Питер Джеймс - Мертвый, как ты
Удар попал в цель. Она услышала крик. Что-то с глухим стуком упало на пол. Она нанесла еще один удар, извернулась, освободив голову от захвата. На нее накатила слабость. К лицу снова прижалась тряпка — мокрая, со сладковатым резким запахом. Глаза застилали слезы. Джесси снова перекатилась на бок, освободилась от тряпки, согнула колени и еще раз ударила. Ее затошнило.
С силой захлопнулась раздвижная боковая дверца. Джесси попыталась встать. На нее сверху вниз смотрела голова в черной маске с прорезями для глаз. Она открыла рот, собираясь закричать, но голос пропал. С губ не слетело ни звука. Черная маска начала расплываться. Джесси силилась понять, что происходит, но голова кружилась. Ее затошнило сильнее; все вокруг поплыло.
Ноздри снова заполнил тошнотворно-сладковатый резкий запах.
Силы оставили Джесси. Ее окутала темнота. Она падала во мрак, крутясь все быстрее. Падала в пустоту.
98
17 января, суббота
В управлении царило почти праздничное настроение. Грейс распустил сотрудников, которые участвовали в слежке, — пусть выспятся. Впрочем, сам он не разделял радости подчиненных. У него впереди еще очень много дел, и домой он попадет не скоро.
Ему по-прежнему не давал покоя странный тип Джон Керридж, или Ра. Уж слишком быстро его освободили, даже не допросив как следует! Слава богу, мерзавца успели схватить до того, как он успел изнасиловать очередную жертву. Хороши бы они были, если бы упустили его!
Грейс ругал себя за то, что не провел сам первый допрос Керриджа, а уступил эту честь Норману Поттингу. Кроме того, он не возражал, когда Поттинг сообщил ему, что Керриджа придется выпустить. Во второй раз он такой ошибки не допустит. Сам допросит подозреваемого. К допросу необходимо тщательно подготовиться…
Обдумывая свою стратегию, он вышел из управления и отправился в Суссекс-Хаус, точнее, в Центр предварительного заключения, расположенный напротив, куда доставили задержанного Керриджа. По пути Грейс то и дело поглядывал на свой телефон. Он в любую минуту ждал звонка от Кевина Спинеллы из «Аргуса».
В начале восьмого он поставил свой «форд-фокус» на служебной стоянке перед длинным трехэтажным строением штаб-квартиры уголовной полиции. Тут же позвонил Клио и предупредил, что, если повезет, приедет домой раньше, чем предполагал, во всяком случае до полуночи.
Телефон заверещал, когда он вылезал из машины. Но звонил ему не Спинелла, а дежурный инспектор по городу Роб Лит, отличавшийся отменной выдержкой и очень способный.
— Сэр, возможно, вас это заинтересует. Мне только что сообщили о пожаре. Туда выехала опергруппа. На отдаленной ферме возле Патчема горит микроавтобус…
Грейс нахмурился:
— Подробности есть?
— Похоже, пожар начался уже довольно давно; микроавтобус здорово обгорел. Вместе с нашими едет скорая и пожарные. А вам я звоню вот почему. Горящий микроавтобус марки «форд» белого цвета… Он похож на тот, чьи приметы нам сообщили.
Рою Грейсу стало не по себе.
— Жертвы есть?
— Нет… Судя по всему, в микроавтобусе никого нет.
— Возле места происшествия никого не видели?
— Нет.
— Что с номерными знаками?
— Мне доложили, что они обгорели до неузнаваемости.
— Ладно, спасибо, — сказал Грейс. — Подозреваемый сидит под стражей. Возможно, ваш микроавтобус и ни при чем, но на всякий случай держите меня в курсе.
— Хорошо, сэр.
Грейс нажал отбой и вошел в здание Суссекс-Хаус, кивнув в знак приветствия охраннику из ночной смены.
Высокий, атлетически сложенный сорокалетний охранник горделиво улыбнулся:
— В выходные пробежал полумарафон! Пришел пятнадцатым из семисот участников.
— Молодец!
— Готовлюсь к Лондонскому марафону. Надеюсь, сэр, к вам можно будет обратиться за финансовой поддержкой — сбор пойдет в пользу хосписа Святого Уилфрида.
— Конечно!
Грейс вышел во внутренний двор, где стояли мусорные контейнеры и микроавтобусы экспертно-криминалистической службы. Поднялся по крутому пандусу в Центр предварительного заключения, приложил электронный пропуск к панели кодового замка. Заверещал телефон. В трубке снова раздался голос инспектора Роба Лита:
— Это опять я. Я знаю, что Туфельщика вроде арестовали, но мы только что выслали опергруппу в Кейптаун, на Садли-Плейс. Похоже на первую категорию…
Район, где находится Садли-Плейс, Грейс отлично знал. Это совсем недалеко от Истерн-роуд. Интонации Лита его встревожили. Но то, что дежурный сказал дальше, встревожило еще больше.
— Одна местная жительница посмотрела в окно и увидела, как женщина и мужчина дерутся из-за холодильника.
— Из-за холодильника?!
— По ее словам, холодильник вытаскивали из микроавтобуса, а может, туристского кемпера — она не очень хорошо разбирается в машинах. В общем, свидетельница утверждает, что мужчина ударил женщину и уехал на большой скорости.
— Вместе с женщиной?
— Да.
— Когда?
— Минут тридцать пять назад — около половины седьмого.
— Сейчас он может оказаться где угодно. Она запомнила номерные знаки?
— Нет. В общем, у нас подозрение на похищение человека. На всякий случай я огородил место происшествия — проезжую часть и тротуар. И передал в транспортный отдел, чтобы досматривали все микроавтобусы и дома на колесах. Попозже проверим записи камер видеонаблюдения.
— Хорошо, хотя я не совсем уверен, что дело имеет отношение к нам. Предполагаемый Туфельщик сидит в камере предварительного заключения. Сейчас я как раз к нему иду.
— Я решил, что это может оказаться для вас важным, потому что… — Лит помолчал. — Мои сотрудники нашли на тротуаре женскую туфлю!
— Как она выглядит?
— Похоже, совсем новая… Черная, кожаная, лаковая, на шпильке. По словам свидетельницы, туфля выпала из микроавтобуса, в котором уехали мужчина и женщина.
У Грейса засосало под ложечкой. В голове все смешалось. Они ведь взяли Туфельщика! Сейчас Джона Керриджа как раз обыскивают…
Но горящий микроавтобус ему очень не понравился.
А последнее происшествие понравилось еще меньше.
99
17 января, суббота
Данстен Кристмас вошел в зал мониторинга компании «Суссекский дистанционный контроль», плюхнулся всей тушей в кресло и включил датчик. Сейчас половина седьмого вечера. Черт! Придется ждать еще полтора часа, прежде чем ему позволят отлучиться на пять минут в туалет.
Он должен был выходить в ночную смену только через две недели, но согласился подменить заболевшего сотрудника, потому что ему нужны были сверхурочные. Время сейчас даже не ползло; оно, похоже, вовсе остановилось. Может, даже пятилось назад, как в научно-фантастическом фильме, который он недавно смотрел по каналу «Скай». Ночь впереди длинная.
Подбадривала лишь мысль о том, сколько он за сегодня заработает. Пусть мистер Старлинг и странный босс, но платит он хорошо. Здешняя зарплата очень приличная; гораздо больше, чем на предыдущей работе, в аэропорту Гатуик, где он досматривал багаж пассажиров.
Данстен нагнулся вперед, достал пригоршню чипсов из большой упаковки «Дорито», похрустел, запил кока-колой из двухлитровой бутыли и рыгнул. Пробегая, как положено, взглядом по всем двадцати мониторам, он держал руку рядом с кнопкой микрофона: вдруг удастся засечь какого-нибудь домушника? Тут он заметил, что на мониторе номер семнадцать, который был отключен, когда он заступал на смену, по-прежнему нет картинки. Изображение на семнадцатый монитор подавалось как раз со старого цементного завода, где когда-то работал его отец.
Он передвинул тумблер на панели управления, переключаясь с одной камеры на другую: всего на заводе их установлено двадцать шесть, наверное, какая-нибудь вышла из строя. Но монитор не ожил. Кристмас снял трубку и позвонил механику ночной смены.
— Привет, Рей. Это Данстен из второго зала. У меня с начала смены не работает семнадцатый монитор.
— Все в порядке, — ответил механик. — Его отключили по распоряжению мистера Старлинга. Клиент просрочил платеж. Уже четыре месяца не переводит деньги. Вот мистер Старлинг и приостановил обслуживание. Так что не волнуйся.
— Ясно, спасибо, — ответил Данстен Кристмас. — Значит, не буду волноваться.
Он взял еще горсть чипсов.
100
17 января, суббота
Джесси очнулась от ужасной боли. Голову как будто зажали в тисках. От боли и растерянности она не сразу сообразила, где находится.
В комнате Бенедикта?
Ее по-прежнему тошнило; кружилась голова. Что случилось вчера ночью? Что случилось на благотворительном ужине? Она что, напилась?
Ее трясло. Внизу, под ней, что-то посвистывало. И еще слышался ровный гул мотора. Может, она в самолете?
