Миюки Миябэ - Перекрестный огонь
— Если бы я доподлинно не знал, что произошло с моим братом, мне было бы наплевать на действия полиции. — Макихара решительно выдвинул челюсть. — Но в вашем случае все обстоит иначе.
Тикако промолчала, и детектив занялся поиском места на подземной парковке. Только после того, как он нашел свободное пространство, въехал туда и выключил зажигание, она заговорила:
— Макихара, как, по-вашему, обстоят дела у Тады с невестой? Она ведь ничего об этом не знает, так? Думаете, он с ней делится?
— Он говорил, что у них все в порядке, — ответил молодой человек.
— В таком случае прекрасно. Пошли! — улыбнулась Тикако и, выбравшись из машины, направилась к входу в отель.
За ее спиной хлопнула дверца машины. Интересно, он так энергично закрыл машину от отчаяния или от избытка чувств?
Приветствуя Фусако Эгути, домработницу Курата, детективы удивились, заметив в ее глазах слезы, появившиеся при виде их. Они выбрали столик возле стенки и уселись втроем под сенью развесистого декоративного растения.
— Как чувствуют себя Каори и ее мать? — спросила Тикако.
Фусако промокнула глаза платочком и заставила себя отвечать:
— Барышня Каори мало ест и очень похудела, но спит по ночам хорошо. Госпожа Курата чувствует здесь себя в большей безопасности, чем дома.
— Как насчет возгораний? Случалось еще что-нибудь?
При этом вопросе Макихары лицо Фусако впервые просветлело.
— С тех пор как мы переехали в отель, ничего подобного не случалось.
— Добрая весть. — Значит, Каори немножко пришла в себя.
— Где они сейчас?
— Здесь, в отеле. Барышня Каори плавает в бассейне, а мать приглядывает за ней. — Домработница нервно огляделась вокруг, затем обратила взгляд на Макихару. — Госпожа Курата говорила мне, что вам можно доверять.
— Вот как?
— Да. Я сообщила ей, о чем хочу поговорить с вами, и она настояла, чтобы я не откладывала встречу. Я предпочла бы, чтобы она присутствовала при разговоре, но мы не хотели, чтобы это слышала Каори, а одну ее оставлять нельзя.
— Мы внимательно вас слушаем. — Тикако придвинула стул поближе к женщине, словно подбадривая ее.
— Ну хорошо. На днях господин Курата вызвал меня к себе в контору, сообщив, что у него важное дело ко мне. Когда я пришла, там, кроме него, никого больше не было, даже секретаря. Он просил меня помочь ему забрать Каори из отеля. — Фусако помолчала. — Вы уже знаете про развод?
— Знаем. Говорят, госпожа Курата надеется на это.
— Совершенно верно. Она говорит, что ничего не потребует, кроме единоличной опеки над дочерью.
— Но ведь и господин Курата хочет того же? — уточнила Тикако.
— Конечно, ведь он ее отец, и я могу его понять. — Ей, видимо, трудно было принять чью-то сторону. — Не знаю, что между ними произошло. По-моему, я вообще многого не знаю. Знаю только, что господин Курата любит Каори не меньше, чем госпожа Курата. Он не то что руки на нее никогда не поднимал, он даже никогда не ругал ее. Полицию уведомила о возгораниях я. Господин Курата был абсолютно против обращения в полицию. Он уверял, что барышня Каори очень чувствительный ребенок и лучше перевести ее в другую школу, чем позволять совершенно чужим людям допрашивать ее.
Тикако бросила взгляд на Макихару, чтобы увидеть его реакцию. Он сложил ладони перед собой и уткнулся в них носом, внимательно слушая Фусако.
— Больше всего меня беспокоит, что господин Курата говорит о якобы болезни супруги.
— Болезни?
— Да. Он сказал мне, что она страдает психическим расстройством. Он подозревает, что все возгорания — дело рук госпожи Курата.
— Но чем это объясняется?
— Он говорит, что она хочет навести подозрение на барышню Каори, с тем чтобы та испугалась и стала прятаться от людей. — Фусако обвела обоих взглядом. — Он говорит, что это подтверждается тем, что они теперь живут в отеле и барышня Каори даже не ходит в школу.
— Итак, он попросил вас помочь ему спасти Каори от пагубной материнской любви?
— Совершенно верно. — Домработница кивнула с явным облегчением оттого, что переложила часть груза на чужие плечи.
— Но вы не бросились выполнять его просьбу?
— Я сказала ему, что подумаю. Что мне трудно было бы это сделать.
— Что вам предложил господин Курата за помощь?
— Я бы ни за что… — Фусако побледнела.
— Конечно-конечно. Я знаю, что никакая взятка не заставит вас пойти против совести. Именно поэтому вы обо всем рассказали госпоже Курата и обратились к нам. Я права?
— Да.
— Что конкретно обещал вам господин Курата?
— Деньги. — Ее голос упал до шепота. — Тридцать миллионов иен.
— Немалая сумма! — ахнула Тикако.
— Да, но это не все. Моя мать живет в приюте для престарелых. — Фусако опустила голову. — Она там уже пятнадцать лет, и ей требуется круглосуточный уход.
— Госпожа Эгути, у вас есть еще родственники?
— Нет, я одинока. Замужем не была. Ни братьев, ни сестер у меня нет, и, кроме меня, позаботиться о матери некому. Я посвятила ей всю жизнь. — Усталость и одиночество наложили неизгладимый отпечаток на лицо женщины. — Господин Курата обещал, что подыщет моей матери более приличное место. Что будет заботиться о ней до конца ее дней. Что тридцать миллионов предназначаются только мне лично.
Такая огромная сумма обеспечила бы Фусако безбедное будущее.
— Вам не хотелось поймать его на слове? — На жесткий вопрос Макихары та печально покачала головой:
— Конечно хотелось. Но я не смогла бы предать госпожу Курата. Она всегда ласково относилась ко мне, и мне хорошо было в ее доме. Она вовсе не кажется мне больной. Она очень добрая, и, работая у нее, я меньше страдала от одиночества. Если она потеряет дочь, она не сможет жить. Это все равно что убить ее. Я никогда не смогла бы. Я отвергла предложение господина Кураты.
Глядя на Фусако, Тикако думала о том, как самые заурядные люди способны на величайшее самопожертвование, будучи поставлены перед тяжелым выбором.
— Когда вы сообщили ему? — спросила Тикако.
— Вчера. Я позвонила и сказала ему, что отказываюсь. — Она подробно передала реакцию господина Кураты. — Он сказал, что крайне разочарован, поскольку рассчитывал на мое содействие, чтобы все произошло по возможности тихо и мирно, но что теперь ему придется прибегнуть к более жестким мерам. Он говорил таким ледяным голосом, что напугал меня. Вот тогда я и решила обо всем рассказать госпоже Курата. Как вы думаете, может он законным путем отобрать барышню Каори у матери? Или замыслил какой-нибудь обман? Как мне их защитить?
Макихара размышлял, закрыв глаза. Стало так тихо, что слышалось только неровное дыхание Фусако.
— Подготовкой развода занимаются адвокаты, — заговорил наконец Макихара. — Госпожа Курата доверяет своему адвокату?
— Да, думаю, доверяет. Он ведет ее дела с начала замужества. Он работал юрисконсультом в больнице, принадлежавшей ее семье.
— Если дела обстоят именно так, то он распознает все юридические уловки господина Кураты и сумеет им противостоять. К тому же, поскольку Каори предпочитает оставаться с матерью, у господина Кураты нет юридических оснований для судебного иска. — Он немного помедлил. — Сложнее справиться с прямыми действиями. Например, с похищением.
— Неужели он пойдет на такое? — усомнилась Тикако. — Господин Курата — человек известный и уважаемый.
— Он может нанять кого-нибудь для этого.
— Тогда им опасно здесь оставаться, раз он знает, где они находятся? Не лучше ли перебраться в другое место? — спросила домработница.
— А нельзя ли им переехать в дом брата? Там, должно быть, безопасней всего.
— Будь такая возможность… — печально посмотрела на них Фусако.
— Будь такая возможность, они бы с самого начала переехали туда, — закончила за нее Тикако. — В чем причина?
— Ее брат баллотируется на пост мэра… Если бы она поселилась у своего брата, а ее муж начал преследовать ее там и устраивать скандалы, это, безусловно, повредило бы избирательной кампании брата. Такое положение дел играло бы на руку господину Курате.
— Тогда им следует оставаться в Токио, — сделал вывод Макихара. — Безопаснее находиться среди людей. Уединенное место гораздо опаснее, особенно незнакомое.
— Может, сменить гостиницу?
— Как к ним относится администрация отеля? Понимают положение, стараются обеспечить их безопасность?
— Да, все здесь очень отзывчивые. — Фусако обратилась к Тикако. — Отелем управляет женщина…
— А женщины склонны поддерживать друг друга, — закончила детектив.
— Тогда есть смысл оставаться здесь, — подытожил Макихара. — В другом отеле все может сложиться иначе. Не подпускайте к ним незнакомых людей, и пусть они по возможности не выходят из отеля. Это, по крайней мере, усложнит задачу Курате. Мы, со своей стороны, окажем всяческую помощь. Если кто-то силой попытается подобраться к ним, немедленно сообщайте нам, и мы придем на помощь как можно быстрее.
