Эдуард Тополь - Римский период, или Охота на вампира
И что же?
Они обрабатывали меня ровно сутки и допекли, пока я не сдался. Я сказал: хорошо, так и быть, найдите одиночку, но не больше! Селиться больше пяти человек в квартире хозяин все равно не разрешит. Да и мне при моем настроении ни к чему с утра до ночи слушать рев унитаза за стеной…
На следующий вечер они доложили, что нашли, правда, не одиночку, а супружескую пару, «только вчера приехали, но очень приличные, из Киева», и те готовы за одну комнату платить 90 миль, а нам зато будет прибыль – мы за свои комнаты будем платить по тридцать. Правда, у этой пары двое детей, но «мы им поставили условие: дети тут жить не будут, чтобы вам не мешали работать!».
Ну?! Мало того что меня втягивали в спекуляцию и предлагали обворовывать незнакомых людей, так еще и меня же выставляли монстром, из-за которого родители не будут жить с детьми!
Я взвыл. Я сказал, что мне не нужны эти соседи и не нужны их деньги. Это идиотизм, чтобы дети жили где-то, без родителей. К тому же если они вселятся, то назавтра сюда же вселятся и дети, это безусловно. А Лоренцо, хозяин дома, узнав об этом, выселит нас всех. Три семьи в одной квартире – зачем? Ведь не погром, не эвакуация – Италия! Если у них двое детей, то они получают пособие 400 миль в месяц, могут снять двухкомнатную квартиру за 150 миль и жить по-человечески.
Короче, я отбился, мы договорились, что они этой семье откажут и будут искать в подселение одиночку.
Как бы не так!
Назавтра, вернувшись из Рима, я обнаружил, что гостиная забита вещами – дюжина чемоданов, узлы с постелью, детские игрушки. И в квартире никого – ни моих соседей, ни новых жильцов. Выждали, когда меня не было дома, и завезли вещи. Пишу им записку: «Господа! Извините, эту комнату соседи сдали вам по недоразумению. Получите у них свои деньги и найдите себе другую квартиру». Оставляю эту записку на их чемоданах в гостиной, собираюсь в магазин. И, открыв дверь на лестничную площадку, вижу супружескую пару с двумя детьми. Мнутся перед моей дверью. Говорю:
– Вы сюда?
– Да.
– Я хочу вас предупредить, что мои соседи сдали вам эту комнату незаконно. Обе их комнаты стоят сто миль, а они вам одну из них сдали за девяносто. Кроме того, если хозяин узнает, что в одной квартире живет столько народу, он выселит всех. И наконец, это идиотизм, чтобы вы жили раздельно с детьми. Так и быть, поживите здесь вместе пару дней, но за это время найдите себе другую квартиру, ведь их полно – сотни людей перед Пасхой уехали…
Что тут началось!
Раскормленное киевскими варениками лицо папаши налилось кровью, а пухлые уста разверзлись ревом Днепрогэса:
– Как вы смели войти в мою комнату! Вы украли у меня тысячу долларов! Я поеду в ХИАС и скажу, что вы украли у меня тысячу долларов! Отдайте мою тысячу долларов! У меня такие друзья – они придут и вас зарежут!
Дети перепугались крика родного отца и – в рев. Жена хватает его за руки, успокаивает, а он все орет, что я обворовал его на тысячу долларов.
О, предел нашей местечковой мечты – тысяча долларов! О, заветная цифра! Они будут экономить на квартире и на электричестве, они будут кормить детей гнильем с Круглого рынка, но они скупят все золото в магазине синьора Винченце и еще скопят тысячу долларов!
Вот и мне выпало наконец стыкнуться с ними лицом к лицу.
Был бы он без детей – полетел бы с лестницы.
Но трехлетние дети смотрят распахнутыми глазами и ревут в два горла – злодей перед ними! Тысячу долларов у папы украл! На улицу выселяет! Раз папа так орет, значит, так и есть!
Открываю им дверь, приношу детям игрушки, оставшиеся от Ника. Папаша затихает, как вода в водопроводном кране, только про тысячу долларов выплескивает. Его жена жарит ему на кухне яичницу, уносит в комнату – он совсем затих. А я уезжаю в Рим, бегу с поля боя.
Вечером приезжаю – в квартире тишина мертвая. Ни старых соседей не слышно, ни новых. Утром выясняется: новые съехали. Взыскали с «хозяев» десять миль «неустойки», не упустили своего. Но история на этом не кончилась. Сегодня – на седьмой день Пасхи – иду по набережной мимо стихийной толкучки-базара, местного «Американо», иду и вижу – стоят мои несостоявшиеся соседи, уже торгуют. Вот и разгадка их подселения – мой-то дом на набережной, буквально в сорока шагах от этого рынка, а у них двенадцать чемоданов с барахлом на продажу, ведь как было бы удобно – выскочил с узлом, поторговал и – домой, за новым. Но теперь лишены такого удобства…
А жена этого «оратора» останавливает меня, улыбается:
– Знаете, я хотела у вас спросить: как ваша фамилия?
Понимаю: жаловаться хотят, вот ведь крокодил – с детьми на улицу выгнал, тысячу долларов украл. Тем не менее называюсь. И она, заучивая фамилию, повторяет ее вслух. А я спрашиваю:
– А ваша как фамилия?
– А нашу фамилию ты, бля, узнаешь в ХИАСе! – всхрапывает ее муж и громогласно, не боясь, ведь вокруг все свои, киевляне, прет на меня матом: – Людоед! Падла! Выселил на улицу с детьми! Обокрал!
Смотрю ему в глаза, слушаю. Вот мой народ, здравствуй. Порой у тебя не только лицо Давида и Моисея, а и такое, хрюкающее. Сколько веков понадобилось для того, чтобы из семени Моисея получить этого рыкающего и рыгающего матом хряка, вышагивающего за спиной своей самки взад и вперед, взад и вперед, слева направо и справа налево – точь-в-точь как в клетке?
Смотрю в его глаза борова, заплывшие украинским смальцем.
Вот и меня сделали Людоедом.
Милостивая госпожа История! Сколько поколений возьмешь ты теперь, чтобы из нашего семени воскресить, как из пепла, народ, созданный Моисеем?
И – возьмешься ли?
Был седьмой день Пасхи.
– И сказал Моисей народу: поминайте день сей, Песах, в который вышли вы из Египта, из дома рабства, ибо силою своей руки вывел Господь вас отсюда; и не должно быть употреблено в пищу квасное. Семь дней ешь опресноки, и в день седьмой – праздник Господу… Барух Ата Адонай!.. Благословен Ты, Господи, Боже наш, Царь вселенной, который нас и отцов наших искупил из Египта…
Конец
Вена – Рим – Ладисполи, 1978—1979США, 1999—2001Автор благодарит психиатров Эрнста Лейбова и Юрия Александровского, психолога Светлану Герасимову, майора Сергея Дышева, корреспондента ИТАР-ТАСС в Италии Алексея Букалова и его жену Галину, а также Алексея Козлова и Александра Гранта за их консультации и помощь в работе над этой книгой. Особая благодарность доктору медицинских наук, профессору Андрею Анатольевичу Ткаченко, генерал-майору Владимиру Овчинскому, а также Елене Юровой. Если после всех их терпеливых консультаций в этой книге есть какие-то ошибки, то они целиком на совести автора.
Приложения
Приложение 1
Иллюстрация к главе 1Приложение 2
Иллюстрация ко второй части романа – план Рима, который выдавали эмигрантам в римском ХИАСе в 1978–1979 гг.Приложение 3
ИНСТРУКЦИЯ «Как разоблачить шпиона»Приложение 4
НЕКОТОРЫЕ ДОКУМЕНТЫ ПО ПРИМЕНЕНИЮ В СССР ПСИХИАТРИИ В БОРЬБЕ С ИНАКОМЫСЛЯЩИМИ И ДИССИДЕНТАМИ (По материалам «Хроники текущих событий» и другим источникам)В. БОРИСОВЛенинград19 ноября состоялся суд над Владимиром Борисовым по ст. 1901 УК РСФСР. В.Е. Борисов признан невменяемым; определением суда ему назначено принудительное лечение в психиатрической больнице специального типа (т. е. в больнице-тюрьме). Одно из оснований уголовного дела против Борисова – его подпись под обращением в Организацию Объединенных Наций.
Борисов В.Е., 1943 г. рождения, электрик, член Инициативной группы по защите гражданских прав в Советском Союзе[62]. С 1964 по 1968 г. находился в психиатрической больнице-тюрьме в Ленинграде (Арсенальная, 9) (ст. 70 УК РСФСР). В мае 1969 г. Борисов подписывает обращение в ООН и письмо в защиту П.Г. Григоренко. В июне его вызывает главный врач психоневрологического диспансера Выборгского р-на г. Ленинграда, где Борисов состоял на учете после выхода из спецбольницы весной 1968 г.
Члены Инициативной группы подверглись немедленно репрессиям со стороны КГБ. По сообщению «Хроники» № 11 от 31 декабря 1969 г., семь из пятнадцати членов группы были арестованы и отправлены либо в спецпсихбольницы, либо в концлагеря.
12 июня 1969 г. за Борисовым на работу прислали санитарную машину с двумя врачами из диспансера, отобрали у него имеющийся при себе Самиздат и увезли в диспансер. Никаких бесед с Борисовым не проводили. Один из врачей подошел к Борисову и сказал: «Послушайте, Борисов, вы же нормальный парень, неужели вам в сумасшедшем доме хочется быть? Смените свои политические убеждения». Другой врач стал просматривать изъятую у Борисова литературу: «Это я видел, это видел, а вот это – что-то новое, надо посмотреть». Его окликнул коллега: «Оставь это, а то окажешься там же, где он».
