Валерий Прохватилов - Снайпер должен стрелять
И все же в его ощущениях было что-то новое. Злоба, которая в подобных ситуациях всегда охватывала его, злоба на весь мир, концентрирующаяся вдруг на конкретном выродке, который подлежал разрушению как источник зла, направленного не лично на него, сыщика, а на все живое, человеческое, рядом с которым оно не имело права существовать, — эта злоба не приходила.
Об этом состоянии холодного профессионализма когда-то предупреждал их Боря Богданов, предупреждал незадолго до смерти. Если ненависть и страсть исчезают, учил он, человек-боец становится функцией ситуации. И когда состояние это закрепляется, превращается в главную черту характера, — надо уходить, значит, пришла пора полоть грядки, забыв то, через что пришлось пройти. Так учил Боря Богданов. Но его давно уже не было в живых. Был «Блэк-Найт-гарден» и эти пятеро, маячившие перед ним, мешающие довести до конца простую нужную работу.
— Тащите его сюда, — подал команду вожак.
Выполнить ее мог любой из них, наверно, поэтому двинулся к Андрею лишь один, самый верный, самый послушный, самый услужливый и, как правило, самый жестокий. Но когда до «деда» оставалось рукой подать, тот вдруг странно съежился, повернулся бочком и… пустился бежать по кругу. Молодые люди, оставшиеся стоять на ступеньках ночной обители, довольно захохотали. Они знали, что «дед» никуда не денется. В несколько прыжков его настигнут, надвое сломят ударом в печень и подволокут к атаману, который сначала еще помучается, потерзается, покуражится, прежде чем выберет наказание, достойное жертвы.
Но произошло что-то странное. Убегающий вдруг развернулся на месте волчком, нога его взметнулась вверх с такой стремительностью, что уследить за ее движением было невозможно. Удар получился хлестким, словно с лета били по мячу, которому предстояло влететь в девятку.
Преследователь рухнул на землю. А этот, в светлом пиджачке, замер в странной позе, словно собираясь опять кинуться в бега. И тогда, едва ли успев понять, что произошло, с ревом все четверо бросились на него. А он почему-то побежал не от них, а к ним, и почти перед самым их носом вдруг взлетел вверх. Корпус его откинулся назад, руки, прижавшись к телу, придали ему вращение, ноги, растянувшиеся почти в шпагат, ударили туда, куда им и положено было ударить, — в головы…
Из пятерых двое оставались еще стоять, но инстинкт уже отклонил их от вертикали в разные стороны, прочь от того невероятного, что произошло на их глазах и не имело объяснений.
Но отклонение от вертикали в борьбе, в схватке всегда опасно. Профессиональный боец улавливает неустойчивость противника, следует подсечка, и — если бы это было на ковре в присутствии бдительного рефери — набираются победные очки. Но не было перед «Блэк-Найт-гарден» ковра, не было и рефери, не было и правил борьбы, которые непременно следует соблюдать. Сделав подсечку левой ногой, разворачиваясь по часовой стрелке в сторону последнего, пятого противника, каблуком правой ноги Андрей успел нанести резкий удар по стремящемуся найти новую точку опоры телу, и опять удар точный, страшный, позволяющий не оглядываться уже назад.
Произошло это так стремительно, что последний его противник едва успел повернуться к нему спиной, охваченный ужасом, подгоняемый судорожным желанием бежать. Но слишком мало времени было отпущено ему на спасение. Как в замедленном сне, коленка его только еще поднималась вверх для первого мучительного шага. Рот его исказил крик, подхлестывающий энергию, пытающийся собрать ее в один комок, чтобы избавиться от ощущаемого каждой клеточкой возмездия.
Андрею последний его противник уже не был нужен. Но как волк, рвущий разбегающихся овец, хотя ему нужно схватить и вскинуть на спину всего одну, он, собранный для последнего броска, знал, что и этот никуда от него не денется. И вдруг периферийным зрением он отметил, что ситуация изменилась: рядом с ними остановилась машина, и передняя ее дверца начала открываться. Мелькнула мысль, что противники его получили подкрепление. Но тут же резко и властно прозвучало:
— Быстро в машину!
Безотчетно он нырнул в распахнутую дверцу. Машина рванулась с места. Узнавший ее Раффи мешкал в дверях, не давая любопытным выскочить раньше времени наружу, и, намереваясь первым поднять свист, прикидывал уже, что будет говорить полиции. Мысленно он менял марку и цвет машины, приметы водителя и этого странного человека, раскидавшего давно досаждавшую ему, Раффи, привилегированную шпану.
Городецкий на секунду расслабился, прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. Ничего, кроме холодной пустоты, — ни праведного гнева, ни жестокого довольства победителя, ни сожаления о нелепости, вторгшейся вдруг в нормальное течение жизни, — ничего этого в душе не было. Пустота расширялась, разбегалась, как Вселенная, вползающая в дурную бесконечность. О пророчестве Бори Богданова думать не хотелось.
Машина летела вперед в одном стремлении вырваться из «Блэк-Найт-гарден» и раствориться в вечерних городских сумерках. Городецкий глянул наконец на своего неожиданного союзника… Густые русые волосы схвачены на затылке заколкой, в ухе покачивается серьга с бирюзовым камушком… Дурная пустота начала стремительный обратный бег, стянулась в точку, вечер вернулся в мир вместе со своими шумами, запахами, первыми зажигающимися огнями. Андрей рассмеялся. Женщина быстро глянула на него, словно проверяя, в своем ли он уме.
— Что-то в моем поступке кажется вам смешным? Или вам хотелось провести ночь в полицейском участке? — спросила она.
— Можно я отвечу не двумя, а одним «нет»? — вопросом на вопрос отозвался он.
— Можно. А вы случайно не чемпион по дзюдо, карате, кун-фу или чему там еще? Или просто гастролер, обокравший джентльмена и напяливший его костюм на потеху публике?
— А вы всегда задаете вопросы парами? Опять — двойное «нет». Разрешите и я спрошу: почему вы решили вытащить меня из свалки?
— Не люблю смотреть, как один бьет пятерых.
— Ну да, лучше, когда пятеро бьют одного.
— Это, по крайней мере, естественно и привычно глазу.
— Мне показалось, что сочувствия к пострадавшим вы не испытываете…
— Вытирать их разбитые носы я не собиралась. Тем более что они тут каждый вечер ищут приключений. Вот и получили наконец по заслугам.
— Вы знаете, кто они?
— Следующее поколение хозяев жизни, которых не пускают еще в «Блэк-Найт» на первый этаж, но у которых уже есть деньги, чтобы торчать на втором. Кстати, как вы себя чувствуете?
Андрей шевельнулся, проверяя, не задел ли кто-нибудь его ненароком.
— Все в порядке, — сказал он таким тоном, будто что-то в уме прикидывал.
Она, словно сомневаясь, посмотрела на него и покачала головой:
— Я наблюдала всю сцену с самого начала. При той бешеной акробатике, что вы продемонстрировали, могут быть и растяжения, и разрывы мышц. Судя по всему, у вас должен быть массажист. Хотите, я отвезу вас к нему?
— О, не беспокойтесь, пожалуйста, — неожиданно улыбнувшись своей спасительнице, сказал Андрей. — Со мной действительно все в порядке. И потом, ведь главное, что мы все же встретились, не правда ли, мисс Анна?
Глава восьмая
Анна Элмс
Городецкий прикидывал, как ему выпутаться из ситуации, в которой он оказался. Многообещающая идея назваться Арри Хьюзом нравилась ему все меньше.
Они медленно двигались в потоке машин. Анна Элмс, видимо, не собиралась ни высаживать его, ни везти к массажисту. Ему подумалось, что, скорее всего, она хотела спросить, не нужен ли ему врач? Деликатность в данном случае едва ли была уместна. Впрочем, еще более неуместной оказалась ситуация, которая их столкнула.
Машину она вела неторопливо, но уверенно, словно имела вполне определенную цель. И тут он понял, что они едут в сторону ее дома, которым он имел удовольствие сегодня полюбоваться, прежде чем беседовать с консьержкой. Пожалуй, думал он, мышка с буклями успела кое-что наплести Анне о мужчине, интересовавшемся ею. Любопытная и наблюдательная, она к тому же могла так описать его, что мисс Элмс без особого труда догадалась, кто демонстрирует акробатические этюды перед входом в «Найт». Не потому ли Анна не спешила на свидание с журналистом, хотя посчитала целесообразным выслушать его. Отсюда следовало, что соблюдать инкогнито и дальше едва ли имеет смысл.
Пауза, хотя ее и можно было посчитать психологически оправданной, все же затянулась, поэтому, шевельнувшись, словно спохватясь, он проговорил:
— От услуг массажиста, мисс Элмс, я бы не отказался, но тогда наше свидание пришлось бы перенести на другое время. А мне бы этого не хотелось.
Глядя на дорогу, требующую постоянного внимания, она кивнула головой, словно соглашаясь с ним:
— Я как раз думала, долго ли мы будем играть в прятки? Если бы вы стали и дальше прикидываться Арри Хьюзом, мне пришлось бы выдать себя за Мату Хари. Кто вы, сэр?
