Мартин Лэнгфилд - Ларец Зла
Уникальный дар, данный Роберту с рождения, в существование которого он отказывался верить всю жизнь, вплоть до самого последнего времени, все-таки сумел пробиться наружу. Смысла прятаться не было. Для тех, кто понимал, что это за дар, Роберт даже в кромешной тьме был бы как на мушке. Ну что ж. Если кто-то попытается ему помешать, остановить его, то получит отпор. Во всяком случае, Роберт был готов к неожиданностям и неприятным сюрпризам.
Телефон ожил. Оказалось, что это новое текстовое сообщение от Сторожа.
Поиски что танец.
Ищи священный палец.
Не думай об утехах,
Но избеги огрехов.
Средь новых примет
Заметишь букет. У первого числа
Победа близка.
Сущее наказание —
Разума испытание.
Роберт вернулся к серебристой игле. В конце концов, это было единственное, что походило на палец. Он чем-то напоминал обелиск Эммета у часовни Святого Павла. Обратил внимание Роберт и на то, что он был установлен в сквере, который носил имя дипломата Банча.[32]
Роберт опустился на корточки и принялся внимательно рассматривать фундамент, весь заваленный цветами, свечами и записками. Здесь, напротив здания ООН, любили устраивать свои пикеты пацифисты. Разворошив эту кучу, Роберт провел ладонью по прохладному камню фундамента и задел кончиками пальцев еще один контейнер из-под фотопленки, приклеенный к фундаменту скотчем. Аккуратно отодрав его, он вскрыл контейнер. Внутри лежала записка, написанная заглавными буквами от руки. Она гласила:
ТЫ ПРОИГРЫВАЕШЬ.
— Проклятие!
Роберт принялся топтать ногами ни в чем не повинную пластмассовую капсулу и ругался при этом на чем свет стоит. Записку написала Кэтрин. Только она и Хорас знали координаты пунктов. Неужели она носит все ключи Адаму? Он заставляет ее делать это или…
Его охватил страх.
С трудом взяв себя в руки, Роберт принялся ожесточенно тереть ладонями лицо. Что ж, по крайней мере у него есть мастер-ключ — ларец Злобы. Без него Адаму не удастся привести в действие адское устройство…
Роберт вдруг понял, что до встречи с Хорасом остается всего несколько минут. Вернувшись на Сорок вторую улицу, он повернул направо и пошел вперед, ориентируясь по высотке Крайслер-билдинг, рубчатый шпиль которой напоминал ему рог древнего динозавра. Как-то они гуляли по этой улице с Хорасом, и тот рассказал Роберту много нового о самых известных нью-йоркских небоскребах, мимо которых они проходили: Ньюс-билдинг, Крайслер-билдинг, Шанин-билдинг. Хорас тогда сказал, что в прежние времена со смотровой площадки Крайслер-билдинг открывался чудесный вид на город, но потом ее закрыли. Упоминал он и легендарный «Клауд-клуб», расположенный на одном из верхних этажей. Впрочем, это была не самая высокая точка здания, на которой Хорасу доводилось бывать.
— Там, на самом верху, гуляют стихии. Ветер налетает резкими порывами. Возникает ощущение, что здание вот-вот рухнет, но это иллюзия. Сейчас мало кто помнит об этом, но в старые времена был культовый фильм «Q», некоторые сцены которого снимались на том шпиле. Вошла в фильм и страшилка о том, что на шпиле свила гнездо волшебная змея Кецалькоатль, которая днем парит над крышами и пожирает тех, кто отваживается на них загорать.
— Не смотрел.
— Хороший фильм, и хорошая страшилка. Правда, я до сих пор не пойму, с чего вдруг сценарист назвал свою змею Кецалькоатлем. На самом деле так звали одного из главных богов древних ацтеков. А вон приглядись, что ты там видишь? Возьми мой бинокль.
Роберт пригляделся.
— Похоже на крылья…
— Точно! Крылья Меркурия, или Гермеса, как его называли греки. То же и над входом в Гранд-централ. Гермес повсюду. И его крылатый жезл, кадуцей,[33] пока еще правит городом.
Роберту казалось, что со дня той познавательной прогулки с Хорасом минула целая вечность.
— Я считаю, — говорил Хорас, вышагивая рядом с ним, — что необходимо заново открыть все бесплатные смотровые площадки на наших небоскребах. В первую очередь на Вулворт-билдинг, Шанин-билдинг, Крайслер-билдинг, Рокфеллер-центре и, конечно, «утюге». Я не понимаю, почему их закрыли. Мы что, боимся того, что можем с них увидеть?
Тогда Роберт не придал значения его последним словам. Теперь — иное дело.
Он внутренне напрягся, пересекая Лексингтон-авеню. В нескольких кварталах от этого места находился его офис, видеть который ему сейчас хотелось меньше всего на свете.
Наконец он добрался до здания вокзала Гранд-централ. Уже на крыльце его застало новое текстовое сообщение, которое лаконично гласило:
Пункт X87.
Он сверился с маршрутом и понял, что речь идет о публичной библиотеке, до которой было несколько минут ходу.
Между тем часы показывали без трех минут одиннадцать. Чуть поколебавшись, Роберт спрятал телефон и направился к будке центрального справочного бюро вокзала, над которой висели кубические часы с циферблатами, обращенными во все четыре стороны. Народу на вокзале было много, но, слава Богу, время настоящего часа пик еще не настало.
Он вздрогнул, когда почувствовал, как на его плечо легла чья-то тяжелая рука. Обернувшись, Роберт столкнулся лицом к лицу с Хорасом.
— Время. — Хорас поднял глаза на часы. — Это то, чего у нас почти уже нет. Пойдем и по дороге поговорим. Здесь есть люди, с которыми нам не хотелось бы встречаться.
Встревоженный, Роберт принялся озираться, опасаясь того, что мог увидеть. Хорас же нетерпеливо взял его под руку и повел в сторону платформ. Через минуту они вошли в туннель, над входом в который висел знак: «Северо-восточный проход».
Роберт достал из кармана небольшой сверток и протянул Хорасу.
— Это мастер-ключ, — сказал он. — Я вчера отобрал его у Адама. Хотя тот и сказал, что это его последний шанс еще как-то противостоять давлению Йуну.
Хорас забрал ларец Злобы и сунул во внутренний карман пиджака.
— Слава Богу! Ты все правильно сделал, мой мальчик. Это дает нам небольшой выигрыш во времени. Ведь все остальные ключи у них уже есть. Иди, иди, не останавливайся.
— Кого ты опасаешься, Хорас?
— Я видел одного из Йуну.
— Ты не мог обознаться?
— Нет, не мог.
Роберт осторожно глянул себе через плечо. За ними никто не шел.
— Как они выглядят?
— Они ярко выраженные альбиносы. У них белые волосы, которые сразу бросаются в глаза. Тот, кого я видел, был пожилым. Слушай, нам необходимо кое-что обсудить. Во-первых, Кэтрин по-прежнему с Адамом. Она помогает ему держаться.
— Тебе известно, что вчера он пытался ее убить?
Хорас еле заметно улыбнулся.
— Известно. Но это испытание помогло тебе еще дальше продвинуться по назначенному для тебя Пути, не так ли? Адам вовсе не такая еще пропащая душа, как тебе, может быть, кажется. А теперь рассказывай.
— О чем?
— Что ты думаешь обо всех последних событиях.
Роберту было трудно сосредоточиться. Слова Хораса об Адаме внесли сумятицу в его мысли. Неужели Адам все еще играет в их команде? Неужели он ведет двойную игру? Но ведь он убил бы Кэтрин. Черт возьми, он убил бы ее, если бы Роберту не удалось спасти Кэтрин!
— Погоди, Хорас, я не могу так, с ходу.
— Не думай, просто говори. У нас больше нет времени на спокойные размышления. Описывай свои ощущения.
— Я только что побывал в последнем пункте. И не нашел ключа. Думаю, его забрала Кэтрин.
— Правильно.
Позади них раздались шаги. Они не услышали бы их, не разноси туннель эхом стук каблуком далеко вперед. Роберт быстро оглянулся и увидел пожилого мужчину в темном дорогом костюме. Он никуда не торопился, но шел прямо за ними.
— Это Йуну?
Хорас кивнул:
— Да, тот самый, которого я заметил, когда пришел на вокзал. А где один, там еще как минимум двое. Нам придется поторопиться, друг мой. То, о чем мы сейчас говорим, может показаться тебе странным, незначительным, не имеющим отношения к делу, но ты не обращай внимания. Я пытаюсь подготовить тебя к новому испытанию. Тебе приходилось когда-нибудь слышать о шепчущихся колоннах? Здесь, в Гранд-централ?
Роберт кивнул. В одной из подземных арочных галерей вокзала было место, заставленное колоннами. И если один человек вставал к такой колонне вплотную и начинал говорить шепотом, то его мог отчетливо слышать другой, который находился у такой же колонны в противоположном конце небольшого туннеля.
— Приходилось.
Роберт вновь оглянулся. Беловолосый старик не отставал, но и не приближался.
— Ты быстро мужаешь, мой мальчик. Ты уже интуитивно нащупал связь между событиями последних нескольких дней и событиями, которые случились двадцать лет назад. Между ними действительно пролегла связующая нить, как шепот, который передается от одной колонне к другой, отстоящей от первой на десятки футов.
