоял незнакомый парень. — Я — Макферсон из отдела внутренней разведки, или Джеймс-антитеррор, если вам так больше нравится!
Его дружелюбный юмор утихомирил бурлящие потоки эмоций, которые Алекс с Кэлвином собирались извергнуть друг на друга. Они даже обрадовались и заулыбались пришедшему. Алекс поздоровался с ним за руку.
— Мы с вами созванивались вчера вечером. Вижу, что местом я не ошибся. А это, вероятно, мистер Кэлвин Петерсен, о котором как раз у нас шла речь…
Алекс и Кэлвин поднялись со своих мест, и Джеймс Макферсон без проволочек объявил:
— Давайте быстренько побеседуем, поскольку все мы куда-нибудь торопимся. Кстати, доктор Стаффорд, запомните: меня сегодня здесь не было. Это и вас касается, мистер Петерсен. Если вам удастся в этом бедламе отыскать чашки, может, глотнем кофе?
Алекс засмеялся и пригласил гостей в небольшую кухню.
* * *Такси рвануло вперед, оставив позади цветущие деревья торгового района, и Люси с Саймоном невольно откинулись на спинку заднего сиденья. Наблюдая, как стремительно меняется за окном пейзаж, Саймон пожалел о съеденном за завтраком лишнем блинчике: машина с невероятно мягкой подвеской кренилась и подпрыгивала всю дорогу от их прелестной гостиницы в центре города к Джейн-стрит, расположенной неподалеку от устья Гудзона. Наконец они вырулили на угол Джейн-стрит и Уэст-стрит на границе с Гринвич-Вилидж.
Меньше всего Люси ожидала, что нужное им здание окажется огромным, непривлекательным с виду кирпичным пакгаузом — бывшим складом заброшенных ныне доков по берегам Гудзона. Она неуверенно нажала кнопку на обшарпанной металлической двери служебного входа, расположенного рядом с проржавевшей решеткой ворот для грузового транспорта. Чей-то бестелесный голос сказал: «Здравствуйте» — и, когда Люси назвалась, так же бесстрастно отреагировал: «Я рад, что вы пришли! Как войдете в здание, в центре увидите лифт. Поднимайтесь на верхний этаж — я сейчас спущу вам кабину и встречу здесь».
Люси, округлив глаза, поглядела на Саймона — он озорно подмигнул ей и после щелчка толкнул дверь. Перед ними в тусклом свете дюжины обычных лампочек, свисающих на голых проводах, простиралось помещение размером с футбольное поле. В нос им ударил дух запустения, смешанный с запахами реки и отсыревшей бумаги. Как и пообещал голос, посредине заброшенного склада оказалась шахта грузового подъемника с открытой площадкой. Ее проржавевший каркас, сооруженный, вероятно, в двадцатые годы прошлого века, уходил в отверстие в потолке высоко над их головами. Гости робко двинулись через пустое пространство к лифту, между тем как сверху уже гудела спускаемая для них платформа.
— Ты считаешь, эта штука безопасна? — спросила Люси, когда скрипучая клеть остановилась на уровне первого этажа и ее железная дверца распахнулась.
Саймон, не говоря ни слова, вошел в затянутый металлической сеткой подъемник и, хитро улыбаясь, тихонько потянул ее за собой.
— Ты уже был здесь, свинтус! Ты должен был меня предупредить! — засмеялась Люси.
— То ли еще тебя ждет! — Саймон тщательно прикрыл железные воротца. — Трехмерное обозрение! Вид за реку — просто фантастика! Мы с Уиллом в промежутках между командировками заезжали сюда, чтобы феерически покутить. Роланд поднимал нас до своих высот, когда желал пообщаться. Он вообще такой непредсказуемый…
Платформа двинулась вверх. На вопросительные взгляды Люси Саймон ответил залихватской ухмылкой и пояснил:
— Роланд родом с Дальнего Запада — кажется, из Монтаны, — и он, скажем так, полностью воплощает мое представление о настоящих горцах, если бы такие нашлись. Он равнодушен к условностям и много раз был женат, но сейчас — практически монах, хотя слабый пол по-прежнему любит, это уж я знаю. Сколько ему лет, точно не скажу: за последнее десятилетие лет он совершенно не изменился.
Люси решила, что нарисованный Саймоном персонаж невозможно представить в реальной жизни — настоящий Джон Уэйн,[115] только с женской душой. Она улыбнулась своей странной фантазии и стала слушать дальше, как попутчик описывает ей приятеля — пожалуй, даже друга, — знающего толк и в фотографии, и в газетном деле.
— В общем, кем бы он ни был, — заключил Саймон сквозь скрип и шипение механизма, подползающего к финальной стадии своего пути, — этот человек знаком решительно со всеми, поэтому он сколотил состояние себе, а заодно и людям, интересы которых он представляет. Роланд купил это здание за наличные, прежде чем кто-нибудь успел заинтересоваться его верхним этажом.
Шум лифта и пояснения Саймона прекратились одновременно, и ворота клети открыл человек с высоким открытым лбом и умным взглядом серых глаз. Он тут же протянул Люси руку для приветствия:
— Роланд Браун. Очень сожалею о вчерашней неувязке. Меня задержали в Бостоне. — Тут он обернулся к Саймону и тепло обнял его. — Уилла жалко. Проходите же и расскажите все, что вам известно.
На Люси его личность произвела сильнейшее впечатление. Это был очень высокий мужчина — ростом не менее шести футов и трех дюймов, — двигавшийся при этом с грациозностью балетного танцовщика. Свои блестящие длинные волосы он завязывал сзади в роскошный хвост.
В конце лифтовой площадки находилась армированная дверь, ведущая, вероятно, в жилое пространство, куда и пригласил гостей Роланд Браун. Теперь Люси поняла, что представляет собой нью-йоркская мансардная квартира — гостиная длиной в полквартала, с рядами окон по трем сторонам. С запада открывался вид на реку, а по бокам внизу раскинулся город: по одну руку мост Джорджа Вашингтона и окраины, а по другую — деловой центр с пустырем, где некогда высились башни-близнецы Всемирного торгового центра. Люси была зачарована интерьером невиданного жилища. Она отметила про себя и светлый дощатый пол, и черно-белую итальянскую мебель, и открытое кухонное пространство в два раза больше, чем у Алекса. Одна из стен была полностью заставлена книжными шкафами, и куда бы ни падал взгляд, он везде натыкался на фотографии — в рамках и без рамок, развешанные на стенах и разбросанные по столу и даже по полу.
